Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки
Шрифт:
Где-то в начале октября 1969 года я вышла на работу. Постепенно входила в ритм новой жизни. Заработную плату мне назначили 75 рублей – должность научно-технический сотрудник, это с 2-мя языками и дипломом с отличием МГИМО. Вот такие были времена!
Материально было очень туго, но как-то я не фиксировалась на этом – просто вкалывала. В дополнение к этому работала немножко в МГИМО – преподавала корейский язык студентам I курса, давала частные уроки на дому Дементьеву-мл. – он очень отставал по корейскому языку.
Наступил 1970 год, я по-прежнему одна, Женя в Сингапуре. Целый день с 10 до 18 часов сижу на работе, так как я новенькая, библиотечных дней у меня нет, поэтому, кроме среды и, кажется, пятницы, постоянно в отделе. Институт тогда находился в особнячном здании в Армянском переулке. С улыбкой вспоминаю ту свою прежнюю наивность, застенчивость до абсурда. В течение 1-го месяца работы мне было даже неудобно спросить, где находится туалет, так без оного я проводила целый рабочий день.
Заведовал отделом Г.Ф. Ким, сектором экономики Кореи – И.С. Казакевич, в отделе работал и самый крупный в СССР кореевед – Ф.И. Куликова-Шабшина. Вот с ней я очень подружилась. Как много всю жизнь в дальнейшем она мне помогала, подсказывала правильные решения! Отношения сложились добрые, теплые, родственные. На заседаниях отдела я на этом этапе каждый раз терялась, расстраивалась, что «не потяну» эту работу. Все казались такими умными, знающими, виртуозными ораторами.
В отдел я пришла не с пустыми руками, а с основательным научным багажом по моей теме: помощь СССР в развитии народного хозяйства КНДР. Материалы собирала еще в рамках МГИМО, готовя курсовые, а потом диплом у Н.П. Семеновой.
И что еще очень важно, на практику от МГИМО меня распределили в ГКЭС при Совмине СССР. Архив ГКЭС был кладезем этих материалов, но почти все они имели или гриф «секретно», или «для служебного пользования». Поэтому мне как практикантке МГИМО в то время удалось получить на руки лишь крохи. Но главное – я знала, что материал есть и где его найти.
Знала также, что хранятся материалы по моей теме в Историко-архивном управлении МИД СССР, в самом отделе Дальнего Востока МИДа, которым руководил М.С. Капица. Знала еще одну точку, которая мне казалась интересной, – ВНИКИ (Конъюнктурный институт) МВТ СССР.
Но пока все это было только информацией. Реальным сбором материалов, работая в отделе, я заняться не могла, ибо на меня почти сразу «кинули» массу «черновой» работы по сборнику «Нерушимая дружба» – воспоминания и впечатления некоторых советских людей, которые побывали в КНДР по линии Общества дружбы, или тех, кто был связан с освобождением Кореи.
Генерал Лебедев, участвовавший в освобождении Кореи и создании социалистического строя на Севере страны, много рассказывал интересного и предоставил уникальные фото тех времен. Режиссер И. Лукинский (сделавший картины «Чук и Гек», «Деревенский детектив» и др.), посетивший КНДР в недавнем прошлом, оказался в числе авторов этого сборника. И статья его была посвящена развитию культурных связей СССР и КНДР. Посему мне пришлось почти 3 месяца, мечась между работой (дежурствами) в отделе и Министерством культуры СССР, собирать материалы по данной теме, обрабатывать их, писать саму статью, периодически встречаясь с Лукинским у него дома на одной из Фрунзенских улиц.
Встречи были интересными, человек, конечно, талантливый, но интерес главный был не в рекомендациях по статье, а тех жизненных уроках, которые он преподавал: «Первые 50 лет ты должен работать на авторитет, а уж дальше отдохни, расслабься: ведь авторитет во вторые 50 лет жизни должен работать на тебя».
Другим моим «клиентом» был рабочий Антонов, кажется, член ЦК КПСС в то время. Таковы были нравы тех времен. С производства, «прямо от станка», в нашем случае с завода им. Ильича, выдвигался хороший рабочий, преуспевающий в партийно-общественной деятельности и порой (как Антонов) достигал столь высокого уровня – член ЦК КПСС.
Отдельными вспышками возникают картины встреч с этими людьми. Весь из себя благостный, приветливый, простой в обращении, Лукинский каждый раз кричал своему маленькому сыну: «Колька! Неси чай. Разве ты не видишь, Наташа пришла!» Теперь, когда я вижу по телевизору концерты с участием юмориста Николая Лукинского, не могу отделаться от мысли, что это тот самый Колька, который шустро подавал нам чай. Интересен и тот факт, что Лукинский, в отличие от большинства других официальных авторов воспоминаний, настоял на том, чтобы поделиться, пусть крохотным, но гонораром за статью в сборнике.
Для того чтобы написать статью Лукинского, я несколько месяцев параллельно с выполнением других обязанностей в отделе исправно работала в архиве Министерства культуры СССР, что по-своему было интересно. Атмосфера старинного особняка, даже его дизайн и архитектура. Очень милый смешной человечек Толя Педин, который был прикреплен ко мне в качестве куратора. Относительно без проблем – походы в Большой театр на самые аншлаговые спектакли (билеты организовывал Т. Педин и довольно часто меня приглашал, даже его коллеги подхихикивали, что Толя пытается ухаживать за мной).
Я, как всегда, ни на что не обращала внимания, в Большой пару раз сходила, а дальше у меня просто не было времени. Собирая материалы, помню, что постоянно находилась в каком-то оцепенении от страха, что написать требуемый очерк не смогу. Тем не менее написала, кто-то из коллег по отделу (Т.С. Яскина, Ф.И. Куликова) подправили, подредактировали. Слава богу, получилось. Впоследствии через несколько лет я использовала эти материалы для очерка на тему «Культура в КНДР – культурные связи СССР с КНДР» для коллективной монографии «Современная Корея» (М.: Наука, 1971. С. 274–276).