Миракулум 2
Шрифт:
– Это я, тихо...
Но быстро сама пригнулась и подалась назад, едва уловив приближение посторонних шагов. Прижавшись к стене дома, я пригнула колени и исчезла за силуэтом поленницы. Предчувствие не обмануло, - сначала раздался узнаваемый голос хозяина:
– Ее лошадь в конюшне, - сказал он шепотом, и мне пришлось осторожно выглянуть поверх пахнущих сыростью брусков, - сама в комнате.
Всего было три фигуры, один из которых держал на уровне пояса едва светящийся фонарь.
– Я говорил, что он может быть и она!
– Тише.
– И шея замотана, наверняка
– Надо проверить.
– Серебро есть. Вещей с собой мало. Про цаттов расспрашивала.
Одна фигура, та, что с фонарем, отделилась и прошла к ее Варту. Тусклый свет сначала был направлен на снятое седло, потом на коня.
– Сумки ее где?
– Если здесь нет, с собой значит, в комнату взяла.
– Это ли не доказательство?
– Голос рядом с хозяином я тоже узнала, но не так сразу, и догадка тут же подтвердилась.
– Я говорил, что мальчик молодец... кого попало, не приведет. Это точно она, конец твоим поискам.
Тот самый "мальчик" аж подпрыгнул на месте. Вот тебе и мастеровой с промысловой улицы.
– Пока я в этом не убедился, - прошептал третий неизвестный, - я не могу так говорить.
– Но ты ведь можешь допустить мысль, что это она?
– Могу. - Рука с фонарем поднялась к лицу мастерового.
– Но сначала я должен точно знать, что в ее сумках, и я должен посмотреть ей в глаза... и если я пойму, что мои поиски окончены, то убью не задумываясь.
Свет качнулся в сторону говорящего всего на пару мгновений, но мой крик едва не вырвался. Отпрянув обратно к дому, я ударилась затылком о камень. Еще больше присев, почти вжавшись в землю, замерла не дыша.
– Можно сейчас обыскать.
– Предложил хозяин.
– От нас троих она никуда не уйдет.
– Лучше утром. Постереги ее, я вернусь, едва рассветет.
– Хорошо.
Один вернулся в дом, двое других скрылись, уйдя в сторону улицы.
Отлипнув от стены, я в несколько маленьких шагов доползла до конюшни. Медленно и тихо, удерживая в руках лишний звон сбруи и ремешков, запрягла лошадь. Копыта обвязать было нечем, и потому я решила, наоборот, не медлить, а быстро вывести Варта за ворота и умчаться верхом, успев раньше, чем хозяин опомнится. Не оставив ничего в "Пролитом чане", кроме заплаченного заранее серебра, едва выбравшись, я вскочила в седло.
Убийцу, который обещал прийти с рассветом, по голосу было не узнать, слишком давно не доводилось слышать его звучания, а вот по лицу ошибиться было невозможно, - Соммнианс. У него были длинные, до плеча волосы, короткая бородка, но это было его лицо и его глаза. Лекарь, мой друг, который, по словам Аверса, простил и помог бежать из плена. Может, оружейник солгал? Вот оно наказание за однажды совершенное предательство. Справедливое и жестокое возмездие свыше.
Темный город не спал... он был весь на стороже. И звон подков скачущей лошади распугивал затаившихся. Некоторые огоньки в окнах сразу затухали, раздавался собачий лай и скрежет их зазмеившейся цепи. Вскоре, я и сама стала бояться шума, который производила, пора было умерять скорость, и выбрать направление, а не бежать без оглядки. Остановившись на разветвлении дорог, на мостовом пятачке,
– Куда же теперь?
Вместо ответа сбоку в подворотне что-то скрипнуло. Или не сбоку? Едва повернула голову, чтобы точнее уловить источник звука, как почувствовала тупой удар в спину под ребра. Варт отпрянул, а меня, с перебитым дыханием от боли, кто-то, схватив за плащ, вытащил из седла.
– Думали, обложили?
– Прошипел Сомм, и пнул меня, скрученную у его ног, сапогом.
– Получи, паскуда! Наемники, сукины дети... теперь лошадь моя... догоните, если сможете...
Лекарь схватил поводья, но конь дернул голову, переступая ногами назад, удила стали рвать ему губы, и вдоль полутемной тишины прокатилось пронзительное ржание.
– Стой же ты! Смирно! Смирно!
Для Сомма утекало ценное время, но Варт не давался. Он вставал на дыбы, храпел, снова ржал.
– Проклятье!
Еще двое, запыхавшись, вынырнули из подворотни и кинулись на лекаря. Один, от первого же удара, отлетел на мостовую в сторону, а со вторым завязалась драка. Я, скрепя зубами, встала на ноги.
Совершенно не понимала, как он смог найти меня и нагнать, наверное, случайно сошлись дороги. Как лекарь смог узнать меня в темноте, чтобы, не обознавшись, напасть? И в то же время, его слова не связывались с его поступком... какие наемники? Кого обложили?
Схватка, проходившая в нескольких шагах, на несколько мгновений передышки остановилась противоборством неравных сторон. Лекарь был загнан в угол на стыке дома и пристройки, двое нападавших, понимая, что он никуда не денется, дали себе возможность перевести дыхание и стереть с лица кровь.
– Все, добегался...
– Сдохни по-тихому, без мучений.
– Как получится, - зло ответил Сомм.
– Но всем троим я не доставлю такого удовольствия ни сегодня, ни завтра, ни вообще никогда.
– Троим? Ты что ли тре?..
Его вопрос оборвался криком. Я набросилась на одного из мужчин со спины и вонзила кинжал в бедро. Как бы ни было опасно, но решиться нанести удар человеку в бок или под ребра, не могла. Другой, не успев опомниться, получил удар под дых от лекаря, а согнувшись пополам, еще и по лицу. От раненого мной потек поток брани вместе с потоком крови. Пока остальные не пришли в себя, лекарь бросился на меня:
– Ты кто такой?
– Он, нахрапом схватив меня за грудки, оттащил от свалки.
– Говори быстро!
– Рыс...
– Учти, я всяким бредням не верю! Все эти комедии с внезапными помощниками, с ярыми единомышленниками... кто послал?!
– Он встряхнул посильнее.
– Не подосланный удрал бы!
– Ры... я...
– Говори внятно.
– Пусти, Сомм. Пусти.
– Что? Женщина?
Он, все еще силой, заставил меня пройти несколько ближе к середине мостового пятачка, где было побольше света, и развернул лицом к луне.
– И имя, значит, уже зна...
– лекарь осекся.
– Не может быть...