Марина и цыган
Шрифт:
Так как во дворе Толика не оказалось, я отправилась в сад и стала высматривать его между деревьями, стараясь как можно грациознее поворачивать шею, дабы не развалилась причёска. Однако в саду братца тоже не было. Вдруг кто-то окликнул меня:
– Марина!
Обернувшись, я увидела возле куста смородины Вадима и Федю. Причём последний, открыв рот, уставился на меня, как на неземное видение. Синеглазый же выступил вперёд и улыбнулся:
– Доброе утро, Миледи!
Я небрежно кивнула в ответ. Тогда он встал на одно колено и протянул мне стеклянную рюмочку со спелыми черешнями:
–
Поблагодарив его, я взяла одну черешню. Однако Вадим, продолжая улыбаться, не встал с колена до тех пор, пока рюмочка не опустела. В это время в сад вошёл дядька. При виде нас он остановился и вытаращил глаза. Проскользнув мимо него, я поспешила вернуться в дом. Толик сидел за столом и доедал своё варенье. Приказав ему никуда не отлучаться, я пошла переодеваться в горницу. Вскоре ко мне постучался Женька.
– Как тебе вчерашняя дискотека в Чижово, Марина? – поинтересовался он, остановившись возле дверей.
– Нормально, - ответила я, укладывая бабушкино платье в сундук.
– А Сергей заходил на танцы?
– Да, - я удивлённо покосилась на дядьку. – А ты откуда знаешь?
– Это я его попросил, - с самодовольной улыбкой пояснил тот.
– А ты, что, сам не мог зайти?
У Женьки забегали глаза и он с запинкой ответил:
– Не мог…
– А!
Мы немного помолчали. Потом дядька снова спросил:
– Марина, а что ты вчера кричала, я не понял? «Гвалтуют», что ли?
– Да, это украинское слово.
– И что оно означает?
Я объяснила. Тогда дядька рассмеялся:
– Ты думаешь, что Вадим…
– Ну, он же насильно вытащил меня из окна!
– Если ты считаешь, что это…, - Женька опять засмеялся.
После обеда мама стала собираться обратно в Звонарёвку. Ей понравилось гостить у сестры и она рассчитывала пробыть там с Толиком не меньше недели. Баба Тоня вызвалась проводить её до Чижово и решила взять с собой дядьку, чтобы он помог нести мамину сумку. На прощание мама приказала мне, чтобы я навестила её вместе с бабушкой денька через три, иначе у неё «душа будет не на месте». Баба Тоня же поцеловала меня и сообщила, что заночует в Чижово. После чего прибавила:
– Но ты не бойся, Марина, Женька отнесёт сумку и вернётся. А если что, скажи мне и я ему устрою!
Присутствовавший при этом дядька сопроводил её слова душераздирающим вздохом.
– Нечего вздыхать! – осадила его бабушка. – Я знаю, что говорю: вечно он где-то шляется! Ещё до армии, помню, связался с цыганами и бродил с ними по лесу! Да и они его за своего принимали!
В то же мгновение Женька вылетел, как пуля, за дверь вместе с сумкой.
– Ну, счастливо оставаться, Марина! – сказала на прощание баба Тоня и вышла следом за сыном во двор, где её ожидала моя мама с Толиком.
После ухода родственников дом опустел и мне стало грустно, хотя я была абсолютно свободна и могла делать, что угодно. Но делать мне как раз ничего не хотелось, возможно, из-за жары. Сидя на нагретом солнцем подоконнике, я лениво размышляла о бабушкиных словах. Выходит, Женька до армии якшался с цыганами. А сам ещё строит из себя добродетельного дядюшку и поучает меня!
Посидев ещё немного, я
– Марина, ты спишь?
Нехотя повернув голову, я увидела сидящего на подоконнике Вадима.
– Отдыхаю!
Синеглазый перелез через подоконник и сел у моего изголовья:
– Ты обещала вчера поговорить со мной! Идём погуляем!
– Не хочу! – закрыв глаза, я отвернулась к стене.
– Марина! – Вадим наклонился к моему лицу. – Пока ты не согласишься, я не уйду!
– Тогда уйду я!
Однако мне не удалось подняться, так как Вадим сидел на моих волосах. Надув губы, я демонстративно уставилась в потолок. В это время кто-то негромко постучался в дверь.
– Войдите! – крикнула я, покосившись на Синеглазого.
Но тот не сдвинулся с места. Дверь открылась и в комнату вошёл Димка.
– Марина! – начал он и сразу осёкся при виде Вадима.
– Что ты хочешь, Дима? – ласково спросила я.
– Я только зашёл спросить: ты пойдёшь с нами на пляж?
– Никуда она не пойдёт! – резко отрубил Синеглазый, прежде, чем я успела открыть рот.
Однако мой сосед продолжал смотреть на меня.
– Вы идите, а я позже подойду, - словно не слыша Вадима, ответила я.
Димка, оглядываясь на нас, удалился. Внезапно я вспомнила об иголке, которую заткнула за борт халата после шитья и, вытащив её оттуда, попыталась уколоть парня сквозь джинсы. Тем не менее, к моему удивлению, с его стороны не последовало никакой реакции. В этот момент Синеглазый повернул голову и застукал меня на месте преступления.
– Я этого ожидал! – спокойно произнёс он.
Тогда я вернула иголку на прежнее место и снова уставилась в потолок, на котором уже успела изучить все трещины.
– Так ты пойдёшь со мной? – в который уже раз спросил Вадим.
Не дождавшись моего ответа, он, наконец, поднялся:
– Ну, ладно, я ухожу!
После его ухода я ещё некоторое время продолжала валяться на диване, думая о том, что Синеглазый чересчур обнаглел и неплохо бы его проучить. Потом, потянувшись, встала и подошла к окну. Под соседним домом сидели на лавочке деревенские, а в конце улицы маячила чья-то фигура. Присмотревшись, я узнала Сергея. Рядом с ним шагал Женька. Спрыгнув с подоконника, я прямо босиком бросилась им навстречу и повисла у Сергея на шее. В свой черёд, тот поставил на землю большой чемодан, подхватил меня на руки и немного покружил. Женька же, державший в руках канистру с бензином, с улыбкой наблюдал за этой трогательной сценой. Затем мы торжественно прошествовали мимо деревенских и вошли в дом.