Merry dancers
Шрифт:
У Тома округлились глаза, он пропустил мимо ушей слова о реставрации стадиона, естественно, на средства, которые директор получит от Розиров. Его мысли были забиты другим: он лично видел что собою представляет эта картотека нарушений, по сути — это настоящий архив в десятки стеллажей, каждый высотой в футов десять, наказаний всех учеников, когда либо учившихся в Хогвартсе, о назначении которого приходилось только догадываться. И зачем хранить всю эту бесполезную информацию? Да Друэлла не справится с этим и до конца года, даже если будет посвящать этому всё свободное время! Но с другой стороны — за Круциатус, случайно слетевший
— Да ну брось, причём здесь померанский остролист, Том? Он широко известен и применяется в медленнодействующих ядах и маггловских медицинских препаратах, способных вызывать галлюцинации; они, кажется, его опийным маком называют, — отмахнулась Аврора от очередной догадки, почёсывая волшебной палочкой затылок. Том всегда диву давался, сколько применений она находит волшебной палочке, не считая прямого назначения. — Это растение совершенно не похоже на Северное сияние…
— Ты с ума сошла? — взорвался Том, рассерженный тем, что его идею отвергли. Последний час прошёл в Запретной секции библиотеки за ожесточенными спорами на интересующую обоих тему. — Померанский остролист за время своего существования сто раз мутировал из цветов в траву, из травы в деревья и обратно, — внутри него всё клокотало, он не один день провёл за изучением редчайших растений всего мира, перерыл сотню книг в Библиотеке Магической Британии, а тут какая-то дурында безосновательно отталкивает его идеи. — Не слышал ни одного яда, в котором используют померанский остролист! — рыкнул он на её ошибки.
— Да ну? — Аврора надулась, как резиновый воздушный шар. — А как же «Андалузский эликсир счастливой смерти»? Хочешь сказать, что всемирно известный зельевар Латифа Идальго из болотной жижи его придумала? Она, между прочим, лауреат Кентерберийской премии и получила Золотую Ступу за его изобретение! — на бледных щеках не очень красиво смотрелись розовые пятна, а всклокоченные волосы, спускающиеся ниже спины, придавали Авроре еще более сумасшедший вид.
— Впервые слышу это имя! — рявкнул Том злобно; если бы в этот момент в Запретную секцию сунулся мистер Буклав, то непременно получил бы Круциатусом в лоб. Риддл готов был голыми руками удушить и Аврору, она и сама была бы рада ударить его посильнее, ведь её кулаки постоянно сжимались до хруста. — Латифа Идальго! Кто это вообще такая? Женщины-зельевары толком ничего изобрести не могут! Опий! Да из опия ни одно зелье не получится — это и так яд в чистом виде!
И вдруг в глазах Авроры проступил ужас, взгляд уставился сквозь Тома куда-то вдаль; она прикрыла ладошкой рот. Том даже оглянулся, думая, что сзади него машет хвостом разъяренная мантикора или же с автоматом стоит сам Гитлер. В это время лицо Авроры приобрело бледно-желтый оттенок, а потом зелёный.
— Ты чего?..
Мысли Авроры унеслись в направлении «Андалузского эликсира счастливой смерти», который Латифа изобретет только в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, а это означало, что Аврора нашла новое подтверждение своего путешествия во времени и даже узнала, что она пролетела не менее чем через сорок один год…
— Аврора? — Том удивлённо уставился на девушку, теперь даже не зеленую, а бледную, как побелка. Ему на миг почудилось, что она вот-вот потеряет сознание и свалится со стула или что хуже — её стошнит прямо на него. Она чуть пошатнулась и едва не завалилась вбок,
Наконец Аврора отняла ладонь от губ и перевела безумный взгляд на теряющегося в догадках Риддла.
— Я перепутала, — полушепотом сказала она. — Ты прав, померанский остролист не имеет никакого значения для волшебников.
— И из-за этого ты меняешь цвет кожи как хамелеон? — поинтересовался он недоверчиво. — Какая-то у тебя странная реакция на такие пустяки. — Том нахмурился, заметив, что Аврора опять выпала из реальности и смотрит на него невидящим взглядом. — Очнись, Аврора! — Том потряс её за плечо.
Она высвободилась из его захвата, открыла свою школьную сумку и стала в ней рыться, чуть ли не исчезнув с головой в её недрах.
— Сейчас-сейчас, — пробормотала она. — У меня есть ещё одна догадка…
Словно и не было этого странного поведения. Тому уже осточертели припадки этой хогвартской сумасшедшей и списывать их на потерю памяти уже не было сил. Аврора постоянно выпадала из реальности, но такой реакции ещё не было. Реакции на что, собственно? Роясь в сумке, Уинтер выглядела очень глупо, как енот, засунувший голову в походный рюкзак в поисках еды, мародерствуя в запасах недоглядевшего туриста.
— Ты что-то вспомнила? — спросил Том вкрадчиво, сощурив глаза.
Белокурая макушка высунулась из сумки, куда успела погрузиться полностью; в волосах застряли маленькие скомканные бумажки и пыль. К серёжке из пробки от сливочного пива с разогнутой скрепкой, служащей дужкой, было прикреплено изрядно потрепанное гусиное перо.
— Что? — спросила она, и из её рта вылетел клочок всё того же истерзанного пера.
— Это я тебя спрашиваю: что? — Риддл хотел было что-то съязвить, но вместо этого едва не засмеялся, наблюдая, как Аврора отплёвывается от пыли и маленьких ниточек пера. — Дурища… — он не выдержал и прикрыл ладонью глаза, чтобы не видеть этого посмешища.
Смешки из его рта можно было назвать скупыми, но это лишь потому, что он изо всех сил старался сдержать безумный хохот. Аврора дернула его за галстук, привлекая к себе внимание.
— Над чем ржешь? — с угрозой спросила она.
Риддл убрал руку от глаз, но вернул её обратно и затрясся от нового приступа смеха. Аврора стала бить его какой-то книжкой, обиженно сочиняя дурацкие обзывательства. Когда истерика закончилась, Том даже помог ей избавиться от лишних «аксессуаров», пока она строила ему рожи.
— Так что ты хотела еще показать? — спросил он, выпутывая из её волос последнюю промокашку.
Она повертела перед глазами Тома тоненькой книжечкой, той самой, которой лупила его, пока он пытался отсмеяться — в мягкой оранжевой обложке с нарисованным на ней воинственным мужчиной в древнегреческих доспехах поверх белой туники.
— Гомер? — удивился Том; когда-то давно в приюте он читал её, но книжка в её руках была написана в переложении для детей. — Где ты раздобыла его? Бред…
— Да ты подожди отнекиваться, — махнула рукой она и открыла книжку на месте закладки в виде карикатурного дремлющего дракончика. Зачарованный дракон открыл глазки и недовольно запыхтел нарисованным паром. — Тут написано об очень интересных цветах.
— Аврора, ты предлагаешь довериться «Одиссее», между прочим, не имеющей никакого отношения к реальности? Это же фантазия автора, выдумка, понимаешь?