Миракулум 2
Шрифт:
В своей комнате Эска едва не поцеловала компьютер и учебники. Схватилась за телефон.
– Берт, привет! Это Эска... я так рада слышать твой голос! Ты даже не представляешь, как! Нет... ничего со мной не случилось... нет, приезжать тоже не надо, я всего лишь не могу удержаться от счастья, что я дома... Дома, Берт!
Она слушала, что он о чем-то спрашивает, но вспомнила Соммнианса, и перебила:
– Я когда-нибудь говорила тебе, какой ты замечательный друг? Ты лучший на всем белом свете...
На том конце провода
– Всего лишь день, Берт. Давай завтра сходим в кино, как ты предлагал? Я ужасно хочу развеяться... Договорились. Я жду тебя к одиннадцати.
Как же она раньше не понимала, как счастлива на самом деле только оттого, что нет никакого камня в груди. Не давит тоска от разлуки, не гнетет чувство вины за содеянное, не холодит страхом душу от опасности и неизвестности. Совесть Эски чиста, сердце свободно, и будущее незыблемо!
Утром ощущение радости от собственного бытия не прошло, а пережитое накануне стало отходить на задний план. Шутка ли, примерить на себя чужую жизнь?
Проводив родителей на работу, позавтракав, Эска решила посидеть за телевизором, дожидаясь одиннадцати. Будний день, по каналам ничего интересного не было, и пульт скоро вернулся на гладкий полированный столик. И тут она вспомнила о книге... она все также лежала в сумке, завернутая в пакет.
"Ее нужно вернуть в библиотеку".
Чуть только приоткрыв страницы, она выхватила взглядом несколько строчек. Накатило странное ощущение. "Я кинулась...", "Я подошла...", "Я подумала..."
– И я тоже...
– добавила Эска вслух.
– Еще вчера я, как ты...
С возвращением ее она повременит, студенческий билет, оставленный под залог, понадобится ей не скоро, а спрос на эту книгу, как сказали, совсем не велик.
Такой взволнованной и такой необычной Берт не видел Эску еще не разу. И все тщетно пытался понять, - что так изменило ее настроение, что она даже о своем дипломе ничего не сказала за все время их прогулки после кино.
– Я понял, - он прервал их предыдущий разговор, - ты вчера откопала какую-то сенсацию и потому сегодня сама не своя!
– С чего ты взял?
– С азартного блеска в глазах.
Конечно, с одной стороны он любовался ею, и был приятно растерян ее вчерашним звонком, но с другой стороны, понимал, что все это вызвано далеко не им самим, а другими причинами. Возможно, правда, - походом в библиотеку?
Девушка остановилась. "Рассказать ему или нет, сейчас? Но он не поверит... или поверит?"
– Рассказывай, Эска.
Берт, увидев колебание, понял, что прав. Что-то приключилось вчера.
– Я действительно нашла...
– Эска перешла на заговорческий шепот.
– Только сейчас рассказывать об этом не могу.
– Почему?
– Чтобы не сглазить, чтобы у меня
– Да ну?
– Да.
– А данные проверены? Источники признаны научно?
– Об этом я не подумала. Действительно, ведь все, что появится в дипломе, должно иметь под собой основание, ссылку на источник...
– Эска погрустнела всего на миг.
– Но ничего, с этим я потом разберусь.
– Слушай, а когда ты мне скажешь, что это за ход?
– Позже. И скажу только тебе.
– Ладно.
Берт остался доволен тем, что хоть чем-то Эска с ним поделилась. В душе даже появилась догадка или надежда на то, что она выделяет его среди других друзей-сокурсников, и, значит, есть между ними какое-то сближение. Есть! А сама Эска вдруг дала крутой разворот:
– Мне нужно идти. Фильм замечательный, и хорошо, что погуляли.
– А я хотел еще в кафешке посидеть.
– Потом, не сегодня.
"Мне нужно идти", - это значило, что расходиться они будут прямо на этом месте?
– Ладно. До остановки?
– Нет, я пешком.
– А можно я позвоню вечером?
– Конечно.
– Эска непринужденно улыбнулась и, махнув рукой, стала возвращаться по той улице, по которой они шли.
– Пока.
Лучше было найти остановку в другом квартале, чем садиться при нем в автобус с редким маршрутом, и явно катить не домой. Пусть "тайна оружейной лавки" останется пока тайной, даже без подозрений.
На что требовалась большая смелость? На то, чтобы "вчера" войти в эту дверь впервые, или на то, чтобы сегодня решиться прийти еще? Ведь она только вернулась. После столь долгого отсутствия.
– Здравствуй...
На этот раз за прилавком был сам Тавиар. Эска не смогла облечь в слова всю перемену с ним, за своей яркостью не укрывшуюся от ее глаз. Сказать, что он был рад, значило ничего не говорить, но эта радость была такой вежливой, по-мужски сдержанной. И Эска не пожалела, что решила зайти.
– Эска! Больше всего я боялся, что ты никогда не придешь.
– Почему?
– Мне показалось, что вчера ты была сильно напугана путешествием. Этого нельзя не понять. Проходи.
Он открыл ей дверцу прилавка и пропустил внутрь, в гостиную.
– Ты не боишься оставлять витрины без присмотра?
– Нет, - это его даже насмешило, - ограбить нашу лавку невозможно!
– Ты сегодня один? Без господина Сомрака?
– Он в домашней мастерской, занят своей работой.
Эска не знала, о чем еще можно было его спросить. Признаваться в том, что прошедшие сутки оказались достаточным временем для того, чтобы оправиться от потрясения и снова захотеть туда, в то время?