Мартовскіе дни 1917 года

Мельгунов Сергей Петрович

Другим политическим дятелям первая административная мра Правительства казалась "в общем удачным шагом" (Мякотин). Конечно, если бы Временное Правительство, будто бы заране выбранное, предварительно намтило и отвтственных комиссаров из популярных общественных дятелей на мстах, эффект назначенія из центра получился бы иной. Представители стараго земства не всегда подходили к настроеніям эпохи и назначеніе их на пост губернских революціонных комиссаров вызвало тренія на мстах[470]. В доклад Временному Комитету Гос. Думы его отдла "сношеній с провинціей" говорилось даже, что назначеніе комиссарами предсдателей губернских и уздных управ вызвало "общее недовольство". Правительство пошло "навстрчу желаніям населенія" и предложило вмсто непріемлемых для него "назначенных комиссаров" представлять своих кандидатов. Вот т условія, при которых в центр появилось газетное интервью кн. Львова.

Можно ли сказать вслд за Набоковым, что правительство считалось "не с действительным интересом, а с требованіями революціонной фразы, революціонной демагогіи и предполагаемых настроеній масс"? Здсь как раз правительство проявило цлесообразную гибкость и не дало переродиться мстному "правотворчеству" в уродливыя формы анархіи. Еще вопрос: не привели ли бы послдовательныя попытки административной опеки, т. е., назначенія правительственных комиссаров "поверх" создавшихся в дни переворота общественных организацій к большей дезорганизаціи, чм это было в март.

III. Соціальная

политика.

1. Роковая презумпція.

Мстное "правотворчество" касалось не только сферы управленія — оно распространялось на вс области жизни. Правительство как-то всегда и везд опаздывало. Это и питало бытовое двоевластіе. В чем же был секрет? Правительство запаздывало отчасти из-за присущаго ему догматическаго академизма. Люди, составлявшіе первую генерацію временнаго правительства стремились дать стран наилучшіе законы, не всегда считаясь с реальной потребностью революціоннаго момента[471].

В области законодательных предположеній и разработки проектов дятельность Правительства была широка и плодотворна — с удовлетвореніем вспоминает Набоков. В позднйшей правительственной деклараціи 26 апрля перечислялось то, что сдлано "призванное к жизни великим народным движеніем правительство за два мсяца своего пребыванія у власти, согласно обязательству, скрпленному "присягой" для осуществленія "требованія народной воли" (подразумвалось "соглашеніе" 2 марта): ..."наряду с напряженной дятельностью, посвященной текущим и неотложным нуждам государственной жизни, оборон страны от вншняго врага, ослабленію продовольственнаго кризиса, улучшенію транспорта, изысканію необходимых для государства финансовых средств — оно уже осуществило ряд реформ, перестраивающих государственную жизнь Россіи на началах свободы, права. Провозглашена амнистія. Отмнена смертная казнь. Установлено національное и вроисповдное равенство. Узаконена свобода собраній и союзов. Начата коренная реорганизація мстнаго управленія и самоуправленія на самых широких демократических началах... Из необходимых для этой цли законоположеній изданы уже постановленія о выборах в Городскія Думы и о милиціи. Выработаны и будут изданы в самом непродолжительном времени постановленія о волостном земств, о реформ губернскаго и узднаго земства, о мстных правительственных органах, мстном суд и об административной юстиціи. Установлен план работы по составленію Положенія о выборах в Учр. Собраніе... В отношеніи устройства арміи... осуществляются демократическія реформы, далеко опережающія все, что сдлано в этом направленіи в наиболе свободных странах міра... Для подготовки к Учр. Собранію проекта справедливаго и согласнаго с интересами народа ршенія великаго земельнаго вопроса образован Главный Земельный Комитет. .. Отношеніе Правительства к національным вопросам нашло себ ясное и опредленное выраженіе в актах, идущих навстрчу автономіи Финляндіи, в признаніи за Польшей прав на объединеніе и государственную независимость... Призванное к жизни великим народным движеніем, Временное Правительство признает себя исполнителем и охранителем народной воли. В основу государственнаго управленія оно полагало не насиліе и принужденіе, а добровольное повиновеніе свободных граждан созданной ими самими власти. Оно ищет опоры не в физической, а в моральной сил. С тх пор, как Врем. Правительство стоит у власти, оно ни разу не отступило от этих начал. Ни одной капли народной крови не пролито по его вин, ни для одного теченія общественной мысли им не создано насильственной преграды".

