Морской путь в Индию
Шрифт:
Морякам запрещалось рассказывать о своих путешествиях, отчеты о плаваниях сознательно искажались, при иностранных дворах и в портах действовала обширная сеть шпионов. Уже в 1501 году Анджело Тревизан, секретарь венецианского представителя (oratore) в Испании, отвечая хронисту Доменико Малипьеро, запрашивавшему насчет плавания Кабрала в Индию, писал, что «карту этого плавания достать невозможно, так как король приказал наказывать смертной казнью всякого, кто вышлет ее за пределы государства» [80] .
80
«Da carta de qual viazo поп ё possible haverne, che ll re ha messo pena la vita a chi la da fora»
Первым важным мероприятием, проведенным королем Аффонсу V в развитие политики принца Генриха, была передача в 1469 году сроком на пять лет монопольных прав на торговлю с Гвинеей в аренду «уважаемому гражданину Лиссабона» Фернану Гомишу при условии, что за этот пятилетний срок будет обследовано по крайней мере пятьсот лиг африканского побережья в той его части, куда португальцы еще не проникали. Сам король вошел в дело компаньоном: вся слоновая кость, получаемая в Гвинее, должна была по твердой цене
81
Корабли Гомиша плавали вдоль гвинейских берегов, примерно на тех широтах, на которых в «Индийском море» (океане) на распространенных тогда картах мира показывался остров Цейлон и «Золотой Херсонес», то есть полуостров Малакка (тот и другой, конечно, с полуфантастическими очертаниями). Португальцы поэтому считали, что они находятся на прямом и сравнительно коротком морском пути к настоящей «полуденной» Индии Поворот берега (Гвинейского залива) на юг означал, в лучшем случае, что путь к Индии удлиняется на многие сотни, а может быть, и на тысячи миль, в худшем же случае — могло оказаться, что прямого морского пути из Атлантического океана в «Индийское море» совсем нет, так как Африка сливается с Южным материком, простирающимся до полюса — Прим. ред.
По своеобразному выражению хрониста Барруша, «поскольку все государи посвящают большую часть своей жизни занятиям, соответствующим их склонностям, король дон Аффонсу начал пренебрегать делами, связанными с этим открытием, и стал восхвалять предприятия, проводившиеся в связи с африканской войной [в Марокко]». Поэтому, когда истек срок аренды Гомиша, все руководство торговлей и исследованиями в Африке король передал в руки своего девятнадцатилетнего сына дона Жуана; как гласили строгие королевские указы, ему передавалась монополия торговли на Африканском побережье, все права и привилегии, какими раньше пользовался принц Генрих. В то же время была вновь восстановлена система премий, поощрений и льгот за строительство и снаряжение морских судов. Все суда, торгующие с Африкой, во избежание захвата их как пиратских, должны были иметь королевские лицензии.
Однако исследование Африки в сильной степени задержалось вследствие войны между Португалией и Кастилией (1475–1479), во время которой фландрские [82] , английские и испанские пираты расстраивали торговлю и нападали на прибрежные поселения. Монопольную торговлю в Африке португальцы считали своим священным достоянием, и такое своеволие иностранцев вызывало у них негодование. Один хронист того времени, говоря о моряках из Фландрии, которые «осмелились заплывать со своими товарами до Мины» (теперь Эльмина, на Золотом Берегу), пишет, что они справедливо испытали гнев божий:
82
Под фландрскими пиратами здесь подразумеваются нидерландские пираты (фламандцы и голландцы) — Прим. ред.
поскольку они не боялись ни отлучения со стороны святых отцов. ни запретов святой матери-церкви, бог уготовил им дурной конец на обратном пути из Мины. они стали на якорь на глубине двадцати пяти морских саженей, «о так как дно вдоль всего берега скалистое, ночью канат перетерся, и ветром, дующим с моря, их корабль прибило к берегу, где он и погиб Тамошние негры съели тридцать пять фламандцев — всю команду [83] .
Когда Жуан II в 1481 году наследовал трон Португалии, он сразу проявил свою заинтересованность в развитии африканской торговли и решимость продолжать исследование Африки [84] . Первой значительной экспедицией в царствование Жуана II была экспедиция в 1482 году под руководством Диогу Кана, моряка, уже знакомого с Гвинейским берегом [85] .
83
Из позднейших европейских путешественников лишь немногие указывали на случаи людоедства среди некоторых племен негров, живущих к западу и северо-западу от Золотого Берега, но такие единичные указания никогда не сопровождались убедительными доказательствами существования людоедства. На самом же Золотом Берегу и к востоку от него — в Дагомее исторически доказаны у некоторых этнических групп человеческие жертвоприношения, связанные с религиозными обрядностями, но не доказано, что мясо жертв съедалось — Прим. ред.
84
Поскольку изложение чисто местных событий в Западной Африке — как бы ни были они интересны — не входит в задачу книги, материал о них по большей части опущен.
85
В те времена все побережье Западной Африки португальцы называли «Гвинеей».
