Матрица террора
Шрифт:
— Трудно ожидать? Я посоветовал бы вам быть более осторожным в выборе выражений. Не хватало еще, чтобы вы начали диктовать мне условия, — заметил мэр; министр разинул рот и замолчал на полуслове. — То есть вы хотите заранее предупредить меня, что те материалы, которые имеются в нашем распоряжении, не удовлетворят меня? Очень предусмотрительно. Покажите, что вы там насобирали!
Шестеро членов правительства, расположившихся вокруг большого овального стола, начали судорожно рыться в своих папках. Один из них выложил перед шефом пачку черно–белых фотографий, другой пододвинул тоненькую папку, в которой лежали несколько страниц машинописного текста. Сердито насупив брови, мэр пробежал глазами текст и взялся за фотографии.
— Изложите подробности, — приказал он.
— Наши камеры зафиксировали нескольких человек, которые пересекали границу Девятнадцатого района, — бодрым голосом доложил один из членов правительства, поочередно указывая на разложенные перед мэром снимки. — Мы сократили список до четырех наиболее подходящих кандидатов.
— Как вы, вероятно, заметили, фотографии не очень хорошего качества, — вступил другой министр.
— Да уж, заметил, — саркастически хмыкнул мэр.
— Гм… да, на снимках лица видны нечетко, мы даже не всегда можем определить пол визитеров. Единственное, что мы видим более–менее ясно, это самого мальчика, хотя порой и здесь нам приходилось догадываться по определенным деталям одежды…
— Словом, вы ни в чем не уверены, — холодно подытожил мэр.
— Нет, сэр, не уверены, — честно признался министр. — Однако в папке, которую я вам передал, содержится описание двух человек, которые, как мы полагаем, находились в близком контакте с интересующим нас мальчиком. Обоим удалось перехитрить наших агентов и уйти от слежки, продемонстрировав именно те качества характера, которые могут оказаться полезными, если мы остановим наш выбор на одном из этих кандидатов.
— Откуда у вас эта информация? — спросил мэр, с интересом перебирая лежащие перед ним документы.
— Два года назад вы сами назначили полицейского агента следить за Девятнадцатым районом. Мы подняли архивы и обнаружили доклад агента.
— А, да–да, припоминаю, — мэр покрутил в пальцах свою зажигалку. — Кажется, его избили до полусмерти, он приполз с переломанными ногами и вывихнутой рукой.
— Да, сэр. Он успел сказать, что его избил светловолосый подросток лет четырнадцати–пятнадцати. Описание не очень подробное, но это все, что нам удалось узнать.
— И ни одного имени? — спросил мэр, вглядываясь в фотографии.
— Нет, сэр.
— Ну что ж… Я рассчитывал на более подробную информацию, однако придется ограничиться тем, что имеется в нашем распоряжении, — пробормотал мэр, и министры вздохнули с облегчением. — Надеюсь, мне не надо напоминать вам о соблюдении строжайшей тайны. Чем быстрее светловолосый подросток будет сидеть здесь, в моем кабинете, тем лучше. Так, а теперь послушаем доклад о том, как обстоят дела с бунтовщиками.
— Нам удалось обнаружить целый ряд заброшенных домов, где имеются явные следы пребывания бунтовщиков, — начал доклад один из членов правительства. — Однако, в отличие от предыдущих случаев, на этот раз в домах не было никаких вещей, свидетельствующих о том, что обитатели рассчитывали вернуться в свое логово. В связи с этим мы можем предположить, что у бунтовщиков появилось какое–то одно, общее место дислокации.
— То есть, если мы обнаружим это место, то накроем всех бунтовщиков разом? — спросил мэр.
— Вряд ли, — министр с сомнением покачал головой. — Они всегда были предельно осторожны. Однако у нас есть все основания полагать, что они собираются более многочисленными группами, чем прежде.
— Значит, они что–то замышляют, — мэр потянулся за своей зажигалкой.