К сожалнію, проза жизни требовала другого — не творческих предположеній, а творческаго осуществленія. Второго марта, когда опредлялись "требованія народной воли", во имя сочетанія двух сил, совершивших революцію, были отброшены вс соціально-экономическія программы, которыя неизбжно и властно должны были выдвинуться на другой же день. Новое правительство оказалось без соціальной программы — без того минимума, который надлежало осуществить и переходное время, до Учредительнаго Собранія. Без такого удовлетворенія вожделнных мечтаній масс никакая власть ни при каких условіях не могла бы "канализировать" (выраженіе Милюкова) революціонную стихію, ибо ее нельзя было успокоить и удовлетворить только словесным пафосом о политических и гражданских свободах. Когда впослдствіи б. лидер "цензовой общественности" на іюньском създ партіи к. д. говорил, что задача партіи "защитить завоеванія революціи, но не углублять ее", его слова не могли звучать в унисон с тогдашним воспріятіем масс, но и в дни мартовскаго "общенароднаго порыва" они были бы чужды.

Мшало не классовое сознаніе буржуазнаго правительства, на котором революціонные демагоги строили свою агитацію. Неврно, что Временное Правительство представляло "интересы капитала и крупнаго землевладнія", несмотря на присутствіе в нем "нскольких либеральных людей", как утверждал представитель читинскаго Совта Пумпянскій на мартовском Совщаніи Совтов. И не только он, но и вс единомыслившіе с ним. Полк. Пронин вспоминает, как в. кн. Сергй Мих. узнав о состав временнаго правительства, замтил нсколько поверхностно: "все богатые люди". "Князь — богач" — повторил о кн. Львов Троцкій. Нт, милліоны Терещенко и Коновалова рефлекторно не окрашивали политики "благоврнаго правительственнаго синклита" (под таким титлом в церквах поминалась "революціонная" власть). Неудачный термин — "цензовая общественность" не покрывал собою Временное Правительство. Послднее далеко не представляло собою "гармоническое цлое", но, как цлое, оно пыталось не сходить с позицій арбитра между классовыми стремленіями — лидер "революціонной демократіи" Церетелли с полной искренностью мог говорить, что правительство не вело "классовой политики"[472].

Правительство было в тисках той презумпціи, в атмосфер которой оно возникло. От этого гипноза оно не могло окончательно отршиться, несмотря на грозные симптомы иногда клокочущей и бурлящей стихіи. В сознаніи в гораздо большей степени отпечатллся тот общій облик февральских дней, который побудил "Рчь" назвать русскую революцію "восьмым чудом свта" и внушил нкоторую иллюзію политикам, что страна на первых порах может удовлетвориться своего рода расширенной программой прогрессивнаго блока: "в стран нт и признаков волненій и событій, возбуждающих опасенія" — говорил Родзянко на частном совщаніи членов Гос. Думы 5 марта. В критическіе часы впослдствіи в интимных бесдах — как записывают современники — члены Правительства признавались, что они "вовсе не ожидали, что революція так далеко зайдет". "Она опередила их планы и скомкала их" — записывает ген. Куропаткин бесду с кн. Львовым 25 апрля: "стали щепками, носящимися по произволу революціонной волны". Дйствительность была не так уж далека от безвыходнаго положенія, характеристику котораго давали послднія слова премьера. Жизнь довольно властно предъявляла свои требованія, и Правительство оказывалось вынужденным итти на уступки — творить не свою программу, а слдовать за стихіей. Оно попадало между молотом и наковальней — между требованіями подлинной уже "цензовой общественности", маложертвенной и довольно эгоистично и с напором отстаивавшей свои имущественные интересы, и требованіями революціонной демократіи, защищавшей реальные, а подчас и эфемерные интересы трудовых классов — эфемерные потому, что революція, как впослдствіи выразился один из лидеров "революціонной демократіи", "инерціей собственнаго движенія была увлечена за предлы реальных возможностей" (Чернов). Эту "инерцію собственнаго движенія" проще назвать демагогіей, ибо вс безоговорочныя ссылки па "желзную логику развитія революціи",

