Мираж

Викторов Василий Иванович

— Зуммер нашего трансмиттера в Плайя де Пальс, Испания.

— Регулярно они так позванивают?

— Я здесь третий год — такого не помню. Тем более что они «выстрелили» суммарной мощностью всех передатчиков…

— Ты уверен?

— Вот запись в журнале.

— Когда был дан сигнал?

— Здесь записано: двадцать первого февраля в двадцать один сорок.

Смутная догадка подняла Каммингса с кресла.

— Длительность сигнала?

— Пять минут.

— Ты представляешь, что это значит?..

РИЧАРД ДОСТАЛ ИЗ СТОЛА испещренный лучами лист — плод его аналитических рассуждений в ту бессонную ночь. Что же получается? Злоумышленник проникает

в складское помещение, похищает мину, устанавливает часовой механизм на 21.45, закладывает ее, затем сам растворяется в ночной тьме Английского парка, а его сподвижники, пробравшись на пункт РС в далекой Испании, посылают суммарной мощностью всех передатчиков сигнал, по которому часовой механизм срабатывает. Бред какой-то! Может быть, турок вообще ни при чем? Спустился в подвал, осматривал трубы, сочленения, случайно обнаружил мину, перепугался и в страхе воспользовался первым же окном, чтобы унести ноги? Тогда возникает вопрос: кто заложил мину? «Крот»? А роль турка? Отвлекающий маневр? Ведь появился же он в те часы. Значит, «крот» что-то связывал с ним. Что именно? Пока одни вопросы. Каммингс чувствовал, что разгадка где-то близко, он ходит вокруг нее, топчется на одном месте, но ему недостает лишь одного существенного звена. Что упустил из виду Надсмотрщик? И до чего еще не докопался Бульдозер?

Суммарная мощность передатчиков. Суммарная. Сообщений о вторжении посторонних на объекты РСЕ—РС не поступало. Значит, суммарный сигнал подали свои либо «крот», сидящий в Плайя де Пальс.

Может быть, случайность? Ошибка? Кто-то из техников случайно нажал не на те кнопки? Ну что ж, начнем с другого конца, с далекого Плайя де Пальс в Испании.

Привычно потянулся к интеркому, чтобы попросить Ирми забронировать одно место на вечерний рейс, улетающий в Барселону, но что-то его остановило. Начнутся недоуменные вопросы, пойдут слухи. Билет можно взять самому. Посмотрим, кто в Плайя де Пальс санкционировал работу передатчиков суммарной мощностью и для чего.

А собственно, когда, в каких случаях используется этот режим? Во время бедствий? Землетрясений? Нападения? Он толком и не знал. С кем бы проконсультироваться? В списке для предстоящих бесед с сотрудниками первым у Ричарда стоял Джон Лодейзин.

«Очень умный, хитрый и опасный человек, имеющий влиятельных друзей в Вашингтоне, мстительный по натуре. Одно время работал в штаб-квартире НАТО в Эвере», — вспомнил Ричард донесение одного агента. С ним нужно будет поосторожнее.

Лодейзина он застал за изучением макета «Исследовательского бюллетеня», еженедельника, распространяемого на РСЕ—РС центральным отделом новостей.

— Погоди, — бросил Джон Каммингсу и схватился за телефонную трубку: — Слушайте, давайте на развороте дадим последнее предписание из Вашингтона. Да-да, насчет книг. Так и дадим, что администрация Рейгана усматривает наличие коммунистических идей и антиамериканизма в таких романах, как «Гроздья гнева» Джона Стейнбека, «Убить пересмешника» Харпер Ли, «Том Сойер» Марка Твена. Мы предписываем всем национальным редакциям РСЕ—РС больше не цитировать и не ссылаться на эти произведения, а библиотекам на всех подразделениях объекта срочно изъять эти книги из обращения… Да, это пойдет. Надо быстрее реагировать на распоряжения СМР. Ладно. — И Каммингсу: — Чем могу быть полезен?

— Устал чертовски. — Ричард опустился в кресло и закрыл глаза. Он решил с самого начала взять доверительно-самобичующий тон, единственно, пожалуй, возможный, чтобы вытянуть Лодейзина на откровенность. — Гоняюсь за призраком, и все без толку, хоть вой…

— Вид у тебя неважнецкий, — поддался Джон.

