Мой ангел-хранитель
Шрифт:
– Не переживай, ты справишься, - Фригга поцеловала Сигюн в горячую щеку.
– Схватки вскоре начнутся, Ваше Величество, - прокомментировала лекарша, выкладывая на столик стопку чистых белоснежных полотенец.
– Бирта, ты не могла бы подать мне воды?
– попросила Сигюн, ощущая, как она начинает гореть, а горло сковывает засухой, ей кажется, что в комнате воздух становится душным. Девчушка быстро наполнила стакан водой, подала ванке, но та, взяв стакан дрожащей рукой, не сумела его удержать. Сильная схватка стянула все внутри, Сигюн закричала, чувствуя, как под ней образовалась влажность.
Ванку тут же уложили на постель в нужной позе. Девушку изматывала жуткая
– Не бойся, девочка. Все будет хорошо, просто придется немного потрудиться, - приговаривала лекарша, и голос её был очень спокойным, очень ласковым. Сигюн перевела дыхание, затуманенным взглядом успела поймать улыбку Фригги.
– Когда придет время, нужно просто поднатужиться, милая. Все получится, все будет хорошо, - утешала царица, удерживая девушку за руку. Сигюн кивает головой, стараясь вслушаться в совет королевы, стараясь успокоиться.
– Я скажу, когда придет время, - послышался голос лекарши.
– Бирта, ты не могла бы мне помочь?..
В комнате образовалась суетливая обстановка, которая проходила уже мимо Сигюн, она не замечала ничего и никого, глаза её были направлены вверх, и все, что девушка видела так это зеленый балдахин, натянутый на широкую постель. Зеленый… Родной зеленый цвет… Цвет его глаз. Сигюн еле заметно улыбнулась, вспоминая о супруге, но внезапно все её мысли накрыл новый прилив боли.
– Сейчас набери воздуха в легкие, Сигюн, и поднатужься, - сказала лекарша, и девушка последовала её совету, ощущая, как все внутри неё рвется. Девушка начала тужится, и острая боль пробрала её до костей, голова закружилась, а в глазах потемнело, но Сигюн с криком продолжала свое действие, теряя связь с внешним миром, чувствуя лишь прикосновение Фригги, слыша изредка невнятный голос лекарши…
…Всю ночь Локи не смыкал глаз, очень много думал о Сигюн, о произошедшем, о ётуне, вновь давшем знать о себе. И весь день эти мысли не давали ему покоя. Трикстеру казалось, что он точно скоро слетит с катушек, находясь взаперти, а сидеть здесь ещё очень долго. Изумрудные глаза снова впиваются в книгу, ищут там строчки, которые хотя бы на секунду смогли бы отвлечь его от мыслей, от всего мира, от того, что происходит за пределами подземелья, от супруги. Он заставлял свой разум уйти в историю, изложенную автором, уйти так глубоко, чтобы потом пришлось долго искать дорогу обратно. Внезапно боковым зрением маг заметил приближающегося к его камере охранника, того самого, который все время таскал письма от Сигюн. Трикстер предпочел не обращать на него внимание, сделать вид, что не замечает его.
– Локи Лафейсон, меня просили передать вам, что ваша супруга рожает.
– Слова стража прозвучали так громко в его голове. Он отвлекся от книги, он вообще забыл в этот момент, где он находится, кто перед ним и что он держит в руках. Она рожает… Рожает!.. В груди колдуна забилось ледяное сердце. Каким же ничтожным он ощущает себя сейчас. Он не способен пробраться к ней, не способен утешить её, помочь. Она там одна, и её крики были слышны в его голове очень отчетливо. Он почувствовал себя загнанным зверем, у которого забрали все, заперли в одиночестве, наблюдая за его мучениями, так же, как и на свободе сейчас наблюдают за мучениями его семьи.
Локи лишь кивнул головой на слова охранника, не показывая всех подлинных эмоциональных красок, надевая на себя маску
Трикстер попытался сдержать эмоции, которые состояли из давно забытой и необъяснимой радости, волнения, беспокойства, ненависти. Ненависти ко всем, в том числе к самому себе, ненависти из-за того, что он должен был быть рядом с Сигюн сейчас, но его нет. Маг поднялся с кресла, подошел к стеклу вплотную, высматривая - нет ли посторонних глаз, обращенных на него. Убедившись, что за ним никто не следит, он с помощью магии создал иллюзию, чтобы для всех вокруг оставался он, читающий книгу, а внутри той иллюзии Локи нервно расхаживал по комнате, пытаясь найти связь с супругой через сознание. Это требовало огромной сосредоточенности и энергии.
…Прошло уже много времени, краем глаза Сигюн видела, что за окном уже расстилается темная ночь, а ведь ещё недавно светило золотое солнце. Боли все не утихали, легче не становилось. Сигюн в поту лежала на постели, ожидая, когда вновь начнет закипать боль. Фригга заботливо стирала пот с её лица, убирала мешающиеся волосы, которые выбились из прически, лезли в глаза.
Сигюн показалось, что она теряла сознание несколько раз за это время, а потом в реальный мир её снова вытаскивала боль, и она тужилась вновь и вновь, стараясь освободить малыша из чрева. Все снова накатывало, Сигюн ощутила резкую схватку, она выгнулась, закричала, сжимая руками простыни так, что костяшки пальцев белели. Она тужилась в полную силу, безудержным криком разрывая связки в горле.
– Давай, вот молодец, вот так, девочка. Уже почти все, - приговаривала лекарша, и Сигюн, как бы подстрекаемая её голосом, продолжала напрягаться. Когда боль слегка отступила, ванка устало откинула голову на подушки, стараясь отдышаться.
– Ну же, Сигюн, осталось немного, - ласково промолвила царица, гладя девушку по руке.
– Локи… - измученным и охрипшим голосом прошептала Сигюн. Она даже сейчас не могла о нем не думать, ей так сильно хотелось к нему. Он бы помог, он бы спас её от этой боли, он бы укрыл.
– Локи, - повторила она пересохшими губами.
– Сигюн, Локи знает. Он все знает. Сейчас подумай о себе, слышишь?
– Фригга, ещё крепче взяла девушку за руку.
– Приготовься, милая, новая схватка сейчас будет, - послышался голос лекарши, и Сигюн опять вдохнула полной грудью. Новый поток боли - новый крик, новое усилие.
– Моя царица, головку видно!
– радостно сообщила Бирта. Сигюн снова поднатужилась, боль разрезала её, казалось, на пополам, она была больше не в силах её терпеть.
– Давай же, родная, ещё чуть-чуть, - подбадривала лекарша.
– Мне больно, Ваше Величество, - простонала Сигюн, а потом вновь набрала воздуха, чтобы сделать очередное усилие. Сознание начало проваливаться в густую тьму, где нет звуков, кроме звонкой тишины. Сигюн закрыла глаза, силы начали покидать её. Там, во тьме, на её пути появился он. Его изумрудные глаза улыбчиво блеснули, его рука протянулась к ней, коснулась её лица, а любимый голос, который девушка так давно не слышала, тихо прошептал: “Не бойся, я рядом.”. Голос супруга был словно видением, которое придало девушке новых сил. На вспотевшем лице Сигюн появился блик улыбки, перед глазами снова возникли краски. Она вернулась в сознание, поднатужилась снова, окончательно срывая голос. Это усилие длилось несколько секунд, которые стали самыми мучительными, но самыми последними. Внезапно крик девушки перебил пронзительный плач ребенка. Сигюн ощутила, как стало легко внутри, как стало легко дышать. Облегчение состояло не только в состоянии, но и в долгожданном крике младенца, что заполнил комнату.