Ложь

Адамс Браво Каридад

– Но как, почему?..

– Конечно, мы, как можем, ухаживаем за его могилой, – ответил преподобный, – но, думаю, что теперь вы соорудите ему более подобающую усыпальницу, или перевезете его останки в Сан-Пауло…

– Рикардо Сильвейра мертв? – оторопело переспросила священника Вероника.

– Неужели Вы этого не знали? – в свою очередь опешил тот. – Деметрио не сказал Вам? Возможно, он просто не хотел говорить о своей мучительной душевной боли… Я никогда не забуду то безнадежное отчаяние на его лице, когда он в день своего приезда стоял у могилы брата на нашем убогом кладбище. Я думал, что Вы полюбили Деметрио и согласились выйти за него замуж

из сострадания к его горю, что именно боль и чудовищные страдания вынудили Вас приехать сюда вместе с ним, ведь для столь утонченной, образованной и воспитанной женщины подобная поездка должна быть крайне неприятной. Однако если Вы ничего не знали, то я ничего не понимаю... Конечно, я совсем немного общался с сеньором Сан Тельмо, но считал его одним из тех открытых, надежных, верных и честных людей, которых отлично понимаешь с первых дней знакомства.

– Верный, надежный... искренний… Я тоже так думала! – с горечью воскликнула Вероника.

– А теперь не думаете?..

– У Вас отменное виски, преподобный Джонсон, – как бы мимоходом обронил незаметно вошедший в гостиную Деметрио, избавив жену от труда отвечать на щекотливый вопрос. – В сельской таверне наверняка нет ничего подобного.

Сеньора Ботель, пришедшая вместе с Сан Тельмо, застыла посреди комнаты, а из-за кухонной двери беесшумной тенью выскользнула щупленькая Аеша и забилась в свой привычный уголок.

– Вероника, – обратился к жене Деметрио, – если ты передохнула с дороги, мы можем пойти к себе. Скоро стемнеет, а дом наш довольно далеко отсюда.

– Никоим образом! – вмешался Вильямс Джонсон. – Сегодня вы поужинаете с нами.

– Вы не ожидали столь скорого приезда, преподобный, и с нашей стороны было бы неуважением доставлять Вам столько хлопот, – отнекивался Сан Тельмо.

– Это не имеет никакого значения, – решительно заявил Вильямс Джонсон. – Мы постараемся предложить вам что-нибудь более-менее приемлемое. Я рассчитываю на Ваше великодушие и гостеприимство, сеньора Ботель, – добавил он, обращаясь к Аделе.

– Само собой разумеется, святой отец! – ничуть не смутившись, ответила та. – Я сейчас же велю слугам принести из дома все необходимое.

– Ваш дом стоит по соседству с нашим, – запротестовал Сан Тельмо, – так зачем заставлять Вас перетаскивать что-то оттуда сюда, в этакую даль?

– Но сеньора Сан Тельмо так устала, – снова вмешался священник, – это же очевидно.

– Благодарю Вас, преподобный, но я гораздо сильнее, чем Вы думаете, – ответила Вероника. – Деметрио прав. Где наши чемоданы?..

– Индейцы отнесли их прямо к Вашему новому дому.

– Тогда идем, – категорично, не моргнув глазом, заявила она.

Деметрио с удивлением взглянул на жену. Необычное выражение ее лица, решительно-надменные жесты, выдающие несгибаемый характер, и пылающие молнии в черных зрачках являлись предвестниками грядущей бури. От мысли, что Вероника все поняла, и от близости минуты открыто объявить ей войну, Сан Тельмо испытал какую-то неуемную, злобную радость.

– Ну что ж, – ответил он, – в таком случае нам не остается ничего другого, кроме как отправиться в наш дворец.

