Мой личный ад
Шрифт:
— Ничего не знаю. Ты бежишь со мной, — заявил Гриша тоном нетерпящим возражений.
— Мне нечего надеть. И я не бегаю, — вяло отбивалась Оля.
— Я научу. И не заставляй меня рыться в шмотках твоей сестры.
— Ты такой говнюк.
— Я знаю, детка. Знаю.
Под Гришкино хихиканье и Олино нытье они быстро оделись и вышли из дома. Птицын взял щадящий темп, полагая, что пару километров вокруг ближайшей школы будет в самый раз. Однако едва они остановились у площадки для уличных тренировок, Оля врезала ему по плечу и упала на лавочку.
— Я убила бы тебя, да сил нет, — прокашляла она, задыхаясь и совершенно некультурно сплевывая.
Гришка рассмеялся.
— Я бы предложил тебе три подхода отжиманий и четыре по двадцать глубоких плие, но если не хочешь…
В ответ он получил убийственный взгляд.
— Ладно, ладно, — поднял он лапки кверху, — сиди, отдыхай.
— И на том спасибо, — буркнула Оля, продолжая попытки выплюнуть легкие.
Едва дыхание восстановилось, девушка поняла, что не зря неслась за Гришкой, рискуя заработать сердечный приступ. Уж слишком шикарным было зрелище. Его тренировка состояла из быстрой разминки, выпадов, подтягиваний на турнике и брусьях, отжиманий, нескольких подходов на разные уровни пресса. Оля открыто пялилась на него, пуская слюни. Жилистый Птицын не выглядел качком, но когда он занимался, напрягались мышцы, он потел, тяжело выдыхал через рот на усилии и выглядел чертовски горячо. Разумеется, Оля тут же нашла повод для самоедства.
Она старалась не думать о прошлой ночи и метаморфозе, которую принесло утро. Но факт оставался фактом: Бен, который вчера выбросил белый флаг и сдался ей на милость, исчез. Именно Гриша так оригинально разбудил ее утром, именно он взял ее на эту зарядку. И вроде все было хорошо, но напряжение так и висело в воздухе. Оля чувствовала, что их пределы снова работают, что ей придется уступать, что Гриша не даст ей столько воли, как Бен. И вид его потрясающего тела в работе заставил задуматься: скольких девочек этот красивый и опасный засранец свел с ума? Которая она по счету? И сможет ли стать единственной?
— Я не очень спортивный человек, — призналась Ольга, словно извиняясь.
— Я заметил, — хохотнул ее друг, выполняя скручивания на соседней скамье.
Ольга досчитала до пятидесяти, а потом сбилась. Кажется, он сделал три раза по сто.
— Иди сюда, — позвал Гриша, закончив с прессом.
— Я не буду отжиматься, — заупрямилась Оля.
— Не придется. Вставай.
Она встала, подозрительно поглядывая на друга.
— Чего ты задумал?
— Тебе понравится, — скривил он рот в усмешке.
И Оля не смогла не улыбнуться в ответ, потому что это был… Бенедикт.
— Закрой глаза, — попросил он. — Расслабься. Доверяешь мне?
— Всегда, — выдохнула Хелл, чувствуя, как его руки скользят по ее плечам.
— Моя смелая девочка.
Бен провел ладонями вниз по ее рукам, переплел их пальцы.
— Попробуй чувствовать это. Не думай, — шепнул он ей в ухо.
— Что чувствовать?
Ответа она не получила, лишь послушно подняла руки, оставив их на ширине плеч, подчиняясь Бену.
— Ладонями вверх, — подсказал он снова, чуть помогая ей, поддерживая.
Хелл исполнила его просьбу, хотя не без сожаления, потому что им пришлось расцепить руки.
— Спасибо за новый день, — проговорил Бен еле слышно куда-то в небо и, не давая Хелл подумать об этих словах, снова обратился к ней: — Руки перед собой, ладонь в ладонь.
Он снова накрыл ее пальцы своими, словно они вместе держали что-то. И только тут до Хелл дошло…
— Чувствуешь? Сталь в твоих руках, Хелл.
Она действительно почувствовала это. Словно из сплетения их рук вырос меч, ее клинок. Она почти физически ощущала бархат рукояти и тяжесть стали, которая просила боя.
— Замах, — он поднял ее руки, заводя их за голову.
— Выпад, — скомандовал Бен, делая шаг, улыбаясь, потому что Ольга подалась вперед вместе с ним. — Поворот. Удар. Закрыться.
Девушка двигалась синхронно с ним, не теряя равновесия.
— Поворот. Замах. Удар. Удар. Удар. Закрыться. Отступить.
Бен проговаривал каждое движение, позволяя ей проникнуться этим своеобразным танцем. Он не мог не поражаться тому, как легко Хелл приняла эту очень своеобразную тренировку. Конечно, Бен снизил скорость, убрал кувырки и прочие маневры, но для первого раза этого и не требовалось. Он просто хотел, чтобы Хелл почувствовала, и она его не разочаровала. Более того, Валькирия схватывала на лету каждое движение. Они двигались как единое целое, направляемые его голосом, ведомые ее интуицией, деля волшебство ритуала.
Бен и сам прикрыл глаза, наслаждаясь новой степенью близости. Если вчера они соединились на физическом уровне, то сегодня их души сплелись воедино. И он уже не понимал, где начинается он, а где его продолжение — Хелл.
— Спасибо, это было потрясающе, — проговорила Хелл, поворачиваясь к нему лицом, когда шестое чувство им обоим шепнуло об окончании тренировки.
— А теперь легко бегом обратно, — подмигнул Гришка и дал деру.
— Неееееет, — заныла Оля, но поспешила за ним.
— Если догонишь — приз, — бросил он через плечо, издеваясь.
— Говнюк, — буркнула Князева, набирая скорость.
Ольга догнала его у подъезда, потому что у Гриши не было ключа он домофона. Смеясь и толкаясь, они поднялись по лестнице, ввалились в квартиру. Вибрируя от возбуждения, которое не отпустило даже после пробежки, Птицын прижал ее к стене в прихожей. Он не мог игнорировать той тяги, что примагничивала его к Оле. Сумасшедшее желание обладать ею пьянило. Он желал ее такую, запыхавшуюся и потную. Было невыносимо не целовать ее, не вдыхать ее запах, не желать снова ощутить ее возбуждение, ее удовольствие.
Гриша сжал грудь девушки через майку, просунул руку за резинку спортивных штанов.
— Гриш, — позвала она между головокружительными поцелуями.
— Ммм, — протянул он, явно не желая прерываться.
— Мы ведь можем сходить за презервативами.
— А можем просто сходить в душ. Вместе.
Оля подняла на него глаза. Ей очень хотелось поспорить, но его взгляд умолял принять то, что он мог дать. И девушка промолчала. Она не хотела давить, не хотела устраивать новые разборки, не хотела заново бороться за раздвижение границ. Оля приняла его правила, уверяя себя, что в следующий раз будут другие обстоятельства, другие возможности.