Милая Шарлотта
Шрифт:
– Разумеется, вы правы, сударыня, и я ценю вашу стыдливость: не следует барышне представать в чем мать родила перед мужчиной, который не является ее мужем.
– Вы можете исправить свою оплошность, ежели желаете…
Шарль повернулся, по-прежнему улыбаясь краем рта:
– Желаю, сударыня. И, надеюсь, что вы мне не откажете.
Жоржетта, уже натянула платье и пыталась справиться со шнуровкой, но сказанное Шарлем настолько ее поразило, что она забыла обо всем.
– Я всего лишь хотела сказать, - ответила она, - что вы можете исправить
– А я хотел сказать, что у меня к вам предложение, Жоржетта, - Шарль понизил голос до интонаций, от которых щеки девушки снова залились красой, а по коже побежали мурашки. Он стоял так близко к ней, что пышные волосы Жоржетты касались его щеки.
– Согласны ли вы выйти за меня? Но у меня к вам небольшая… просьба.
– Какая?
– быстро спросила Жоржетта. Сердце ее отчаянно колотилось.
– Мы обвенчаемся сегодня же, как только найдем священника, согласного это сделать.
– Но ведь в этом случае отец едва ли даст за мной приданое, - уточнила Жоржетта.
– Да, - кивнул Шарль, - и жить мы будем в Шато-де-Руан. Вы уже имели удовольствие видеть мое жилище, так что сюрпризом это для вас не станет. Так что вы скажете?
Он смотрел на нее несколько лукаво, как будто самому было любопытно, что она ответит. Жоржетту же несколько покоробило, что ради счастья Шарлотты д’Эффель он некогда готов был поступить на службу к королю и всячески страдал, что обрекает ее на бедность. Впрочем, с нею он был честен, чего точно не было с Шарлоттой. А это, как ни крути, значит намного больше.
– Полагаю, вы хотя бы отпустите меня попрощаться с бабушкой и отцом?
– Сколько угодно!
– Шарль рассмеялся, а за ним рассмеялась и Жоржетта. Она подумала, что сейчас, должно быть, он ее поцелует, но Шарль, как будто спохватившись, сказал: - прошу вас, присядьте здесь.
Он, на мгновение оставив ее, отошел к письменному столу и, поискав в нескольких ящиках, достал небольшой замшевый мешочек, из которого вынул - Жоржетта видела это из-за его плеча - перстень со сверкающим камнем.
От волнения она снова встала на ноги, а Шарль, глядя ей в глаза, опустился на колено:
– Мадемуазель де Мирабо, официально прошу вас оказать мне честь и стать моей супругой. Вы согласны?
– Официально даю вам свое согласие, шевалье де Руан, - пытаясь подавить рвущийся смех, серьезно ответила Жоржетта.
Только после того, как надел кольцо - это была большая жемчужина в обрамлении бриллиантов - Шарль поднялся и поцеловал ее:
– Это кольцо моей матери. Отец берег его как зеницу ока и завещал мне сохранить его даже в самые тяжелые времена. Я хочу, чтобы оно было у вас.
Он снова поцеловал Жоржетту, а она, упиваясь своим счастьем, думала о том, что теперь-то точно дает Шарлотте сто очков вперед.
Глава 24. В ПАРИЖ
Барон де Виньи покинул Бордо неделю назад. В день отъезда он навестил замок д’Эффель и долго говорил с Шарлоттой в беседке на берегу пруда с лебедями. Он настойчиво и терпеливо просил ее уехать с ним - даже не в качестве невесты, а как дочь его друга. Лишь бы ему не терять надежды, что Шарлотта когда-нибудь согласится. Обещал снять для нее с батюшкой особняк в Париже и ждать ее ответа, сколько придется.
– Я уже не так молод, Чарли, чтобы размениваться чувствами, - сжимая ее руку, говорил он.
– После стольких лет вы одна смогли меня тронуть, и я не собираюсь оставлять вас, в призрачной надежде испытать подобные чувства вновь. Быть может, вы измените свое решение и поедете со мной? Прошу вас.
Шарлотте в этот момент казалось, что и правда нет никаких причин ей отказывать барону: он великодушный человек и позволит ей жить в Париже, не связывая себя обязательствами, сколько угодно времени. Так соблазнительно было согласиться ехать… Но она тут же одергивала себя, понимая, что пользоваться его добротой совершенно безнравственно. К тому же, учитывая то, что она замужем.
Снова возвращаясь к мысли о своем замужестве, Шарлотта, до боли впиваясь ногтями в ладони, резко встала и повернулась спиной, не желая показывать эмоции.
– Я не могу с вами уехать, - как можно безразличнее сказала она, надеясь, что, чем холоднее будет звучать ее голос, тем скорее барон оставит и забудет ее. Для его же блага.
Де Виньи ничего не ответил. Когда Шарлотта обернулась, она увидела лишь его спину: он спешно шел к карете. Верно, теперь он и правда постарается ее забыть и никогда не появится здесь. От осознания этого, Шарлотта едва сдержалась, чтобы не броситься за ним и, забыв обо всех нормах морали, согласиться ехать.
Как-то так вышло, что за тот месяц, что барон пробыл в Бордо, она успела привязаться к этому человеку. Ей нравилось, как он слушал ее игру на клавесине с легкой улыбкой на губах, и как увлажнялись его глаза, когда смотрел на нее, поющую арии в дуэте с Госкаром. Как предусмотрителен и нежен он с нею был. И особенно любила, делая вид, что читает, слушать его беседы с папенькой. Папенька не был военным человеком и мало смыслил в политике, а вот барон много где побывал и многое видел. Говорил он сухо, без прикрас и, порой, даже слишком жестко - не для девичьих ушек. Но эти его рассказы стали увлекательнее для Шарлотты, чем сюжет любой книги.
Проследив взглядом, как отъезжает карета, Шарлотта неспешно вернулась под своды замка, а после поднялась в свою комнату. Девушка села у окна и, не отрывая глаз от дороги, по которой совсем еще недавно проехал барон, и где еще клубилась пыль, почувствовала, как из глаз ее снова закапали слезы. Шарлотта теперь часто плакала - стоило ей наткнуться взглядом на шкатулку с письмами де Руана, или на розу, которую он некогда ей дарил, или хоть на платья, в которых она ходила на свидания в церковь… Брижит, прежде слышавшая от барышни лишь легкомысленный щебет и разговоры о моде, верно, уже устала быть жилеткой для слез.