Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки
Шрифт:
18 ноября 1966 года – снова ссора. Наташа жалуется на невыносимые условия – «ее Мише после 12 ч ночи не дают задерживаться у нас и т. д.». Евгений Павлович отчитал дочь, она плакала. Потом помирились.
4 января 1967 года Натуле исполнялось 20 лет. Евгений Павлович предложил отметить юбилей Наташи уже после размена квартиры и без участия бабушки. Наташа возразила: менять квартиру не нужно, так как имеющаяся очень хорошая и удобная. Далее дочь сообщила, что она решила в зимние каникулы или весной выйти замуж за Мишу Калошина, поэтому всем нужно потерпеть, пока будет построена кооперативная квартира, и родителям переехать туда. А Наташа с Мишей останутся в этой квартире. Займут одну комнату (этого «вполне достаточно»), столовую, а бабушка – спальню. Обмен труднодостижим, так как бабушка будет выбирать себе комнату в малосемейной квартире, со всеми удобствами, невысокий этаж. Дачу напрасно продали, так как бабушка летом жила бы на даче, а потом готова будет кооперативная квартира. И еще Наташа просила папу более вежливо отзываться о бабушке.
Наташины рассуждения и предложения очень расстроили Евгения Павловича. В дневнике 3 января 1967 года он записал: «Меня все сказанное Наташей потрясло. Надежд на нее никаких не нужно возлагать. Выкинет на улицу и не моргнет глазом. Холодный наглый циник. Вы уже пожили и вам ничего не нужно… Расстроен бесконечно, до 2 ночи не мог уснуть. Встал с головной болью».
4 января собралась компания из 15 человек на Наташин день рождения. Обиженный, Евгений Павлович хотел вернуться домой только в 9 вечера, но дочь уговорила, и он пришел к 8 вечера. Поставил на стол две бутылки шампанского и произнес первый тост. А затем родители ушли в кино, компания же сидела допоздна, хозяева легли спать только в 2 ночи. Ну, а вскоре опять ссора. Натуле не понравилось, что папа использует маму в качестве прислуги: «Нина подай, Нина принеси!». Евгений Павлович отчитал дочку, «сказал, чтобы она свой нос не совала туда, куда не следует». В итоге «слезы, возмущение и т. д.» (из дневниковой записи Е.П. Корсакова от 14 января 1967 года).
Потом родители уехали на отдых в Карловы Вары, где пробыли с 22 января по 22 февраля. Сразу по возвращении из Чехословакии ужинали у Кленовских. Вспыхнул «на басах» разговор об Антонине Тихоновне. Георгий Антонович обвинял Корсаковых, что они «обманывают», «крутят», «с тещей не так хотят решить». Впрочем, «разъехались мирно».
Корсаковы продолжали хлопотать по поводу разъезда с Антониной Тихоновной. Посещали различные инстанции, выходили на влиятельных людей, получали рекомендательные письма от собственного начальства. 25 апреля вырисовывается следующий вариант: Корсаковы остаются в нынешней квартире, а теще дают комнату в счет лимита Комитета Евгения Павловича (до 12 м2). 2 июня 1967 года Корсаковы получают наконец смотровой ордер по адресу Измайловский бульвар, дом 59а, кв. 4, комната 13,88 м2 в двухкомнатной квартире, освобождает сноха Микояна.
8 июня Корсаковы посетили квартиру и остались довольны: «квадратная комната, окно и балкон, паркет, отремонтированная, большая кухня, большая ванная комната, отдельно уборная, просторные коридоры» (дневник Е.П. Корсакова, 8 июня 1967 года).
Что же касается бабушки, то она, похоже, продолжала колебаться. Согласно дневнику Евгения Павловича, теща под разными предлогами уклонялась от осмотра квартиры; временно обосновавшись в доме сына, Георгия Антоновича, по телефону расспрашивала Нину Антоновну о размерах комнат, населенности нового жилья и т. д.
Эпопея с переездом бабушки продолжалась еще долго. В конце июня 1967 года потребовалось заявление от бабушки в домоуправление. Антонина Тихоновна заподозрила «махинацию», поскольку на Измайловском бульваре кооперативный дом. Наташа уговаривала бабушку, плакала. Наконец заявление было оформлено. Но вдруг заартачилось руководство Комитета. Некий тов. Ломов (видимо, профсоюзный босс Комитета) 1 июля 1967 года заявил Евгению Павловичу: «Не могу подписать твоей теще комнату, которую выделили Комитету, у нас есть нуждающиеся, это станет известно, и меня прокатят на выборах. Кроме того, меня возмутило, что заявку без согласования со мной и Рощиным послали о выделении 13 м2. Вот теперь пускай, кто это сделал, сам и выкручивается, мы его проучим».
