Мертвый лед
Шрифт:
– На самом деле это была вторая часть "учись на ходу" программы, - сказала я.
– Если бы я была недостойна, чтобы со мной возиться, когда мы с Эдуардом встретились, он бы просто убил меня.
– Эдуард же вроде один из твоих лучших друзей, - удивился Домино.
– Мы не всегда были друзьями.
– Почему тогда он не убил тебя?
– спросил Никки.
– Я была полезна. И, думаю, он увидел во мне что-то похожее на него.
Один из автомобилей перед нами, что не двигался с места, наконец смог вырулить
– Ему нужны очки, - заметил Никки.
– Как ты это понял?
– Он немного щурится и не замечал нашу машину раньше, значит в темное не видит.
– Думаешь, он поэтому встал на свету?
– спросил Домино.
– Возможно, скажи ему проверить зрение, - произнес Никки.
– Я и не знала, что ты так беспокоишься за Мэнни, - заметила я, сворачивая к тротуару
– Я-то нет, зато ты беспокоишься, - сказал Никки, открывая дверь, чтобы Мэнни мог сесть на переднее сиденье.
– Если он попадет в аварию или его убьют на работе, только потому что он был слишком глуп, чтобы проверить зрение, - он вышел из машины, наклонившись, чтобы договорить: - ты будешь несчастна, а я хочу, чтобы ты была счастлива.
Никки придержал для Мэнни дверь, а затем сел на заднее сиденье к Домино.
Я подождала, пока Мэнни пристегнется, представила ему Домино и нажала на газ. Я попыталась взглянуть на мужчину рядом со мной не как на своего наставника и учителя, а так, как Никки и Домино его видят. Я видела его каждый день много лет подряд и никогда не замечала проблем со зрением, но теперь, когда ребята сказали об этом, я удивилась, как могла упустить это.
– В чем дело?
– спросил Мэнни. Он меня тоже хорошо знал.
Я покачала головой.
– Когда ты последний раз проверял зрение?
– А зачем?
– Ты не видел нас, пока мы не выехали на свет, а ведь мы торчали здесь какое-то время, пока эти идиоты спорили за парковочное место.
– Да я с Томасом разговаривал. У него проблема с девушкой, и ему нужен был отцовский совет, - Мэнни ухмыльнулся, сказав это, и я поняла, что он больше не хочет обсуждать свое зрение.
– А сколько Томасу?
– Тринадцать.
– Не рановато для проблем с девчонками?
Мэнни снова ухмыльнулся.
– А он не по годам развитой.
Я улыбнулась в ответ и покачала головой.
– То есть он так же популярен среди девчонок, как и ты когда-то до встречи с Розитой?
Мэнни пожал плечами, но выглядел при этом довольным. Я не стала пока настаивать и включила мигалку с сиреной. Нужно решать одну проблему за раз, или тебя завалит. Я ехала быстро, резко ударяя по тормозам, потому что сент-луисские водители очень неохотно уступали нам дорогу. На это жалуются и маршалы из пригорода, не только я.
– Господи, люди, - выдохнула я, ожидая, пока вереница машин сползет
– Зомби пока еще "У Дэнни", - сказал Мэнни.
– Ага, вопрос только в том: кушает он десерт или официантов.
– Какова вероятность того, что он и правда стал плотоядным?
– спросил Никки.
– Небольшая, но так как нам неизвестно точно, как зомби становятся плотоядными, я все же нервничаю, уж простите.
– Я же не сказал не волноваться или не спешить, просто пытаюсь разобраться в том, чего не понимаю.
Я ударила по тормозам, когда выскочивший прямо передо мной грузовик попытался убраться с пути мигалки и сирены.
– Кретин!
– Ты рули, а я расскажу, - сказал Мэнни и обернулся к Никки, начав делиться всем, что мы знаем о плотоядных зомби, а знали мы немного.
– Наиболее частой причиной обращения зомби в плотоядного является подъем из могилы жертвы убийства.
– Я знаю, что жертвы убийств восстают лишь с одной целью - уничтожить своего убийцу. Вот почему полиция не может просто поднять убитого и спросить, кто его прикончил.
– Ты уже порасспрашивал, - заметил Мэнни.
– Это единственный для меня способ понять, раз уж я сам не могу справиться. К тому же я мертвых не поднимаю.
– А он мне нравится, - сказал мне Мэнни. Он намертво вцепился в потолочную ручку, но его голос даже не дрогнул, когда я быстро объехала, накренившись, очередную машину, не освободившую нам дорогу.
– Мне тоже, - ответила я, а затем вернула все свое внимание к этому адскому вождению.
– Спасибо, - на автомате ответил Никки, но я знала, что выражение его лица не соответствует тону голоса. Он поблагодарил, потому что этого от него ожидали, а не потому, что для него это было важно.
– Но скажи, жертвы убийств нападают на всех или только на своего убийцу?
– Как правило не на всех, - ответил Мэнни.
– Но они готовы ранить или убить каждого, кто встанет между ними и их убийцей. Пока они не отомстят, они не подчиняются ни поднявшему их аниматору, ни любой другой магии. И иногда, не отыскав сразу своего убийцу, они превращаются в плотоядных.
Я пролетела на красный свет, вздрагивая и очень надеясь, что машины услышали мою сирену и не тронулись с места.
Мы благополучно миновали светофор, но езда на красный всегда меня нервировала.
– Получается, что они дольше находятся вне своей могилы, и если они начинают есть плоть, то не так быстро разлагаются, - уточнила я, рискнув бросить быстрый взгляд в зеркало заднего вида на серьезное лицо Никки.
– Значит все жертвы, у которых не получается добраться до своего убийцы, становятся плотоядными?
– Не все, - ответил Мэнни.
– Но этот же зомби не был убит, да?
– напомнил Домино.
– Не был, я проверяла. Он скончался от болезни в своей постели, а не в сражении.