— Да, полицейские думают так же, — согласился министр. — Они не только собираются в большую группу, но в последнее время их активность заметно уменьшилась — ни краж, ни новых терактов, ни убийств.
— А у полиции есть предположения, что именно они замышляют? — Мэр щелкнул зажигалкой.
Министр нахмурился:
— Нет, сэр.
— Угу, как обычно, — мэр защелкнул крышку зажигалки. — Ну что же, полагаю, после введения закона об ужесточении наказаний у полиции появится шанс проявить себя. Казните первую группу исключенных из школы учеников! Думаю, очень скоро мы узнаем, что замышляют бунтовщики…
В одном из заброшенных районов города находилось большое здание бизнес–центра. В лучшие времена здесь располагались многочисленные офисы одной крупной компании. Сейчас здание пустовало, от былой роскоши не осталось и следа, краска на стенах облупилась, линолеум на полу вздулся пузырями… Правда, бизнес–центр, как и прежде, исправно снабжался электроэнергией, хотя вряд ли обосновавшиеся здесь бунтовщики стали бы включать свет, наивно полагая, что полицейские не заметят сияющее огнями здание, которое считается давно заброшенным. Водопровод тоже был в полном порядке, а большего бунтовщикам и не требовалось.
В одном из офисов на нижнем этаже, где все окна были наглухо заколочены досками, работал телевизор. Бунтовщики раздобыли несколько штук и поставили их в разных комнатах, но только два человека имели право войти в этот офис. Сегодня вечером они смотрели новости: в темной комнате на фоне светящегося экрана вырисовывались два черных силуэта.
— В опубликованном сегодня докладе Педагогического Совета говорится о резком увеличении насилия среди школьников и приводится тревожная статистика, касающаяся роста числа правонарушений, участниками которых становятся подростки, — строгим голосом сообщил диктор. — Учитывая сложившуюся ситуацию, глава Города подписал новый закон, направленный на борьбу с этим явлением. «Нам следует обратить самое пристальное внимание на подростков, представляющих опасность для окружающих, и мы обязаны сделать это прежде, чем они совершат преступление, — заявил мэр. Он как обычно выступал перед камерой, стоя на ступенях здания муниципалитета в окружении своей многочисленной свиты. Полицейские обступили мэра плотным кольцом, так что его почти не было видно за широкими спинами стражей порядка. — Только так, действуя быстро и решительно, принимая самые жесткие меры по отношению к неуравновешенным подросткам при первом же проявлении агрессии с их стороны, мы сможем обеспечить безопасность остальных детей».
— Невероятно, — вполголоса произнес Зейд. Он стоял посреди комнаты, опустив руки в карманы брюк и хмуро глядя на экран телевизора. — Он хочет убить их всех.
— Одновременно с этим в выступлении мэра прозвучало строгое предупреждение, касающееся абсолютно всех школьников, — продолжил появившийся на экране диктор. — Учащимся следует воздерживаться от любого рода замечаний. Сделанные даже в шутку, они могут рассматриваться как призыв к насилию. Мэр заявил, что к таким нарушителям дисциплины будут применяться самые строгие меры воздействия, вплоть до немедленного исключения из школы, и любой учащийся, заподозренный в подобных вещах, будет немедленно арестован и подвергнут строжайшему допросу.
Применение данного закона на практике уже принесло свои плоды: сегодня утром было арестовано пятеро школьников. Педагогический Совет ожидает, что на следующей неделе эта цифра увеличится в несколько раз. В то же время мэр категорически опроверг всяческие разговоры о якобы необоснованной жестокости, которая имеет место при проведении допросов: эти лживые слухи распространяются семьями, не сумевшими воспитать достойных граждан нашего Города, чьи буйные дети оказались в числе отщепенцев.
— Ну, все, с меня достаточно, — Зейд шагнул к телевизору. — Ты не возражаешь, Нони? — спросил он, протягивая руку к выключателю,