которую на подобіе "лавины, пришедшей в движеніе, никакія силы человческія не могут остановить" (Троцкій), являются попытками или запоздалаго самооправданія или безотвтственнаго политиканства. Достаточно ярко выразил закон "инерціи" на мартовском Совщаніи Совта уфимскій делегат большевик Эльцин, не оторвавшійся еще тогда от общаго соціалистическаго русла и возражавшій "дорогому нам всм" меньшевику Церетелли; этот враг "государственнаго анархизма" линію поведенія революціонной демократіи опредлял так: "она должна заключаться в том, чтобы выше и выше поднимать революціонную волну, чтобы не дать ей возможности снизиться, ибо... если эта волна снизится, то... останется отмель, и на этой отмели останемся мы... а Временное Правительство будет в русл рки, и тогда нам не сдобровать".

Мы не знаем, сумло ли бы правительство иного состава — правительство, рожденное на почв большей или меньшей договоренности о войн и соціальной программ минимум, которую надлежало осуществить в "переходное время" — до Учр. Собранія[473], преодолть многообразную стихійную "лавину"; оно встртило бы к тому же большее противодйствіе со стороны тх классов, которые в общем поддерживали политику власти "цензовой общественности". Вокруг такого неизбжно коалиціоннаго правительства могло бы создаться, если не однородная правительственная партія, то объединеніе партійных группировок, связанное как-бы круговой порукой — оно давало бы правительству большую базу, чм легко улетучивающіяся настроенія "медового мсяца". Такое правительство могло бы дйствовать смле и ршительне, и ему легче было бы противостоять демагогіи. Если договор был немыслим в момент, когда нужно было немедленно дйствовать, то ход революціи неизбжно предоставлялся игр случайностей. Временному Правительству перваго состава побороть стихію органически было не под силу. Уже 2-го Гиппіус записала свои "сомннія насчет будущаго" — ея сомннія аналогичны тм, которыя высказывал Кривошеин: "революціонный кабинет не содержит в себ ни одного революціонера, кром Керенскаго". ..."Я абсолютно не представляю себ, во что превратится его (Милюкова) ум в атмосфер революціи. Как он будет шагать на этой горящей, ему ненавистной почв... Тут нужен громадный такт; откуда — если он в несвойственной ему сред будет вертться?" Психологія, отмченная беллетристом-наблюдателем, в гораздо большей степени вліяла на неустойчивую политику власти, нежели отсутствіе того волевого импульса, которое так часто находят в дйствіях Временнаго Правительства[474]. Ршительне других выразил это мнніе вышедшій из состава Правительства и мечтавшій о крутых контр-мрах для борьбы с революціей Гучков; он опредлял характер правительства словом "слякоть". (Запись Куропаткина 14-го мая); нкоторое исключеніе Гучков длал для Милюкова... Суть же была не в "интеллигентском прекраснодушіи", а в том, что правительство усваивало декларативный "язык революціи", т. е., в нкоторой степени дух времени, но не ея сущность. Отсюда рождалось впечатлніе, что Правительство является лишь "плнником революціи", как выразился один из ораторов большевицкой конференціи в конц марта.

2. Восьмичасовой рабочій день.

