Любовь больше, чем правда
Шрифт:
— Так тот малютка в твоей машине был я? — все пытался сообразить Гнудсон.
— Так точно, — кивнул Джони, — не сомневайся.
— И значит Катя — моя сестра? — безумно повел бровями Гнудсон.
— Выходит, так, — легко согласился Джони.
— И Чикита тоже твоя сестра, — твердо подошла к Гнудсону на высоких каблуках Долорес.
— Как? — совсем обезумел Гнудсон.
— Как-как? — переспросила, напрягшаяся в один момент Чикита.
— А вот так, — вскарабкалась на стул Долорес, чтобы ее было лучше видно, — И у меня имеется тайна, которую я хочу раскрыть вам сегодня.
Чикита
Долорес же вспоминала:
— В ту самую вышеописанную ночь я уезжала из города на гастроли. Уже несколько лет как была замужем за Мойшей Каплан, но детей заводить мы не хотели. И тут я нахожу девочку в футляре. Хотела сразу же вернуть ее портье в гостинице. Но Мойша сказал, что это подарок всевышнего. Тот, от которого отказываться не стоит — вся жизнь иначе пойдет наперекосяк. А у Мойши был отличный бизнес. И я уже вовсю играла первую скрипку. В общем, мы удочерили тебя, Чикита. И поступили, я думаю, верно. Теперь у нас есть наследница и утеха старости. Может быть, еще будут внуки. А пока в виде твоей сестры и твоего брата мы, похоже, обрели еще одну дочь и сына в придачу. Они, однако, в отличие от тебя не могут рассчитывать на наше с Мойшей наследство…
— Сестра! — бросился к Чиките Гнудсон.
— Брат! — не без сомнения прираскрыла она свои.
— Значит, мы обрели еще двух дочерей, маман, — очумело проронил Джони Рони.
Костас, не стесняясь, зарыдал, извергая никому невидимые за бинтами слезы. Гнудсон, вволю наобнимавшись с Чикитой, загрустил ему в унисон:
— Эх, если бы Катя могла разделить нашу совместную и безграничную радость…
— Знаешь, — встрепенулась Чикита, — если бы родители мне позволили, то я бы официально сняла себя с забега, безо всякой контрибуции сошла с пути сестры. Пусть она свободно выходит замуж за тебя, Костас.
— О, Чикита, — протянул ей телеподранок свою дружественную загипсованную длань, — я не в силах выразить свое восхищение…
Бывшая же невеста продолжала:
— Пусть Катя будет счастлива с тобой. А ты будь счастлив с ней. Ведь ты же любишь ее. Сегодня я бесповоротно поняла это. Также, как и то, что почти бескорыстно люблю другого. Пожалуй, я бы постаралась осчастливить Большого оленя…
Костас восторженно погладил ее гипсом.
— Как ты благородна, — восхитился также и Гнудсон.
Чикита же в ответ неудержимо скромничала:
— Это у нас, наверное, семейное…
— Эх, такая сделка расстроилась, — втихушку все еще переживал вроде бы совсем уже смирившийся с не той невестой Пилеменос.
— Отчего же, — услышал его Мойша, — мы же теперь и без свадьбы родственники. Твоя невестка и моя дочь — самые что ни на есть родные сестры. Так что сольем капиталы, как договаривались. К тому же к нашему совместному бизнесу мы теперь без проблем подключим возможности Большого оленя — моего, надеюсь, зятя…
— Это интересная мысль, — обнял Мойшу за плечи старик Пилеменос, — Но где же Катя? Я так хочу, чтоб дети были счастливы. О, горе мне, разлучившему их…
И старик Пилеменос зарыдал в бархатную жилетку Мойши. Но до того все же долетел шепот Чикиты:
— Ты ведь меня любишь,
— Как ты догадалась? — упал на колени Б.О., — Я точно без головы и от тебя, и от твоих обточенных формочек. С того самого дня, когда нас случил твой отец. Помнишь клуб «Дипломат»? Как ты вожделенно грызла бананы! Как непьяно и неслабо рассуждала! А как потом действовала?! С такой женой можно ползать в разведку во вражескую берлогу! Да что ползать? Прогуливаться во весь рост! О, как я ревновал тебя к этому ведущему обезьян! Но я счастлив твоим предложением. И отвечаю по регламенту: будь моей Большой Оленихой. И прими этот подвенечный колокольчик…
Новоиспеченный жених вынул из кармана кожаный футляр. Раскрыл его и извлек из бархатных внутренностей маленький серебряный колокольчик с девизом «Отныне верная жена». Три раза звякнув им, вручил невесте. Затем, пританцовывая и пришептывая, обернулся на все триста шестьдесят градусов:
— Юк-кола…
На такой поворот Чикита согласно покачала воображаемыми рогами:
— Надеюсь, родители благословят нас таких вот всех насквозь современно-безграничных…
— Благословляю, — послал удовлетворенный Мойша воздушный поцелуй Чиките и Большому Оленю.
— Благословляю…, — обняла будущего зятя Долорес. — Хорошо бы, конечно, не откладывать больше свадьбу в долгий ящик. Но придется, видимо, по заявкам родственников дождаться окончания поисков Кати… Что ж подождем. Тем более, что у меня на носу гастроли. Не хотелось бы их отменять. А к моему возвращению, бог даст, все уладится…
Глядя на такие дела, Гнудсон обратился к Рони и Джони:
— В любом случае вы — мои настоящие родители. Но благословите нас с Айшой еще раз…
— Благословляю, — развел глазами Джони.
— Благословляю, — довольно улыбнулась Рони, — Рожайте нам скорей желтомазых внуков и внучек десяток штучек… А там и правнуков с правнучками…
— «Благословляю»… Как мне хочется сказать это сладкое слово тебе и твоей Кате, — уронил старик Пилеменос отчаянную слезу на и без того уже насквозь промокшие бинты Костаса…
В последующие дни, не смотря ни на что, во всех домах развернулись грандиозные и полномасштабные предсвадебные приготовления. В тайне от журналистов на общественно-семейном совете было решено отпраздновать не одно, а сразу все три бракосочетания — Чикиты и Большого Оленя, Гнудсона и Айши, Костаса и Кати. Конечно же, после благополучного окончания поисков третьей невесты.
Пятеро брачующихся уже вовсю маялись в предвкушении разгульной свадебной ночи. Долго выбирали ресторан и остановились в конце концов на «Гроте любви». Венчаться же решили, исходя из семейных традиций, в объединенной бизнес-церкви. Посетовали лишь:
— Жаль, что Отца Прокопия не будет. Как в воду канул…
Но, конечно, всех гораздо больше волновал ход поисков Кати. Обнаружить же хоть какие-нибудь ее следы по прежнему никак не удавалось. Хотя Пилеменос и Мойша договорились о финансировании поисков, военное министерство не смогло немедленно предоставить в их распоряжение специальные разведывательные спутники. Их только что сняли с орбиты на профилактические работы до конца месяца.