Между небом и землёй
Шрифт:
– «Девушка, готовая часами молча внимать твоим проблемам», - думал я и, выплеснув накопившееся негодование, наконец, заткнулся, остановив поток несправедливых обвинений.
Длинная тень подтягивала свои темные рваные контуры, прячась от солнца под мощной кроной дерева.
Я думал о самоконтроле, потерянном мной в эти дни, вспоминал, знакомые приёмы, чтобы помочь обычному роботу Майклу вернуть его спокойное состояние. Я не хотел быть таким живым, как сейчас, когда каждая нервная клетка, ныла от несправедливости жизни.
«Мне подобные чувства не нужны!» - твердил я мысленно. Хотя это была полуправда. Положив голову на колени Есении, я засыпал под лёгкими ладонями, прогонявшими гадкоё предчувствие беды. Час за часом, я отдавался теплым прикосновениям и не боялся быть ей обязанным за заботу. Мне думалось, что она мне должна, за то, что я оказался здесь. Я расслабился, позволяя себе захотеть её доброты, нежности, неискушенности. Горечь, вытесненная эгоизмом, растворилась, уступая место мужскому желанию. Представляя форму её коленок и бёдер, скрытых простой материей, я понимал, что нет ничего более притягательного, чем эта тайна под длинным, льняным подолом.
– Иди домой!
– велел я опять грубо, выравнивая расслабленное тело, отодвинулся от неё.
– Хорошо, - сказала она в ответ, но не поднялась, осталась подле меня, не произнеся больше, ни звука. От её смирения не чувствовалось раболепства, только тихая уверенность в чём-то для меня тайном. Мне сразу расхотелось, быть гнусавой гнидой, разочаровавшей женщину. Ну, скольких деревенских грубиянов она ещё увидит?
Мои кроссовки оставались мокрыми от росы. Поднявшись на ноги, я зачем-то стал приводить в порядок одежду, которой вряд ли могли помочь поглаживания ладоней. Просто, рукам необходимо было найти занятие.
«Что она чувствует ко мне? Только ли помощи ждёт от нашей встречи?» - Здравый смысл поддержал ослабевшее чувство похожее на порядочность. Некоторые части тела ломило от несогласия с волевым решением разума: «Нельзя тревожить сердце невинной девушки без последующих обязательств. Слишком разные у нас весовые категории в прямом и переносном смысле. Мне нужна моя прежняя размеренная жизнь. С городскими удобствами, планом в органайзере и отпуском на тёплых островах».
– Пойдём, - я подал ей руку, помогая встать, и понял, что подвергаюсь новому искушению. Женское тело было в доверчивой близости к моему порочному от Европейской либеральности восприятию. Мне показалось, что её ладонь как пугливая птица трепещет в кольце моих пальцев. Опыт подсказывал, стоит только протянуть свободную руку, чтобы сомкнуть тонкую талию в кольцо и не будет никакой борьбы и сомнений. Я наклонил голову, но в последний момент не позволил своим губам проверить волнительную догадку. С некоторым усилием они остановились в сантиметре от первоначальной цели и смогли прошептать с упрёком,
– Не доверяй парням, поняла?
– Нет, - последний согласный звук согрел кожу сквозь вырез рубахи. Изворотливая похоть подпитывалась новыми оправданиями, оперируя самыми неприемлемыми понятиями: «чужой мир», «всего раз», «её муж». Я готов был расписаться в собственной порочности, когда чувствовал, как она замерла, из страха и сомнений в собственных силах, не может сделать полный, прерывистый вдох.
Моя рука потянулась к лёгкой русой пряди закрывшей её лицо, но опять застыла, подчиняясь принятому решению не усложнять ситуацию ещё больше.
– Каким парням? – Есения подняла голову. Осторожный вдох позволил воздуху заполнить её лёгкие. Глаза, наполненные зеленью окрепшей листвы, озаряли нежные черты подобно паре солнц. Я почувствовал, что неясное волнение в груди пробуждает ноющее влечение от того как с высоты моего роста собственное сознание ныряет в эту зелень, не в силах побороть желание в ней разгуляться, как в бескрайнем поле.
– Почему бы мне кому-то не доверять? – услышал я новый вопрос, возвративший меня к действительности.
– Потому, что обманет любой, даже самый честный. – Тем временем, мои губы осторожно начинали изучать её висок, брови, закрытые веки, сантиметр, за сантиметром опускаясь ниже. Желание крепло, оглушая доводы разума.
– И вы?
– И я.
– Не припомню, чтобы вы пытались ввести меня в заблуждение.
– Я делаю это сейчас.
– Даже сейчас? – она прикоснулась сомкнутыми губами к моей щеке.
– Нет, теперь это делаешь ты.
– Каким образом?
– Обещаешь блаженство.
– Разве я лгу?
– Ты понимаешь, что это ненадолго?
Она застыла перед следующей попыткой поцеловать меня.
– Это зависит от Вас, - закончила слова новым робким прикосновением.
– Я хочу вернуться в свой мир. А ты не можешь пойти со мной. – Я сам себе показался хамом. Отвергая её, было необходимо объяснить, что проблема вовсе не в ней. Сглаживая мой категоричный ответ, я продолжил: - Прогресс губителен для людей от него далёких. Известно несколько примеров, когда людей пытались переселить из их привычной среды.
– С ними вышло худо? – новый поцелуй в щёку. Мой поцелуй в ответ, под стать её невинным прикосновениям.
– В общем… выжить смог… по-моему, только один Маугли… и то в сказке Киплинга, - говорил я, обмениваясь с девчонкой поцелуями в щёки и губы. Она снова чмокнула меня, по моему для неё это было сродни эксперименту: поцелуй, проверка собственных ощущений, снова поцелуй. Не знаю, как бы он закончился, позволь я ему развиться. Я немного отодвинул её от себя, чтобы опять обжечь что-то похожее на душу внутри себя. Девушка светилась счастьем, и её любопытство было, как мне показалось, на сегодня полностью удовлетворено. Хотя, нет. Как только я так подумал, её уже интересовал Маугли.
– Расскажите, - попросила она.
Диковато было осознавать, что я прекратил попытки совращения, чтобы рассказать самую обычную сказку. Видимо, разница в возрасте штука весомая. Стоя под деревом, я как в порядке вещей, стал рассказывать хорошенькой девушке про выдуманную жизнь индийского мальчика. Не распуская мысли и руки мне удалось перейти к реальным примерам, упомянуть загубленного наукой Казахстанского Маугли, семью Лыковых из Сибири и сделать вывод:
– Вирусы доделывали то, что не успевали сделать люди и экология. Твой иммунитет не справиться с натиском такого количества незнакомых, невидимых врагов. Если тебя не съест тоска по дому, то они точно способны отобрать здоровье.