Мир Чаши. Дочь алхимика
Шрифт:
– Да, мастер Феликсефонтий. Прошу, присядьте.
Ушан просеменил на указанное место.
– Вам требуется базовое академическое образование, я верно понимаю?
– Не совсем. Я не знаю, сколько времени у меня есть, а потому попрошу вас показать то, что может оказаться полезным в ближайшем будущем.
– Ясно, ясно. В таком случае первый урок будет стоить две серебряных. Я работаю честно и потому предпочитаю получать плату за уже сделанную работу, – эта фраза остановила Жозефину, уже протянувшую ему на ладони монеты, и ей пришлось, смутившись, спрятать их обратно. – Сразу вручу вам мой талисман связи. Если сегодня
И ушан вручил своей ученице посеребренную черепашку величиной с полпальца, которую извлек отуда-то из складок своей длинной, в пол, хламиды.
– Полагаю, нам будет удобнее заниматься в библиотеке.
Устроившись в кресле напротив ученицы, ушан извлек из складок своих одежд плоскую шкатулку размером с две ладони. Ее крышка была поделена на четыре части – коричневую, белую, синюю и красную; самую середину же занимал разделенный надвое круг: одна его половина была черной, другая – серебряной. Темные глаза ушана внимательно смотрели на девушку.
– Сейчас вам требуется коснуться каждого поля и вложить туда единицу энергии. Это проверка на ваши магические склонности и способность к управлению различными стихиями.
Небольшая сильная ладонь протянулась над шкатулкой и шесть раз прикоснулась к ней; каждое поле, уловив кусочек врученной Силы, начинало светиться. Когда мастер Феликсефонтий забрал шкатулку, она словно ожила: коричневое поле вспучилось, проросло горами, над белым поднялся туман, на красном заплясал огонь, а по синему прошла слабая рябь.
– Мм… очень интересно, госпожа, очень интересно. У вас высокие способности к магии Земли и Воздуха, сочетание, характерное для Небесных Всадников, что, учитывая наличие серебра в вашем гербе, совершенно неудивительно. Насколько я знаю, Дар Всадника обнаружился у вашего брата, и именно поэтому его забрали в Академию, во избежание… мм… эксцессов. Старая кровь, знаете ли, не по нраву новой короне. – Он помолчал, в темных глазах отражалось сияние магической шкатулки. – Гораздо более удивительная вещь находится в середине, – он указал на черно-серебряный круг, – это магия Корней и Ветвей соответственно, и хотя к Ветвям ваша кровь тяготеет больше, Корни тоже вам покоряются.
Сама Жозефина не видела в этом ничего необычного, но она всей кожей ощущала глубочайшее удивление преподавателя. Удивление и что-то еще, очень похожее то ли на облегчение, то ли на удовлетворение – словно он увидел то, чего давно ждал и во что уже почти не верил.
– Я не знаю, почему так, – совершенно искренне ответила она. – Вы можете это объяснить?
– Увы, нет. Я могу только предположить, что это тоже ваше наследство. Вероятно, отцовское, потому как у вашей матушки, скажем, такого не наблюдалось. Но мы отвлеклись – сегодня у вас, насколько я понимаю, первый урок фундаментальной академической магии. Сейчас я объясню вам основные термины и положения магического искусства. Не беспокойтесь, это не займет много времени.
Он заложил руки за спину и принялся семенить вдоль стола из одной стороны в другую. Жозефина внимала, положив кисти на стол по храмовой привычке; Силу академические маги называли энергией, для расчета плетения заклинаний использовали сложные многоступенчатые формулы, основами которых служили точки приложения и исходящие из них вектора, вместе же это составляло основную сетку, на которую уже нанизывались вторичные реперные точки; любую
Мастер-архимаг покосился на свою ученицу и прервался, не наблюдая в ней должного понимания.
– Сделаем проще, облегчив задачу каждой стороне, – и он вручил ей небольшую, обшитую бархатом подушку, от которой веяло слабой, но очень хитро сплетенной магией. – Вы поспите, а я расскажу все, что вам требуется знать, приступая к академической магии.
Девушка послушно легла на подушечку щекой, и ее накрыла прохладная волна сна. Позже, пытаясь вновь увидеть картину, она могла вспомнить только волнующийся туман, из которого иногда проступали полиграммы, графемы, символы Стихий, зато когда ей требовалось вспомнить сведения, касающиеся академической магии, они всплывали в дневное сознание из небытия, а потом уходили обратно неизвестно куда.
– Теперь вы владеете базовыми знаниями, которых вам хватит для построения и исполнения плетений основных заклинаний. Я так понимаю, у вас есть какие-то конкретные пожелания по базовому набору?
– Да, – Жозефина собралась, – так как у меня немного времени и я, честно говоря, даже не знаю, сколько уроков смогу пройти, мне нужно то, что позволит мне защитить себя и тех, кто окажется рядом. Простейшим Щитом Тела я владею, мне бы хотелось знать еще и хотя бы одно боевое заклинание.
– Начнем с простого, – он сделал скупой приглашающий жест правой рукой, – у вас за окном растут каштаны. Выберите любой плод и заставьте его вспыхнуть.
– Для практических занятий предлагаю перейти в более защищенное место. – Жозефина поднялась с места и распахнула дверь. – Прошу.
Она шла впереди, подстроившись под неторопливый шаг ушана, а тот семенил вдоль стен, разглядывая лица на картинах. На середине залы он остановился около одной из них, на которой рука живописца изобразила высокую белокурую женщину в сияющем латном доспехе. Она имела высокие скулы и светлые глаза северянки и сидела верхом на серебристого цвета грифоне; в правой руке было сжато занесенное для удара копье. Мастер-архимаг замер, глядя на нее снизу вверх; лицо его озарилось тем Светом и вдохновением, какое бывает у произносящего молитву.
– Это Белая Гарпия, известная как бесстрашный борец с тварями Корней и Великий герой неба. Она – одна из самых знаменитых Небесных Всадников времени их расцвета, когда Проклятие Первых еще не погубило их и женщинам вашего рода не запрещали подниматься в небо. Потом Проклятие набрало свою истинную силу, и Всадники вместе со своими Зверями, хранители и защитники всего благого в Чаше, начали слабеть, а потом и вовсе исчезли. Уже полтысячи лет как их сила иссякла и потому в мире смогло умножиться зло. Чаша прежде никогда не знала войны своих со своими, особенно войны за власть. – Он оглядел еще несколько картин, где были люди в доспехах верхом на серебряных крылатых Зверях, и вновь прикипел взглядом к Белой Гарпии. – Народ ушанов почитает ее как Леди-Избавительницу, а иные из древних народов зовут ее не иначе как Маркиза Корней. Предания нашего народа гласят еще, что в гнездах серебряных грифонов появляется чистейшее серебро, равного которому не добывают ни в одних рудниках, но грифонов не стало слишком давно, чтобы мы могли проверить, правда это или ложь. Впрочем, мой народ не склонен искажать истину – достаточно труда ее собирать.