Маргарита Наваррская
Шрифт:
– Прошу садиться, кузен, - сухо произнесла Маргарита.
– Надеюсь, ваша сестра передала вам, что я не расположена к продолжительной беседе?
– Да, кузина, - ответил Рикард, устраиваясь в соседнем кресле, развернутом под прямым углом к тому, в котором сидела принцесса. Сердце его ухнуло в холодную пустоту: обращение на вы в личном разговоре и подчеркнутая официальность тона не сулили ему ничего хорошего. Более того, это было дурным предзнаменованием.
– Итак, - продолжала Маргарита, глядя мимо Рикарда, - если я правильно поняла вашу сестру, вы намерены сообщить мне нечто весьма важное.
–
– Ага! Значит, ты выдвигаешь предварительные условия?
– Нет, не условия. Всего лишь несколько вопросов.
– Хорошо, - снизошла Маргарита, - я отвечу на твои вопросы. В том случае, разумеется, если они не будут слишком дерзкими. Спрашивай.
Рикард сделал глубокий вдох, набираясь смелости.
– Маргарита, ты уже знаешь о помолвке Кра... Филиппа Аквитанского с Анной Римской?
Маргарита поджала губы, Профиль ее заострился, глаза потемнели. Она резко повернулась к нему лицом.
– Да, знаю. А тебе-то какое дело?
– Для меня это очень важно, Маргарита. И ты знаешь почему - потому что я люблю тебя.
– Ну и что? Мне-то какое дело?
Рикард криво усмехнулся.
– О, насчет этого я не питаю никаких иллюзий, ваше королевское высочество. Вы никого не любите; вы просто неспособны полюбить. Любовь для вас пустой звук... Впрочем, нет, ошибаюсь. В вашем лексиконе это эвфемизм, обозначающий состояние возбуждения перед и во время физической близости. Ведь сколько раз вы говорили мне в постели, что любите меня...
Маргарита вскочила на ноги. К лицу ее прихлынула кровь, а пальцы судорожно сжимались и разжимались, словно она собиралась вцепиться ими в Рикарда.
– Замолчи, негодяй! Ты ничего не понимаешь. Я... я люблю...
– Ах да, совсем забыл!
– саркастически произнес Рикард.
– Вы же любите Красавчика!.. Гм... Однако здорово он отблагодарил вас за столь нежную и преданную любовь.
Маргарита упала обратно в кресло и закрыла лицо руками. На глаза ей навернулись слезы.
– Ты такой же бессердечный ублюдок, как и все остальные. Вы, мужчины, все на один пошиб. И ты... ты тоже... У тебя нет ни капли сочувствия, ни толики соучастия. А я-то считала тебя самым чутким, самым отзывчивым из мужчин... Но ты... ты оказался...
Тут она не выдержала и горько зарыдала.
Растроганный до глубины души, Рикард мигом бросился ей в ноги.
– Прости меня, милая, прости. Я сказал так сгоряча, не подумав... Ну, пожалуйста, не плачь. Бей меня, мучь - только не надо плакать, родная.
Наконец Маргарита успокоилась и, то и дело всхлипывая, заговорила:
– Ты не представляешь, Рикард, какой он подлец, какая бессовестная скотина, этот... этот подонок! Сегодня я ходила к нему... когда еще не знала о его помолвке. Я пришла сказать ему, что передумала выходить за него замуж, а он... Вместо того чтобы честно признаться, что у него появились другие планы и наши желания полностью совпадают, он заставил меня... он это умеет, проклятый!.. заставил меня унижаться перед ним, просить, умолять... О, как я ненавижу его!..
Она крепко прижалась к Рикарду, зарылась лицом в его волосах и спросила:
– Ты по-прежнему любишь меня, дорогой?
– Еще больше, чем прежде, - пылко ответил Рикард.
– За это время я понял, как дорога ты мне, ЧТО ты для меня значишь. Ты стала смыслом всей моей жизни, неотъемлемой частью меня самого. Помимо тебя, Маргарита, я не вижу, ради чего еще мне стоит жить. Теперь я знаю, что только любовь к тебе и тайная надежда когда-нибудь добиться взаимности обуздывали во мне самые дурные наклонности, не позволяли им взять верх над тем добрым и чистым, что есть в каждом человеке... Но стоило мне потерять тебя - и я оказался способным на такую гадость, на такую мерзость...
– Ты имеешь в виду попытку самоубийства?
– Нет, не только. Но об этом позже, а сейчас...
– Да, ты прав, - согласилась Маргарита, понимая его лицо к себе.
– О делах мы поговорим утром, а сейчас...
– Она наклонила голову и нежно поцеловала его в губы.
– Знаешь, милый, у меня такое чувство, будто вернулось лето, Наше с тобой лето... Я тоже многое поняла за это время, Я не люблю и никогда не любила Красавчика. Я люблю тебя.
Рикард схватил ее за плечи.
– Это правда?
– с дрожью в голосе переспросил он.
– Это не почудилось мне? Я не ослышался? Ты... ты любишь меня?
– Да, люблю. Может быть, я превратно понимаю значение этого слова, может быть, то чувство, которое я питаю к тебе, на самом деле не является любовью... Но если я и люблю кого-то, если я вообще способна кого-нибудь любить, так это только тебя. До нашей размолвки я даже представить себе не могла, как ты стал мне дорог, как мне будет не хватать тебя. Возможно, это всего лишь привычка - ну что ж, пусть будет так, мне нравится такая привычка. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, хочу снова и снова слышать твои заверения в любви, хочу заниматься с тобой любовью, хочу засыпать и просыпаться в твоих объятиях. В постели ты прекрасный любовник, но что гораздо важнее, ты замечательный друг, лучший из друзей, и я очень нуждаюсь в тебе, нуждаюсь в твоей ласке, в твоей заботе, в твоем понимании и участии. И если это не любовь, тем хуже для любви.
Рикард слушал ее со смешанным чувством удивления, недоверия и какого-то радостного потрясения. Он уже привык к резким перепадам в настроении Маргариты, но в таком взвинченном состоянии видел ее впервые. В ее искренности сомневаться не приходилось, она была слишком возбуждена, чтобы сознательно кривить душой, однако вопрос состоял в том, было ли это правдой или просто попыткой самообмана, стремлением оскорбленной женщины выдать желаемое за действительное.
– Ты это серьезно, дорогая? Ты не разыгрываешь меня?
– Клянусь, милый, я люблю тебя. Прости за ту нашу ссору, прости за все, что я наговорила тебе в тот день... и на следующий тоже... Господи, как я была слепа! Ты на целую голову выше Красавчика - и не только ростом, но и во всех других отношениях. Он подлый обманщик, грязный, отвратительный негодяй, а ты... Ты хороший, ты честный, ты порядочный, ты так любишь меня, так мне предан. Ты самый лучший, самый прекрасный человек из всех, кого я знаю... Да что там! На всем белом свете не сыщешь лучше и прекраснее тебя. Я так соскучилась по тебе, любимый, я так тебя хочу. Ведь ты останешься со мной, правда? Ведь ты не уйдешь? Мы снова будем вместе, снова будем любить друг друга, и все у нас будет по-прежнему...