Мир львинов
Шрифт:
Навстречу девушке поднялся один из воинов. Его правая рука лежала в грубом подобии лубка, голову перетягивала повязка. На его груди Мара увидела знакомую татуировку — оскаленную морду льва, и невольно вздрогнула — такая же была у Варму… Раненый воин едва держался на ногах. Похоже, появление человеческой девушки поразило вараха.
Некоторое время он молчал, собираясь с мыслями, потом показал на свою сломанную руку и на ближайшего из детей, совсем кроху — у малыша было перевязано бедре.
— Я — лекарь, — громко, чтобы все слышали, сказала девушка.
Услышав из уст незнакомки родную речь, воин коротко выдохнул и пошатнулся, но Мара ловко подхватила его под здоровую руку и помогла сесть.
— Не вставайте, пожалуйста. — попросила девушка. — Я начну с детей, если вы не против…
Повреждения у большинства оказались не слишком серьезными, с ними Мара справилась без посторонней помощи. К приходу Варму неперевязанными остались лишь малыш с глубокой раной на бедре и оба воина. Появление юноши вызвало у его соплеменников настоящий шок. Женщины закричали хором, воины вскочили. Одна из девочек, не старше десяти, с нечленораздельным воплем кинулась ему на шею и разрыдалась. Потрясенный Варму нежно обнял ребенка, успокаивающе гладя по рыжеватым спутанным волосам. Девочка зарыдала громче. Юноша осторожно отодрал ее от себя, заглянул в грязное, исцарапанное, но такое родное личико и спросил:
— Ома, сестренка, что у вас случилось?
За нее ответила старшая из женщин:
— Землетрясение. Вчера днем. Пещера рухнула на нас.
И тоже заплакала. Тум, так звали эту женщину, была подругой его матери. Очевидно, бывшей подругой…
Варму еще раз оглядел своих соплеменников. Вот Харам, младший брат вождя, и Мело, его друг, и Верда, жена Мело, к ним жмется мальчик лет пяти, вылитая Верда — их сын? Вот Тая; когда Варму уходил, она была еще не замужем, а сейчас у нее на руках годовалый ребенок. Чужой?
Варму захотелось завыть. Неужели эта жалкая кучка людей — все, что осталось от его племени?
— Кто еще выжил? — спросил он, боясь услышать ответ.
— Мало. — вздохнула Тум. — Твой брат Мору увел их вниз по реке. Человек сорок. Все.
Чуть больше пятидесяти из шестисот! Это был конец…
И Варму заплакал. Слезы бежали по его щекам, и он не вытирал их. Ему вдруг стало все равно. Ома обняла его, и женщины, и оба воина, и их слезы смешались.
Никто не мешал им оплакивать гибель своего народа.
Глава 20. Кожаный браслет
В этот же день к месту трагедии выслали группу молодых львинов — искать выживших. Те вскоре вернулись, приведя с собой двух девочек чуть старше Омы — когда потолок рухнул, нишу, в которой они спали, накрыло плитой, и трех охотников, почти подростков: юноши растерянно бродили по развалинам, пытаясь понять, что произошло; во время катастрофы они были далеко в лесу — стреляли белок. Больше никого найти не удалось.
Немногочисленных варахов расселили без труда — после эпидемии многие логовища стояли пустыми. Бедолаг приняли в племя, и на этом бы все и закончилось, да только — не закончилась. И виноват оказался простой кожаный браслет.
Ома, Мрах и Хеля под руководством Мары перебирали орехи. Точнее, делали вид, что перебирают — больше ели и баловались. Младшая сестренка Варму оказалась та еще баловница, и дети моментально нашли общий язык. У Мары не было сил на них сердиться, и она тоже делала вид, что верит в то, что дети перебирают орехи. А дети прекрасно знали, что она делает вид, что верит в то, что они перебирают орехи. В результате все были довольны, но орехи никто не перебирал.
Мрах, задумчиво ковыряясь в корзине, негромко рассказывал:
— Вот ведь как в жизни все повторяется…Львины приняли людей. А у нас наоборот было — люди приняли львинов…
Тогда тоже землетрясение случилось, подземная река прорвалась и пещеры затопила, но многие успели выскочить…Ну, выскочили, в чем были — голые, считай. А дальше? Зима в разгаре, мороз трещит, сугробы по шею, а они — в набедренных повязках. Одеяла, запасы- все в пещере осталось, под водой — ныряй, если хочешь, доставай…
Хеля прерывисто вздохнула — ей было интересно. Это вам не бабушкины сказки — реальная история…
— А дальше? — почти шепотом спросила Ома. — Они замерзли?
Львинок покачал головой: — Нетерпеливая какая…. Так вот. Остались они на морозе без ничего, и решили в лес податься — там хоть валежник есть; костры разожгли, и стали умирать. От голода, от холода, от горя. День умирают, два умирают, седьмицу умирают, ослабели совсем без еды. И тут их люди нашли, охотники, и к себе в пещеру забрали. Накормили, обогрели…Так и живем до сих пор вместе, больше ста лет уж прошло…
— Интересно. — одобрительно кивнула Хеля, и ее глаза подозрительно заблестели. — И что, не ссоритесь?
— Почему не ссоримся? Ссоримся…
— И даже деретесь?
— И деремся. — подтвердил Мрах, кровожадно ухмыляясь. — Тебе показать, как?
Хеля кинула в него орехом. Мрах, похоже, только этого и ждал:
— Ах, ты так! Ну, девчонка, держись!
Львинька радостно взвизгнула и бросилась наутек, но наткнулась на корзину с неотсортированными до сих пор орехами и растянулась на полу. Орехи рассыпались, Мрах, раскатившись на них, полетел кувырком, зацепив вторую корзину — с орехами отсортированными, и врезался в Ому. На полу тут же образовалась вопящая куча-мала, а орехи — перемешались, так что работу можно было начинать заново. Подобного непотребства Мара терпеть не пожелала: быстро растащив расшалившихся детей по углам и наподдав от души каждому по тому месту, откуда ноги растут, девушка вручила обиженно сопящей и потирающей отшлепанные выпуклости троице по венику и велела сделать, как было. Вид у нее был весьма грозный, и дети подчинились без пререканий. Когда Мара убедилась, что порядок восстановлен и большая часть орехов вернулась в корзину, она сменила гнев на милость и отправила веселую троицу восвояси, пока те еще чего не натворили. Засидевшимся в четырех стенах детям не пришлось повторять дважды: похватали теплую одежду и убежали, только их и видели…
Вихрем промчавшись по полутемным коридорам и на ходу пытаясь одеться, две девочки и мальчик вылетели на улицу.
— Кто перый до леса? — предложила Ома и рванула с места.
Львинята кинулись догонять. Почти одновременно достигнув опушки, дети остановились — входить в лес им было строго-настрого запрещено.
— Я победила. — уверенно заявила Ома, пытаясь отдышаться.
Хеля обиженно надулась: — Ты старше. И у тебя ноги длиннее…
— Ну да. — фыркнул Мрак. — И хвост не мешает.