Мери Поппинс для квартета
Шрифт:
Прелесть какая. Это у нас блондин-тенор пожаловали. Как я понимаю, единственный вовремя. Он глянул на почетную делегацию в моем лице и в суровом лице хозяина балагана и, такое ощущение, хотел развернуться и рвануть что было сил в закат. Но ворота уже закрылись.
– Добрый день, – вежливо поздоровался он с нами.
– Добрый, – ответили мы дуэтом.
Я с улыбкой, потому как по-другому на это чудо смотреть было попросту невозможно. Господин Томбасов же – с сомнением.
Певец тяжело вздохнул, прислонил велосипед к стене. Улыбнулся нам неуверенно, стащил очки, покусал дужку. И потянулся
– Пожалуйста, не надо, – отреагировал на это его движение Карабас Барабас. – Мне хочется сделать сюрприз и представить Олесю Владимировну всем и сразу.
– А Олеся Владимировна?.. – перевел на меня взгляд певец.
– Все, как я и обещал.
Любопытно, что им обещал господин Томбасов, что парня так перекривило. Вот обидно. Меня из отпуска выдернули, все планы нарушили. А певец мне козьи морды корчит. Но что-то мне подсказывало, что это все цветочки.
Мы с интересом смотрели друг на друга. Не знаю, что мужчина пытался рассмотреть во мне, а я наблюдала, опять же, потрясающую энергетику. Если Сергей был скалой – незыблемой, мощной… но вместе с тем какой-то странно-уютной, то этот мальчишка оказался переливающимся на солнце ручейком. И если не всматриваться в серые, бездонные, мудрые глаза, то… мальчишка – и мальчишка. Не скажешь, что мой ровесник.
Черная «бэха» и белый «мерс» появились синхронно. Одинаково блестящие и прекрасные. И так же синхронно остановились, пропуская друг друга. На дорожку, ведущую к уже отъехавшим воротам, разом могла въехать лишь одна машина. Потом одновременно тронулись – и чуть не царапнулись. Я не сдержала тревожного «Ай!»
– Не переживайте, – улыбнулся Иван. – Это у них традиция такая.
Наконец, Артур на «бэхе» и Лев на «мерсе» выстроились – и чинно друг за другом заехали. Вышли, улыбнулись Ивану, настороженно посмотрели на господина Томбасова, недовольно – на меня. Потом снова – уже вопросительно – на Ивана.
Были они одеты нарочито просто. Белые футболки и джинсы. Но вот если на Льве, высоком и вальяжном, все сидело как с иголочки, то Артур выглядел помятым. И белая футболка странно контрастировала с его несвежим лицом.
У-у-у-у… Печаль какая.
– Я попросил Ивана не портить сюрприз, – кивнул им Олег Викторович. – И соблюсти трудовую дисциплину. И, кстати, о ней, родной. Вы опоздали на семь минут.
– Это наша новая экономка? – спросил Лев, срывая очки и одаривая меня взглядом, от которого я – ну, по его мнению – должна была затрепетать. Это как минимум. А лучше упасть в обморок. Я широко улыбнулась и посмотрела прямо в злые зеленые глаза.
– Познакомьтесь, – спокойно ответил бизнесмен. – Это Олеся Владимировна, руководитель проекта «Крещендо».
– До сих пор, – Лев даже побелел от гнева, – мы прекрасно справлялись сами.
Ой, как искрит. Того и гляди вспыхнет.
– До сих пор вы не позволяли себе петь мимо. Так часто.
Голос Томбасова был нарочито безразличен. Похоже, он злит Льва. И делает это с удовольствием и абсолютно намеренно.
– А где Никита? – спросил Артур.
До этого он стоял поодаль и внимательно нас разглядывал. Был он небрит и выглядел измученным и невыспавшимся. Вот у него если и была энергетика какая-то, то не сегодня. Не сегодня.
– Никита уволен. Еще в пятницу.
Я ожидала возмущения, протестующих возгласов, но… все трое просто посмотрели друг на друга, потом – расцепили взгляды. И еще раз. Потом – плавные, словно взмахи птичьих крыльев, движения рук. Это было так красиво, так выразительно… И я поняла, что, даже не сказав ни слова, они уже не только матом охарактеризовали решение господина Томбасова, но и прикопали его самого, предварительно расчленив.
И все это исключительно эстетично.
– Но почему же он не позвонил, не предупредил? – спросил вдруг Иван.
– Потому что он очень хотел ту работу, которую я ему предложил. Но он ее получал только при условии радиомолчания на этих выходных.
– Значит, мы будем петь втроем? – спросил Артур.
А Иван подался вперед, глаза зажглись азартом. И я была готова поклясться чем угодно, что он что-то считал.
Интересно, что?
– Нет, вы будете петь вчетвером, – ответил Олег Владимирович.
– С кем? – вот теперь воскликнули все трое.
И словно в ответ на их вопросы ворота стали открываться. Показался мотоциклист. Весь в черном. Ну реально Дарт Вейдер на отдыхе в Подмосковье! Только плаща не хватает. И световой меч припрятал, чтобы с российской полицией проблем не было.
Судя по тому, как изменились лица тройки исполнителей, приехало что-то им родное и известное.
Вот любопытно, это постановка? Сергей с господином Томбасовым столь удачно подгадали? Или же случайность?
Мотоцикл перестает сыто урчать. Дарт Вейдер снимает шлем. И широко улыбается всем.
– Утро доброе, – рокочет его голос.
– Да вы шутите! – в интонациях Льва слышался гнев, слышалась ярость.
Вот что они с Сергеем могли настолько не поделить?
– Вы дурака проваляли год, – был ответ самого дипломатичного из людей – Томбасова Олега Викторовича. – Он отдохнул. А теперь – вперед. Работать.
– Я не буду…
– Отлично, – хищно улыбнулся господин бизнесмен, глаза которого язвительно заблистали. – Я вас больше не задерживаю. Какую внести сумму за неустойку и срыв концертов, вам сообщит мой адвокат. Самуил Абрамович свяжется с каждым из вас. Да, и сумму за аренду «Крокуса» со штрафами на троих раскидайте. Думаю, это не составит вам труда.
Певцы снова переглянулись. Пообщались.
– А какие еще предложения? – осторожно спросил Артур.
– Год вы работаете, как на заре туманной юности. Самоотверженно, словно герои капиталистического труда. Организовываете всем нам сверхприбыль, закрываете долги по вашему проекту. Сами. Зарабатываете деньги. Много. Все честно делим. И тогда – через год – будем договариваться. Уже без штрафных санкций. Захотите на волю – отпущу.
Снова – глаза в глаза. Руки как крылья… Сергей не с ними, стоит поодаль и смотрит. С жадностью.
– Мы согласны, – ответил Лев.
А я выдохнула с облегчением – услышав, какой тон выбрал Томбасов для беседы, я была уверена, что певцы откажутся.
Бывший солист сделал несколько шагов вперед.
– Здравствуй, Сергей, – холодно проронил Лев.
И в его зеленых глазах расстилается какая-то бесконечная тьма.
– Здравствуй, – с той же интонацией ответил Сергей.
– Привет, – Иван улыбнулся широко и счастливо.