Во время плаваний Диогу Кана — сведений о них дошло очень немного — впервые вошли в употребление каменные падраны. Это были столбы, на которых возвышался камень в виде куба с крестом; на одной стороне столба наносился португальский герб и имя короля, а на другой стороне имя исследователя и дата открытия — по-латыни и по-португальски (или только
86
Для обозначения важнейших мест, достигнутых на побережье, а также для доказательства португальского приоритета в отношении открытия и владения данной местностью португальцы, до того времени, как начали воздвигать падраны, устанавливали легко исчезавшие деревянные кресты или вырезывали на деревьях надписи
Кан осторожно продвигался вдоль берега и скоро оставил за собой самый южный пункт, достигнутый судами Гомиша. В начале августа корабли Кана оказались в водах, которые, в нескольких милях от берега, были светлее и преснее обычного: все свидетельствовало о том, что где-то недалеко вливался могучий поток пресной воды. Кан высадился на берег и поставил падран, назвав его «падран святого Георгия», а реку — Риу ду Падран [87] . Это был тот могучий поток, который теперь известен как река Конго [88] .
87
Название Пунта-да-Падран (мыс Падран) до настоящего времени сохранилось за южным мысом в устье Конго — Прим. ред.
88
Это было первое в истории упоминание названия Конго. В ранних документах и описаниях эту реку часто называли Заире.
Кан поднялся на небольшое расстояние вверх по реке, он вел торговлю с туземцами, объясняясь с ними жестами. Затем он продолжал свое плавание по морю, идя к югу вдоль побережья Анголы до мыса Санта-Мария [89] , где поставил второй падран (ныне находится в Лиссабонском музее). Захватив четырех туземцев в качестве заложников за нескольких матросов, отправившихся вглубь материка и не возвратившихся, Кан направился в Лиссабон. Король Жуан дал ему звание рыцаря, назначил пенсию и в 1484 году вновь направил в Африку вместе с привезенными четырьмя заложниками.
89
Мыс Санта-Мария — у 13° южной широты, к юго-западу от порта Бенгела Анголы — Прим. ред.
Прибыв к устью Конго, Кан нашел своих четырех «потерянных» матросов в полной безопасности и здравии — они ждали возвращения своего капитана. Вследствие этого заложники, с соответствующими подарками, были отпущены на свободу.
Вновь поплыв к югу вдоль побережья, Кан прошел почти 1500 миль за мыс Сент-Катерин; он достиг мыса Кросс [90] . С этого момента данные источников о судьбе Диогу Кана расходятся. Одни утверждают, что Кан умер близ мыса Кросс, другие — что он возвратился в Португалию. Недатированная надпись на скале на берегу нижнего Конго, около Иелала, как будто свидетельствует, что он поднимался на некоторое расстояние вверх по Конго. Интересно отметить, что рядом с именем Кана на этой скале высечено имя Перу ди Ишколара, позднее кормчего на одном из кораблей Васко да Гамы, и Жуана ди Сантиагу, который в 1487 году вместе с Бартоломеу Диашем обогнул мыс Доброй Надежды, а также Гонсалу Алвариша, хозяина корабля «Сан-Габриэл», входившего во флотилию Гамы [91] .
90
Падран, поставленный Каном на мысе Кросс, был найден там в 1893 году и теперь находится в Германии.
[Мыс Кросс — у 22° южной широты, к северу от Китовой бухты, в Юго-западной Африке. — Прим. ред.]
91
Четыре падрана, поставленные Каном во время его двух путешествий, сохранились до сих пор целиком или в обломках; на двух можно прочесть и надписи. В 1887 году обнаружено, что обломки одного падрана местные туземцы хранили как фетиш
Сведения, доставленные различными экспедициями, посланными королем Жуаном, лишь разжигали его аппетит к новым открытиям и расширению торговли Помимо этого интерес к священнику Иоанну, легендарному христианскому монарху страны, расположенной где-то в Африке или Азии, стал еще более острым после того, как король Жуан услышал рассказы западноафриканского царя страны Бенин (Западная Африка) [92] , приехавшего в Португалию Жуану казалось, что рассказы этого властителя были похожи на те легенды о священнике Иоанне, которые ходили по всей Европе, и постепенно страна Иоанна стала притягивать внимание португальского короля наряду с Индией. На быстрейшие поиски этих стран были отправлены тогда две экспедиции: первая — сухопутная экспедиция Перу ди Ковильяна (см главу пятую), вторая — морская, под руководством Бартоломеу Диаша.
92
Бенин — негритянское рабовладельческое государство, расположенное у одноименной бухты Гвинейского залива, к востоку от Золотого Берега и Дагомеи Государство это возникло в X веке в наиболее густо населенной области всей Африки (если исключить долину Нила в Египте). Именно эта высокая плотность населения, облегчавшая охоту на людей, особенно привлекала к берегам Бенина португальцев, а затем и работорговцев из других западноевропейских стран. Отсюда сохранившееся до нашего времени название этого участка Гвинейского побережья Невольничий берег. Формально независимое государство Бенин существовало до последней четверти XIX века. Английские империалисты сначала объявили его протекторатом (1886), а через десять лет включили в состав Британской Нигерии (1897) — Прим. ред.