1 августа стало известно, что в ЦК КПСС получена анонимка, в которой утверждается, что общественность против предоставления комнаты теще Е.П. Корсакова.
Дневник Евгения Павловича и далее продолжает изобиловать записями о квартирной эпопее. 10 сентября 1967 года вспыхивает очередная ссора из-за данной темы между Георгием Антоновичем и Ниной Антоновной. Брат обвинил сестру, что она выгоняет из дома больную мать и кооперативную квартиру она строила для Наташи, а не для матери. Что касается этого строительства, то Нина Антоновна перешла на 1,5 ставки в Боткинской больнице, чтобы финансировать проект. Однако заболела и работать на 1,5 ставки не смогла. Евгений Павлович же отказывался участвовать в проекте, заявляя, что для тещи гроша ломаного не даст.
21 сентября 1967 года звучит новая тема: Евгений Павлович готовит заявление некоему начальнику по фамилии Зуйков о квартире на Смоленском бульваре. А 1 октября в дневнике Е.П. Корсакова такая запись: «Кооперативную квартиру решили сдать, как только решится вопрос с разменом». Ну, а 9 октября 1967 года А.Т. Кленовская получает наконец в Бюро обмена жилплощади ордер на Измайловский бульвар.
Вечером того же дня Корсаковы ездили на Измайловский парк, получили ключи от комнаты. Оттуда направились к бывшему председателю ЖСК (жилищно-строительный кооператив) т. Аршавскому, заявили о сдаче кооперативной комнаты, попросили выяснить, как это оформить. В последующие дни занимались пропиской бабушки на новом месте.
14 октября 1967 года Евгению Павловичу сообщают, что с лимита Комитета Управление по учету жилплощади срезало 14 метров за комнату Антонины Тихоновны. Пришлось опять объясняться. Одновременно Е.П. Корсакова обнадежили, что ему намечают на Смоленском бульваре жилплощадь 30 м2.
15 октября 1967 года Антонина Тихоновна окончательно съехала с квартиры Корсаковых. Помогали дочь и сын, Георгий Антонович, вместе с солдатами [16] . Евгений Павлович не скрывал в этой связи своей радости.
16
Уезжая, бабушка взяла настольные часы и вазу, оставшиеся от ее умершей сестры Екатерины Тихоновны. Передала их сыну, Георгию Антоновичу. Как уже отмечалось выше, часы до сих пор хранятся в квартире вдовы Георгия Антоновича, Тамары Григорьевны. Но не идут, капризные. Георгий Антонович их периодически чинил, сейчас некому чинить.
Официально бабушка начала проживание на новом месте (Измайловский бульвар, дом 59-А, кв. 4, тел. 165-46-02) с 17 октября 1967 года на основании ордера № 008493, выданного Бюро обмена 9 октября 1967 года. Заняла комнату размером 13,88 м2 в общей квартире (во второй комнате проживала семья из трех человек). Дом был трехэтажный, кирпичный, со всеми удобствами.
Отголоски же квартирной темы продолжались. 23 октября 1967 года Евгений Павлович сообщает в дневнике: «Борис Григорьевич сказал Нине, что Смоленскую нам дать отказали, нас законсервировали, так как много квартир забрали для иностранцев. Предложил нам делать ремонт и жить. Кооперативную комнату не сдавать».
Что же касается Наташеньки, то несколько раньше она одна отправляется на отдых в санаторий «Мыс Видный» в Хосте. Достал путевку Евгений Павлович через директора МХАТа Олега Константиновича Иванова. Заплатил 145 рублей 26 копеек. 4 августа в 0:50 Наташенька выехала в Сочи. 30 рублей стоил билет и еще 40 рублей родители дали девушке с собой. Накануне у Корсаковых ужинала подруга Наташеньки – ее тезка Ефремкина. 7 августа поступила открытка от Наташеньки, сообщила, что устроилась. Евгений Павлович отмечает в дневнике, что в тот же день заходил Миша Калошин, вручил розы. 10 августа он приходит вновь и ужинает с родителями Наташеньки.