Мое побережье
Шрифт:
— Это хороший выбор. Здесь еще, я точно знаю, остается Клинтон. Его девушка беременна.
Я распахнула глаза слишком резко, и солнечные лучи на секунду ослепили.
— Что? Это… а он…
Повернув голову, Беннер едва не столкнулся со мной носом. Он мягко улыбался.
— Он и рад, — проговорил таким тоном, что единственным словом, которого не хватало в качестве дополнения, как добродушного комментария, являлось незатейливое: «дурак». — Только и болтает, как построит ферму и купит трактор.
— Господи, — мои губы упирались в его плечо.
— Они любят друг друга, — в голосе Брюса не было ни осуждения, ни той самой «искорки интрижки», с коей люди обычно перемывают кости ближним, — и встречаются уже около трех или четырех лет. Думаю, это тот единичный случай, когда люди созданы для того, чтобы быть вместе. Хотя решение рожать весьма специфичное. Не нам судить, — добавил после недолгого молчания.
— Ну, а что ты?
— А я, — он грустно хмыкнул, — просто бегу. От всего, что держит здесь.
— И куда же?
— Дартмут.
— Дартмутский колледж в Нью-Гэмпшире? — я встрепенулась, отстраняясь от его плеча и заглядывая в глаза. — Но это на другом конце Штатов.
— Как раз поэтому я и подал в него документы, — на дне карих радужек плескалось слишком много откровенности, чтобы выдерживать взгляд Брюса Беннера в течение длительного промежутка времени.
Я растерянно перевела взор на его джинсы, прикусывая язык, с которого едва не сорвалось: «От себя не убежишь».
— Когда ты уезжаешь? — тихо, робко.
— Ночным рейсом, сегодня, — его слова вынудили меня поднять голову. — Тони не знает, — ответил он на невысказанный вопрос.
Волны все так же, с мирным шелестом прибивали к берегу, а ворот его тонкой рубашки колебался от порывов ветра.
Природа продолжала жить по своим законам — природе было все равно, как калечатся чьи-то судьбы, и как разбиваются молодые сердца.
Мы молча сидели на берегу.
Каждый наверняка думал о своем.
Они вели себя… по-взрослому, я бы сказала. Не разбегались в разные части дома, едва завидев друг друга, не отсаживались на почтительное расстояние, оказываясь рядом на одном диване, обращались с просьбами в спокойном, миролюбивом тоне. Как приятели. Единственное, что могло натолкнуть на мысль о том, что перед тобой — еще вчера бывшие друг для друга центром вселенной, а сегодня — ставшие почти никем люди, это то, как они избегали смотреть друг другу в глаза.
Во время визита с целью уборки дома нами был найден на чердаке старый радиоприемник, и после долгих и упорных поворотов антенны Тони смог, наконец, поймать волну, вещавшую музыку, а не новости.
Клинт, Джеймс, Хэппи и даже Брюс присоединились к дуэту Роджерса и Старка, которые, освободившись от своих невеликих «дел», вновь вернулись к актам мучения летающего чуда техники. Я с трудом подавила желание найти коробочку от вертолета и наткнуться взглядом на надпись «12+» в самом углу, подтвердившую бы оброненные Наташей слова.
Она сидела на крыльце. Уложенные мягкими волнами рыжие волосы покрывали плечи. Рядом обнаружилась пластиковая
Я свернула на кухню и захватила два стакана с соком.
Наташа одарила меня выжидающим взглядом, когда я села рядом. Поняла.
— Почему ты мне не сказала? — Заслышав мой вопрос, она отложила куриную ножку и рассеянно провела чуть жирной ввиду способа приготовления еды рукой по краю шорт.
Слова звучали с неуверенностью, идущей вразрез со всеми моими заключениями о ней:
— Я не знаю. Наверное, потому что сама не до конца приняла это, как факт. — Наташа коротко поблагодарила меня за сок, покрутила стакан в пальцах, и лишь затем продолжила говорить: — После того раза, когда мы сходили в больницу, я слишком замкнулась в себе. Делать вид, что все в порядке, было невыносимо, но и признаться Брюсу я не смогла. Так однажды и у него закончилось терпение, — она хмыкнула, однако ее глаза не выражали ни толики веселья. — Он бы не захотел быть со мной после такой новости.
— Брюс — не тот, кто отвернется от дорогого ему человека просто потому, что с ним… что-то не так.
Со стороны моря послышался звучный протест, выраженный в емком и крепком ругательстве, а затем пляж огласило всеобщее негодование — Хэппи направил вертолет прямиком в воду.
— Знаю, — рассредоточенное внимание Наташи тоже было частично приковано к мальчишкам. — Сейчас знаю, — сделала она акцент, — когда эмоции утихли, и появилась возможность проанализировать свое поведение со стороны. Сейчас, когда поздно что-либо менять.
— Почему нет?
Я смотрела на нее. Нет, в самом деле? Почему все так отчаянно стремятся разорвать нити, связывающие их с так называемым «прошлым», если одно слово, один взгляд или одно робкое прикосновение может изменить все?
— Иногда я думаю, Брюс был прав, сказав, что эта затея, — ее рука слабо взметнулась вверх, пытаясь жестом вырисовать одной ей известную фигуру, — с нашими отношениями изначально была обречена на провал. Может, нам и не стоило начинать. Мы будто держались за иллюзию счастья, которого никогда не существовало.
— Вы были счастливы, и это не было иллюзией.
— Возможно, — только и прошептала она, устремляя взор к оранжевой апельсиновой жидкости.
День пролетел совсем незаметно.
Стивен упал в воду. Не по воле случая или оказавшись заложником собственной неуклюжести — помог ему Тони, в следующий миг отправляющийся за ним в холодную морскую пучину, вновь топя Роджерса своей тушей. Стив плевался и морщился, кашлял, выгребаясь на берег и разрушая свой романтичный образ джентльмена минувших лет негодующим: «Ну и придурок же ты». Да только Старк выглядел весьма довольным собой и с важной миной разглагольствовал о каких-то солевых и солнечных ваннах, без тени смущения стягивая с мокрого тела липкую футболку и несколько раз ероша волосы, словно пытаясь их высушить парочкой манипуляций.