– Отдохните подольше, сеньора, – принялась уговаривать Веронику Адела, – и выпейте, по крайней мере, еще чашечку чая, а тем временем, глядишь, подойдут и слуги, или хотя бы кухарка, которая позаботится о вас. Право слово, не можем же мы рассчитывать на Аешу. – Сеньора Ботель огляделась по сторонам в поисках юной индеанки, но та еще глубже забилась в свой уголок, оставшись незамеченной.

–

Спасибо за Ваше гостеприимство, преподобный! – Вероника быстро встала. – Надеюсь, завтра увидимся.

– Почту за честь проводить вас до холма, сеньора, и Вы не можете мне в этом отказать, – Джонсон тоже поднялся.

– Само собой, я пойду к себе вместе с вами, – присоединилась ко всем Адела, – и пришлю вам ужин.

– Не стоит беспокоиться, сеньора Ботель, – отозвался Деметрио. – Лучше дайте мне еще стаканчик виски, если это вас не затруднит.

– И мне тоже, – попросила Вероника.

– Что? – воскликнули все в один голос.

– Как я наслышана, виски – единственный способ выжить в Мату-Гросу, и я постараюсь, как можно раньше, стать такой, как все.

– Вероника, ты сошла с ума? – возмутился Деметрио.

– Ну, почему же?.. Кстати, у тебя не найдется сигареты?..

– Нет.

– Если хотите, возьмите мои, – пастор торопливо пошарил в своих карманах.

– Благодарю Вас, святой отец, я – начинающий курильщик, и для меня любые сигареты хороши.

– Думаю, глоточек виски Вам не повредит, – заметила Адела, подавая Веронике стакан, – изредка выпить никому не помешает.

Вчетвером они допили бутылку до дна. Деметрио пил с неистовой жадностью, преподобный Джонсон пригубил виски, пересиливая отвращение, а Адела весело опустошила свой стакан. Вероника пила обжигающую жидкость, смешав ее с солью своих слез. Она с грустью ждала, наблюдая, как идут ко дну ее мечты, обратившиеся в прах. Последний бастион, оплот ее грез, рушился на глазах, и все же ей удалось справиться с собой и, подняв стакан, гордо произнести:

– За Мату-Гросу!.. За зеленый ад!

*** 

Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и последние поблекшие, тусклые лучи сумеречного света уныло расплывались по густому, спутанному клубку бескрайней лесной чащи. Небольшой караван во главе с Сан Тельмо подходил к мрачному холму, на котором возвышались домишки старателей: один – заброшенный, полуразвалившийся, с разбитыми окнами, сорванными с петель дверьми и с покосившимися хищными птицами на крыше; другой – крикливо размалеванный; и еще один – самый дальний, маленький и самый бедный из всех, который Адела и преподобный Джонсон неимоверными усилиями с трудом привели в мало-мальски божеский вид . Именно перед ним и остановился Сан Тельмо.

– Это наш дом? – спросила Вероника. – Он доставил вам немало хлопот, как я погляжу.

– Мы сделали то немногое, что можно было сделать, – ответила Адела, слегка смутившись.

– От всей души благодарю Вас, сеньора Ботель! – искренне поблагодарила соседку Вероника.

– Я уже просила Вас называть меня просто Адела, и никаких сеньора Ботель.

– Ты тоже можешь просить называть тебя просто Вероникой, – обратился к жене Сан Тельмо.

– Да-да, конечно...

– Так Вас зовут Вероника? Какое редкое и красивое имя! – восхитилась Адела. – Ну что ж, вот мы и договорились. Как видите, в наших краях друзей выбирать не приходится: кто живет по соседству, тот и друг... Еще увидимся, а сейчас пойду, принесу вам ужин, – заторопилась она и добавила: – Непременно пришлите к нам эту чертовку Аешу, святой отец, если она, наконец-то, объявится, а Вы, Сан Тельмо, отделайте ее, как она того заслуживает… Эти люди не понимают по-хорошему, вот если бы ей занялся мой муж!.. – не переставая болтать, Адела шагнула к тропинке. – Ну, я пошла, доброй вам ночи, – закончила она свою речь, идя по дорожке к дому.