— Ну! Те звонят, эти требуют: где? что нового? когда будет результат? А я блуждаю, как в лабиринте. Столько ходов, столько версий, а где

тот, единственный?.. Отупел бесповоротно. Сейчас бы так и заснул в этом кресле. — Ричард заерзал в кресле, делая вид, что устраивается поудобнее, чтобы вздремнуть. По сочувствующему, участливому взгляду Джона он видел, что пока не переигрывает. — Старая развалина. Ни одной обнадеживающей версии. И ты знаешь, в чем главная трудность для меня? Новый я здесь человек, не успел войти в курс всего, а тут такое громыхнуло. На одних оконных стеклах разорится наша радиостанция. Так вот, многого я еще не знаю, не понимаю. Задаю себе тысячу вопросов, а, быть может, на них уже давно ответы есть. А я кручусь, маюсь, трачу энергию… Слушай, может, перекусим где-нибудь поблизости? Я угощаю. Надо бы снять напряжение. Как, идет?

— А что, очень нужно? — Лодейзин явно иронизировал. — Господин Каммингс, наша резидентура здесь получила указание оказывать вам всемерную помощь. Так что я к вашим услугам. Махнем в «Голубой дом», там солидная публика.

— Согласен. На твоей машине: так устал, что даже за руль нет сил держаться.

— Вы хотите незаметно улизнуть с объекта? — Джон «просчитывал» все хитрости Каммингса.

— О чем ты? Не понимаю. Посмотри, как трясутся клешни. — Ричард закрыл глаза и вытянул руки вперед.

Спектакль был продолжен в отдельном кабинете гостиничного ресторана «Голубой дом».

— Ты представляешь, Джон, — начал Ричард издалека, — полгода назад у меня была альтернатива: либо возглавить «бункер» на РСЕ—РС, либо занять место Макса Ралиса при штаб-квартире НАТО в Эвере. Меня пленил Мюнхен. Но после этого дьявольского взрыва я все чаще подумываю: не сделал ли я ошибки, отказавшись от Бельгии?

— Прости, Ричард, но информационно-пропагандистская служба НАТО — это не для тебя. Здесь ты на месте, а там… Таи нужно постоянно держать нос по ветру и крутиться. При штабе идеологической службы в Эвере аккредитованы представители радиостанций, вещающих на Восточную Европу. Постоянные брифинги, передача инструкций, указаний, а то и готовых материалов для их «продвижения» на Восток. Плюс непростые взаимоотношения внутри НАТО между Европой и США, особая позиция Франции, Греции. Нет, Ричард, там больше шансов попасть не в такт.

— Ну и как относятся к представителям РСЕ—РС в Эвере?

— Как к пасынкам. За нами стоит Америка, поэтому и вынуждены терпеть ради «солидарности». Но попытки Вашингтона перевалить на плечи Западной Европы финансирование РСЕ—РС не встречают особого энтузиазма у европейцев. Вашингтон не раз старался убедить европейских партнеров, что РСЕ—РС по сути своей, мол, идеологический рупор НАТО, действующий в постоянном контакте с его соответствующими пропагандистскими органами. Результат? — Джон безнадежно махнул рукой.

Каммингс вспомнил нравоучения Фольмана в отношении статьи уголовного кодекса ФРГ: «Мы каждого из вас или почти каждого с полным основанием упрячем за решетку на два года». Ричард чувствовал, что задел за живое Лодейзина, и теперь ему оставалось наводящими вопросами тонко направлять Джона.

— Может, европейцы не видят проку в нас?

— Только слепой не видит. Действующие на РСЕ—РС нелегальные каналы получения политической и военной информации позволяют существенно дополнять данные центральной разведки, дают нашим аналитикам возможность вырабатывать достоверные оценки и прогнозы развития обстановки в странах Восточной Европы. А обмен этой информацией между союзниками по НАТО — это что, мало? Я уже не говорю о роли РСЕ—РС в чрезвычайных обстоятельствах, таких, как вооруженный конфликт в Европе, напряженная обстановка в соцстранах. Вспомни наши передачи во время «венгерских событий» и в «пражскую весну». Все это им прекрасно известно, да с «Планом по Европе» знаком каждый член НАТО.