Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Очень похож на Финдиректора, - то так и сказал:
– Уходим, несмотря на дождь, тем более он кончается.
Все Посторонние исчезли с хлюпаньем, нырнув незаметно в сделанные специально для этого дыры, как будто увидели что-то непристойное и, отказавшись смотреть, растворились сами.
Запуганный таким образом До Нельзя конкурент Олень отправился опять На Базу, хотя и с возможным обещанием - правда только в уме:
– Еще вернутся и разобраться, кто, собственно, кого боится.
Далее, ловят Олигарха, и отправляют Край.
Далее, что?
Сирано приходит в дом к Монте с намерением проверить прописку-регистрацию, т.к. пришел к Михаилу или Германну, и спросил, что ему делать, если Монсоро пока что не освобождает ему своего места. И он идет к Моте, а потом и к Грейс Келли.
Они зашли в Ваг Гога и попросили принести:
– Что-нибудь под обсуждение новой телеграммы.
– Ваня У.
– Да, и один Флорентийский, - сказал Доктор Дяди Вани, и вдруг задумавшись спросил: - Так она у тебя с собой?
– Телеграмма? Разумеется, я без них вообще не имею права никуда ходить.
– А эта, как ее, сестрица-племянница твоя, Сонька Золотая Ручка, где?
– Это секретная информация, извините, не могу раскрыть без специального разрешения.
– Почему?
– Сейчас все ищут у нее блата, а это, как вы сами знаете, стоит.
– Сколько?
– Один плюс один.
– Хорошо, - ответил Монсоро, и позвал официантку: - Почти Чек, один Флорентийский.
– Делать?
– Да, а мой уже несите, пока пиво не нагрелось.
– Нет, вы не поняли, мы по одному не готовим, они же ж охгромные, как голова того Вани-Телеграфиста, который в каком-то смысле мой дальний, хотя и от родного брата, родственник. Да, Дядя Ваня?
– И добавила:
– Сейчас начнем готовить сразу на обе-обо-их.
– Она стряхнула пыль с приборов ночного видения, имеется в виду, не тех, ложек, вилок и других малых ложечек для лангуста, которые подавали - нет, не в Грибе, а в огромном американском ресторане в стародавние временя:
– Будущим агентам ФБР, - хотя и попала она тогда из-за неуместно поставленного партнером вопроса на ответ:
– Она же чучело, - на его новый, семисотдолларовый костюм небольшим, но очень сочным кусочком этого лангуста - а тоже хочет:
– Стать и быть - Агентом ЭФБИ-АЙ!
– Но тогда он не крикнул это прощальное со своей любовью слово, а только посмотрел укоризненно:
– Да, я бы и так в конце концов понял, что:
– Не один во поле воин, - ибо:
– Сколько можно, одному-то.
– Ты с ней тоже, что ли, шуры-муры?
– Да ты что! Сразу с роли снимет. Но изображать влюбленность, и даже не без надежды не только можно, но и входит в контракт, как штатное расписание.
– Значит, это иё кабак, а она тут ходит по залу, как тень официантки, почему, экономит?
– Уволила.
– Как говорится: не верю, скорее всего, просто избила за дисквалификацию, и лежат теперь в овощехранилище, получают отпущение грехов в виде коллекционной:
– Кондесуреллы.
– Как говорится, сам ты Кондесурелла. И знаешь почему? Она, вообще-е, умная.
Не зря не стала готовить, заказанный тобой Флорентийский, хотя и точно знала:
– Ждать будешь.
– Просто поймешь потом, что:
– Значит, так надо-о, - как сказал Шампур в 53-м про Берию.
– Да, зря тогда сожгли, сейчас бы повесили здесь заместо Ван Гога.
– Может не будем об Этом, а то можно и напророчить.
Кстати, ты понял, что она сказала?
– Что? нет.
– Тебя взяли на роль Дяди Вани вместо Смоктуновского.
– Думаю, это естественно: он же: умер.
– Умер давно, а назначили вот только что, - тем не менее, настоял на своем Монсоро.
– Не так важно время, - как написано в Т, - и даже его количество, а важно только:
– С какой стороны его считать.
– Да, с одной стороны:
– Миллион лет до нашей эры, а с другой, не более, чем:
– Пять - сем его тысяч.
– Почему? Кстати, может, заплатим ей старыми?
– Обидится.
– Если не понимает, что самой все делать нельзя - обязательно нужен посредник - не обидится.
– Возможно, но где взять старые?
– спросил Дядя Ваня.
– Нарежем бумаги, и всё, как постоянно делает Брюс Виллис, и нечего - верят, как миленькие.
– Во что?
– Что живет с этой Миледи законным браком, но тай-но-о!
– Людям, что ни скажи - они во всё верят.
– Как говорится: если больше не во что. Только бумаги где взять? Сходить купить газету, разве?
– Их еще продают? Не будем рисковать, зря землю топать, нарежем салфеток. Да, несмотря на то, что они розовые, раньше деньги - особенно червонцы - тоже были розовые, а:
– Любили, даже больше, чем самого себя.
– Бывало просит соседка взаймы, а у вас в загашнике только одни червонцы, что делать?
– Разменять.
– Верно, но на улице дождь осенний, а до ближайшего магазина почти километр. Да и разменяют ли?
– Червонцы хорошие, почему не разменять?
– Могут подумать: под-дельные, идут, так сказать Под делом, а имеется в виду, значит:
– Вместе пойдем, - как говорит Зинедин Зидан, пред тем как навсегда покинуть поле, - и проводит Двойку:
– Два прямых одновременно, и оба по корпусу, - но:
– Один головой, а другой - незаметно - рукой, как Марадона, чем и прославился: