Мир львинов
Шрифт:
Хеля с шипением прыгнула на него, и оба повалились в большую кучу опавших листьев. После недолгой борьбы Мрах сдался на милость победительницы: верткая львинька умудрилась сесть на него верхом, от души вывернув обидчику руку. Устроившись у Мраха на спине поудобнее, и по-прежнему удерживая его руку, девочка грозно спросила: — Ну, и кому тут хвост мешает?
Мальчик захрипел и задрыгал ногами.
Хеля слегка усилила нажим: — Не слышу?
— Мне! — отчаянно завопил Мрах.: — Мне мешает!
— Тогда давай я его тебе оторву! Хочешь? — и львинька громко щелкнула зубами.
Мрах снова задергался, но его положение было абсолютно безнадежно — Хеля держала крепко. Убедившись, что освободиться не удастся, мальчик перестал сопротивляться.
— Пусти руку, больно… — жалобно попросил он. — Я больше не буду…
Хеля сжалилась, слезла с Мраха и пристроилась рядом, поджав под себя ноги.
Мрах остался лежать, опасаясь нового нападения.
— Ты здорово дерешься. — похвалил он, потирая помятое запястье. — Чуть руку мне не вывихнула…
Львинька, немало не смущенная, легко поднялась с земли и принялась отряхиваться. Вид у нее был довольный: — Тебе понравилось? Повторим?
— В другой раз как-нибудь. — Мрах тоже было вскочил, но поскользнулся на старых листьях и упал обратно.
Ома протянула мальчику руку: — Вставай уже…Тоже мне, умирающий нашелся!
Рывком подняв друга на ноги, Ома оглядела его с преувеличенной заботой и ехидно поинтересовалась: — Не ушибся?
Мрах зашипел и тоже начал отряхиваться.
— Откуда у тебя этот браслет? — неожиданно спросил он.
Ома откинула растрепавшиеся волосы: — Один мальчик подарил. Нравится?
Львинок еще раз рассмотрел плетеный кожаный ремешок, обхватывающий запястье девочки — такой же, или очень похожий, был у Эриха…
— Как его звали? — воскликнул Мрах.
Испуганная, Ома отшатнулась и спрятала обвитую ремешком руку за спину: — Ты чего?
Мрах только вздохнул: — Такой мой друг носил. Он пропал…
— Человек? — уточнила Ома.
Львинок кивнул: — Человек…Его Эрихом звали.
— А как он пропал?
Мрах понуро опустил голову — воспоминания об утраченном друге причиняли боль: — На охоту с львинами пошел. И не вернулся. Никто из них не вернулся…
Ома поспешно развязала браслет и решительно вложила ему в ладонь: — Жив — здоров твой Эрих. — сообщила она. — Охотников ваших наши убили, а его — не тронули, в стойбище привели. Ну, он и остался…А когда пещера рухнула, мы с ним на речке были…Он с Мору ушел, и вот это… мне подарил…на удачу… — и девочка заплакала. Похоже, Эрих ей нравился.
Мрах стоял, как громом пораженный: его друг нашелся! И они почти встретились…Присоединись Эрих к Оме…Но он почему-то выбрал Мору, и сейчас уходил от Мраха все дальше и дальше. Возможно, еще не поздно и удастся его догнать?
— Варму! — возопил львинок и со всех ног бросился к темневшему на слоне холма входу. Девочки поспешили за ним — им не надо было ничего объяснять, а зачем? Все и так ясно…
Глава 21. Бесприютные
Дюжина воинов, десяток женщин, старуха, и чуть более двадцати детей пробирались вдоль реки по едва заметной тропке, под затяжным дождем. Шли тяжело, увязая в грязи, многие хромали. Кое у кого из женщин на руках попискивали младенцы. Двое мужчин несли носилки с раненым. Выглядели путники жалко — полуголые, ободраные, промокшие, вооруженные лишь дубинками и заостренными кольями, они брели в никуда.
Вот одна из женщин, совсем молоденькая, но уже с ребенком за спиной, поскользнулась и упала на колени. Шагавший вслед за ней мальчик помог ей встать. Женщина благодарно улыбнулась: — Спасибо…
— Давай малыша понесу. — предложил мальчик. — Ты устала…
— Так ведь и ты устал… — вздохнула женщина, но ребенка отдала.
Мальчик пристроил младенца поудобнее и протянул спутнице яблоко: — На вот…
Яблоко было маленькое и грязное, но женщина жадно впилась в него зубами. Она уже почти сутки не ела ничего, кроме нескольких подобранных по дороге сырых улиток.
— Откуда? — спросила юная мать, в три укуса покончив с кислым плодом.
Мальчик пожал плечамии: — Из леса, конечно…
— А ты?
— А у меня еще есть. — и высыпал ей на ладонь горсть орехов: — Грызи!
— Да ты богач! — воскликнула женщина и отправила орехи в рот.
Мальчик покопался в небольшом мешке, который до этого нес зажатым под мышкой, и достал еще одно яблоко:
— Видишь?
Изголодавшаяся мать жадно смотрела на маленький, чуть подвявший плод.
— Бери. — велел мальчик. — Тебе надо.
Второе яблоко исчезло так же быстро, как и первое. Перекусив, женщина чуть приободрилась и пошла увереннее.
— Спасибо, Эрих… — искренне поблагодарила она. — Если бы не ты…
Ребенок проснулся и заплакал — он хотел есть. На ходу прикладывая сына к груди, женщина опять поскользулась, но удержалась на ногах. Младенец недовольно завопил.
Некоторое время шли молча. Малыш сосал, женщина думала о чем-то своем, мальчик чистил какой-то корень.
Потом женщина тоскливо спросила, глядя на хмурящееся тучами небо: — Неужели опять будем под деревьями ночевать? Пещеру бы какую найти…
Дождь продолжал лить, поднялся ветер, впиваясь в незащищенные тела людей тысячами ледяных иголок. Смеркалось. Вдруг впереди зазвучали радостные крики. Тропка вильнула влево, потом сделала резкий поворот направо, повторяя изгибы реки, и усталые путники увидели высокий песчаый берег, заросший густым кустарником. Обрыв оказался сильно обрушен снизу, из него выпало несколько валунов, зато сверху нависал довольно широкий земляной козырек.
Не пещера, конечно, но лучше, чем совсем ничего…