Мечты о прошлом
Шрифт:
Вечером встретил Ларису с работы. Мы пришли домой, поужинали. Всё, как всегда. Но как она всё время догадывается о моих намерениях? Может, на лице у меня всё написано? Или я с ужином переборщил?
– Спасибо. Очень вкусно. Как будто праздник. Ты что, галс менять собрался?
Ах, Чайка, Чайка, как ты умна! И это не делает тебя менее женственной. И не умаляет моего мужского «я». И я горжусь тобой!
– У тебя усталый вид… и голос. Давай завтра утром поговорим. Хорошо?
– Я не смогу уснуть от любопытства.
–
Лариса устало улыбается.
– Знаю я твои «мелочи». Но я и вправду очень устала, да ещё объелась. Из-за тебя, между прочим. Хорошо, согласна, – сдалась она, позевывая. – Завтра так завтра.
И вот наступило завтра.
Утро. Ещё не рассвело. За окном сильный ветер срывает с деревьев и гоняет вдоль улицы последние, самые стойкие листья, а болтающийся прямо напротив окна уличный фонарь освещает их полёт. Лариса, как обычно, поднялась раньше меня. Благодаря ей давно уже знаю, что я «соня» и что «давно пора вставать». А она благодаря мне знает, что «когда-нибудь я встану раньше неё, она проснётся и, не вставая, упадёт в обморок от удивления».
Спешить было некуда, и мы, едва притронувшись к остаткам вчерашнего роскошного ужина, пили чай.
– Андрю-ша, – тихо пропела Лариса, а потом продолжила уже без пения, но также тихо: – вчера ты хотел о чём-то поговорить. Я всё жду, жду. Забыл? Или передумал?
Я взглянул в светлеющее окно, в свою чашку, потом посмотрел ей в глаза и твёрдо, как только смог, сказал:
– Я хочу, чтобы ты ушла с завода.
– Почему? – просто спросила Лариса.
Чайка, Чаечка! Как с тобой хорошо разговаривать и спорить! Ни возмущений, ни истерик. Всегда спокойна, уверенна и рассудительна. Даже в своей неправоте приятно признаваться тебе.
– Мне хорошо известно, что тебе нравится коллектив на работе. Профсоюз организовывает почти бесплатные экскурсии и поездки. Валаам, Кижи, Петрозаводск… может, и до Парижа дело дойдёт. И потом, ты неплохо зарабатываешь…
Лариса с мягкой иронией прервала мою вступительную речь:
– По-моему, ты уговариваешь меня не уходить с завода.
– Выслушай меня!
Сказал и тут же, словно спохватившись, подумал: «О чём я прошу? Кто, как не она, умеет не только выслушать, но и услышать, понять».
– Выслушай и не отвечай сейчас. Я изложу тебе свои аргументы, которых всего-то два с половиной, а ты подумаешь недельку-другую, прежде чем сказать «да» или «нет». Мы ещё не раз поговорим об этом прежде, чем ты что-то для себя решишь. Скажешь «нет» – так и будет. Деваться некуда, ведь не насильно же тебя дома запирать. Надеюсь, ты не сомневаешься в том, что я желаю тебе, точно так же как и себе, только добра?
И тут Лариса который уже раз удивила меня своим ясновидением. Только я открыл рот, чтобы сказать, что хочу начать с нашего семейного бюджета, как она, хитро улыбнувшись, предупредила меня:
– Андрюш, мне кажется, ты с денег начнёшь. Сознавайся. Угадала?
Я молча встал и достал из серванта керамическую крынку, которая стояла там для красоты со времён
– Вот. Это мой побочный заработок за последнюю неделю.
– Ой, а я-то думала, что это за деньги в кувшинчике лежат? Всё забывала у тебя спросить.
– Я специально для этого разговора после каждой смены всё, что заработал, сюда складывал. Для наглядности. Почти семьдесят рублей получилось.
– Много. Андрюш, а ты там не делаешь ничего такого…
– Нет, нет! Не волнуйся. Я же тебе уже рассказывал – чаевые да попутные пассажиры. Если бы делал что-нибудь «такое», тут было бы гораздо больше.
– Ты хочешь сказать, что денег нам хватит, даже если будешь работать один. Так?
– Точно! После каждой смены я буду складывать всю эту прибыль в крынку. Или в другое место. Мы будем брать оттуда, сколько надо на хозяйство, а мою получку откладывать на крупные покупки. Мы стиральную машину хотели купить. Ну как, согласна?
– Про стиральную машину? Согласна. Но работа меня не тяготит, а денег лишних не бывает.
– Ты абсолютно права! Но вести домашнее хозяйство, даже такое маленькое, как наше, – тоже работа. А что касается заработка, так дома ты не меньше наэкономишь, чем на заводе заработаешь.
– И мои заводские подруги останутся подругами, даже если я уволюсь?
– Умница!
– Нетрудно было догадаться. Но ты говорил про два с половиной аргумента. Где ещё половинка?
– Ты только не обижайся, но то, что твои подруги никуда не денутся, как раз и является половинкой аргумента.
– Есть что-то более важное?
– Есть, Лариса, есть. И это самое важное, что на сегодня мы с тобой имеем, – твоё здоровье.
– Никогда бы не догадалась! Нет, правда, а почему ты уверен, что моя работа угрожает моему здоровью?
– А я и не уверен вовсе. Я опасаюсь. И опасенья эти очень основательны. Дело в том, что я совершенно случайно… действительно, Лариса, случайно узнал, что твой славный завод не последний среди ленинградских производств по онкологическим заболеваниям.
– Но в нашем цехе ничего вредного для здоровья нет. Нам даже за вредность не доплачивают… и молоко не дают.
– Дорогой мой человек! Ты приходишь в свой любимый цех и не знаешь, что находится за стеной, ниже или выше этажом. Ты можешь на территории завода по дороге к своему цеху ежедневно проходить мимо такого, о чём и говорить страшно.
– Ну это ты слишком, – засмеялась Чайка.
– Во время службы в армии мне довелось побывать на радиационном полигоне. Когда-то там испытывали атомное оружие, а потом эту территорию стали использовать для обучения солдат поведению на реально зараженной местности. Хоть это и в Сибири, но там, Лариса, далеко не безлюдные места. Там деревни вокруг, а в них люди живут. И никому до их здоровья дела нет. А чем вы, работники завода, отличаетесь от тех людей, что живут вблизи радиационного полигона? На твоём заводе мощность излучения, может быть, и маленькая, но продолжительность присутствия в нехорошем месте может дать толчок к развитию очень нехороших болезней. Я про онкологию говорю.