Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки
Шрифт:
Женя – Наташе. 22 июня 1969 года: «Послал тебе письмо пару дней назад. Завтра улетает в Москву самолет, и я пишу опять. Наверное, надоел своими письмами?»
Женя – Наташе. 2 июля 1969 года: «Письма рейсовым самолетом доставляться все-таки не будут. Придется, как и прежде, писать один раз в две недели. Запретили. Сами создаем себе трудности, чтобы потом их преодолевать».
Женин дневник. 22 июля 1969 года: «Письма посылаю еженедельно, получаю, как и раньше, лишь два раза в месяц».
Женин дневник. 26 августа 1969 года: «Уже третью почту подряд мне нет писем. Ужас!»
Наташа – Жене. 17 сентября 1969 года: «Получаю письма от тебя аккуратно каждую неделю».
Наташа – Жене. 24 сентября 1969 года: «Твои письма теперь чрезвычайно лаконичны».
Наташа – Жене. 25 сентября 1969 года: «Женя, сейчас я получаю твои письма каждую неделю, но ты так лаконично пишешь, что я ничего не знаю о твоей жизни. По мере того, как растут мои письма, сокращаются твои».
Наташа – Жене. 3 октября 1969 года: «Сегодня уже пятница, а утром письма от тебя в ящике не было, это уже вторая неделя. Может быть, ты заболел? Я не знаю, что думать. Но, может быть, что-нибудь получу завтра (в субботу)».
Женя – Наташе. 21 ноября 1969 года: «Студент-сингапурец, сосед по этажу в общежитии, отругал меня за то, что я пишу тебе письма на обычной бумаге. Надо на специальной, тонкой, украшенной изображением цветов. И конверт должен быть под стать. А я, олух, и не знал!.. Этот же студент, кстати, приглашал меня есть котят. Говорит, что очень вкусно: сырые и еще слепые котята между двумя кусками хлеба. Вот тебе и утонченная культура!»
Женин дневник. 5 декабря 1969 года: «Пришла диппочта, от Наташеньки 3 письма. Ура!»
Наташа – Жене. 9 декабря 1969 года: «Женечка, здравствуй! Во-первых, получила сразу много-много твоих писем, одно от 3 декабря, а на 2 дня позже, т. е. 8 декабря, получила твое письмо от 27 ноября. Странно. Письмо, написанное раньше, пришло позже. Но мои письма тоже доходят до тебя с большим опозданием, насколько я поняла из твоих. Но это все слишком сложно, я и сама запуталась».
Наташа – Жене. 19 декабря 1969 года: «Пришла домой, а соседка приносит мне твое письмо, которое она нашла на полу в лифте. Как это получилось – не знаю, а я уже волновалась. А сейчас получила еще одно письмо от 17 декабря, очень большое и интересное».
Наташа – Жене. 13 января 1970 года: «Женечка, здравствуй! От тебя сначала получила письмо, написанное 4 января, а через несколько дней письма более ранние. Странно все-таки работает почта».
Женя – Наташе. 15 января 1970 года: «Очень жду от тебя писем, но почта ходит все так же безалаберно. Новости от тебя узнаю с большим опозданием».
Женя – Наташе. 20 января 1970 года: «Здравствуй, Натуленька! Вчера была почта. Я получил 18 писем, из них 5 (!!) от тебя. Вот это да! Большое тебе спасибо за внимание, мне очень приятно (так не пишут никому здесь). Письма твои за конец декабря (от 18 до 30). Натуля, ты не обижайся, что из Сочи тебе редко пишут. Наверное, они и вправду замотались. Мне ведь тоже пишут редко. От сестры Вики последнее письмо было в августе (а всего их было, кажется, 3 или 2), а от Мамы и от Папы в эту почту лишь поздравление с Новым годом».
Наташа – Жене. 23 января 1970 года: «Женька! Ты стал лентяем, пишешь такие коротенькие письма, что я даже не могу понять твое настроение».
Наташа – Жене. 23 января 1970 года: «Саша Медяник сказал мне, что ты как-то пытался звонить в Москву, но никого не застал дома. Ты, наверное, пошутил. Но все-таки я тебе напишу мой рабочий телефон, по которому меня особенно вероятно застать в четверг и пятницу, в остальные дни, бывает, я удаляюсь к своим «подопечным», для которых делаю статьи. Мой телефон: 228-94-90».
Женин дневник. 25 января 1970 года: «19 января получил 18 писем, из них 5(!!) от Наташеньки. Как же здорово!»
Женя – Наташе. 18 февраля 1970 года: «Узнал от вернувшихся в Москву практикантов, что ты обижаешься на меня за лаконичность писем. Прости, постараюсь исправиться (хотя для этого осталось, слава богу, чуть больше месяца)… Твои письма для меня бальзам. Прочитав их, я просто оживаю. И в течение недели перечитываю их 3–4 раза. Потом возобновляется хандра, и она нарастает до прихода следующей почты. Читать написанное тобой – наслаждение. Спасибо тебе».
Наташа – Жене. 25 февраля 1970 года: «Женечка, здравствуй, милый! Вторую неделю нет от тебя писем, не могу понять, в чем дело. Здоров ли ты? Мама с папой получили на прошлой неделе в пятницу (20 февраля) от тебя письмо, а мне так до сих пор нет письма».
Женя – Наташе. 3 марта 1970 года: «Натуленька! Ты пишешь, что письма приходят редко. Как же так? Я пишу тебе минимум раз в неделю. Когда же появляется возможность, отправляю письма дважды в неделю».
Одной из болезненных тем в переписке была тема сроков моей стажировки в Сингапуре. Отправляли нас на год, но уже вскоре после прибытия на место выяснилось, что в феврале – марте 1969 года стажеры смогут провести каникулы в СССР. Я скрывал это обстоятельство, желая преподнести Наташе и всем родным приятный сюрприз, явиться домой без предупреждения. Получилось, однако, так, что трех стажеров (из 10), включая меня, только что прибывший в Сингапур посол на каникулы не отпустил, заставил работать в посольстве. Вопрос каникул и окончательного отъезда из Сингапура продолжал и дальше оставаться в подвешенном состоянии, нервировать и меня, и Наташу. Об этом ярко свидетельствуют мои дневниковые записи и наша с Наташей переписка.