Конечно, неврно утвержденіе Керенскаго в третьей его книг, предназначенной для иностранцев (L'Experience), что соціальному творчеству Временнаго Правительства была положена преграда той клятвой, которую члены Правительства вынуждены были дать — не осуществлять никаких реформ, касающихся основных государственных вопросов: такой клятвы члены Правительства не давали, и во всяком случа она не воспрепятствовала почти в первые дни декларативно провозгласить, по тактическим соображеніям, независимость Польши[475]. Слдует признать, что огромной препоной для соціальных экспериментов являлась война с ея напряженными экономическими требованіями. Сама по себ война психологически могла содйствовать воспріятію тх соціально-экономических заданій, которыя ставили соціалистическія партіи. Весь мір, в той или иной степени, переходил к планомрному государственному вмшательству в народное хозяйство. Далее до революціонное "царское" правительство в Россіи вынуждено было робко вступить на путь регулированія и контроля производства. Но революція, символизировавшая собою хирургическую операцію над общественным организмом, грозила зарзать ту курицу, которая несла во время войны, по выраженію Шингарева, "золотая яйца". В этой несовмстимости революціи с войной и крылась причина подлинной трагедіи Россіи — трагедіи, из которой без потрясеній, при растущем экономическом кризис, найти выход было чрезвычайно трудно.

Иллюстраціей к сказанному представляется исторія вопроса о восьмичасовом рабочем дн, стихійно выдвинувшагося в Петербург в первые же дни и отнюдь не по иниціатив Совта — скоре даже "вопреки директивам" центра. Вопрос возник в связи с вынесенной по докладу Чхеидзе 1170 голосами против 30 резолюціей Совта 5-го марта по поводу прекращенія политической стачки. Указывая, что "первый ршительный натиск возставшаго народа на старый порядок увнчался успхом и в достаточной степени обезпечил позицію рабочаго класса в его революціонной борьб". Совт признал "возможным нын же приступить к возобновленію работ в петроградском район с тм, чтобы по первому сигналу вновь прекратить начатая работы". Возобновленіе работ — мотивировал Совт — "представляется желательным в виду того, что продолженіе забастовок грозит в сильнйшей степени разстроить уже подорванныя старым режимом продовольственныя силы страны". "В цлях закрпленія завоеванных позицій и достиженія дальнйших завоеваній" Совт "одновременно с возобновленіем работ" призывал к "немедленному созданію и укрпленію рабочих организацій всх видов, как опорных пунктов для дальнйшей революціонной борьбы до полной ликвидаціи стараго режима и за классовые идеалы пролетаріата". Вмст с тм Совт объявлял, что он приступает к "разработк программы экономических требованій, которыя будут предъявлены предпринимателям (и правительству) от имени рабочаго класса". В послдующем обращеніи к рабочим, в связи с происходившими "недоразумніями и конфликтами", Совт 9 марта отмчал, что "за небольшими исключеніями рабочій класс столицы проявил поразительную дисциплину, вернувшись к станкам с такой же солидарностью, с какой он оставил их нсколько дней тому назад, чтобы подать сигнал к великой революціи"[476]. Это "небольшое исключеніе", под вліяніем пропаганды большевиков, заявило о своем не подчиненіи директивам Совта, потому что, как говорилось, напр., в резолюціи рабочих завода "Динамо", "революціонная волна не захватила всей Россіи" и "старая власть еще не рухнула" — при таких условіях о "ликвидаціи забастовок не может быть и рчи". Однородных по вншней форм резолюцій требованіем "немедленнаго ареста Николая и его приспшников" мы коснемся в другом контекст[477]. В них, кром призывов к "прекращенію кровавой бойни", "классам неимущим ненужной" и т. д., заключалось и требованіе установленія 8-часового рабочаго дня. Таков был боевой лозунг, выставленный большевиками; он искони органически вошел в сознаніе рабочей среды и потому легко был воспринят и на тх собраніях, на которых в "лойяльных" резолюціях о возобновленіи работ как бы высказывалось довріе Временному Правительству: "только 8-часовой рабочій день может дать пролетаріату, — говорилось в одной из них, принятой в Москв — возможность на широкое активное участіе в политической и профессіональной борьб. Только полное раскрпощеніе рабочаго класса от тяжелой изнурительной работы может дать возможность рабочему классу стоять на страж интересов своего народа и принять участіе в созыв Учредительнаго Собранія... Полагая, что лозунг о 8-часовом рабочем дн является также политическим лозунгом, а потому осуществленіе рабочаго дня не может быть отложено на будущее, необходимо немедленно провести в жизнь 8-часовой рабочій день для всх наемных работников"[478].