Мститель
Шрифт:
Осмотр чемодана и багажника был поверхностным, паспорт вернулся в нагрудный карман рубашки Мстителя, а сам он покатил в столицу.
Он достиг третьей из боковых дорог, убедился, что никто за ним не наблюдает, и свернул в джунгли. На полпути до фермы он остановился. Найти гигантский баобаб труда не составило, крепкий черный шнур по-прежнему тянулся вдоль разреза в коре, сделанного Мстителем неделю назад.
Он дернул за шнур, и из ветвей выпал рюкзак. В нем было все, что могло понадобиться Мстителю и в течение тех нескольких дней, которые он намеревался
На границе таможенный офицер не обратил внимания на десятилитровую пластиковую канистру с водой, лежавшую в багажнике машины. Вместе с рюкзаком она создавала вес, способный вымотать при подъеме в горы даже троеборца, однако два литра воды в день были жизненно необходимы. Декстер неторопливо проехал через столицу, направляясь к курортному поселку Ла-Байя. Времени было чуть больше двух, час сиесты, вокруг никого.
Номера на машине стояли уже родные, сан-мартинские. Он поставил машину на стоянку, надел рюкзак и покинул поселок. Типичный пеший турист.
Начинало смеркаться. Впереди виднелась вершина гряды, отделявшей гасиенду от джунглей. Декстер сошел с дороги и приступил к подъему. Он отметил узкую извилистую дорогу, поднимавшуюся к перевалу, и пошел под углом к ней, направляясь к пику, выбранному по сделанной с самолета фотографии. Когда стемнело настолько, что идти дальше стало невозможно, он сбросил рюкзак, поужинал, выпил кружку драгоценной воды, привалился к рюкзаку и заснул.
Проснулся он до зари, снова перекусил, попил и полез дальше вверх. До верхушки гряды Декстер добрался перед самым восходом солнца. Из леса он вышел метрах в двухстах от намеченной точки, так что пришлось пройти немного в сторону до намеченного по фотографии места.
Умение ориентироваться на местности не подвело Декстера. В ровной линии гряды имелась небольшая, густо заросшая впадина. В камуфляжной рубашке и тропическом шлеме, с вымазанным темной краской лицом и оливкового цвета биноклем, его, неподвижного среди листвы, никто из поместья заметить не сможет. А если понадобится передышка, можно будет отползти немного назад и разогнуть спину.
Разбив небольшой лагерь, которому предстояло на ближайшие четыре дня стать его домом, он намазал лицо и забрался в укрытие. Первый луч солнца скользнул по мысу внизу. Эль-Пунто раскинулся перед Декстером – острый зуб, вонзающийся в сверкающее море.
Еще в Бруклине он сообразил, что в поместье используется принудительный труд. Сейчас снизу долетел глухой лязг – это били ломом по подвешенному рельсу. Батракам пора было вставать.
Четвертого сентября Полу Деверо позвонил знакомый патологоанатом из Бетезды.
– Чем, черт возьми, ты теперь занимаешься? – спросил он.
– Вот ты меня и просвети. Чем я занимаюсь?
– Судя по всему, могилы грабишь.
– Поподробнее, Гэри.
– Ты прислал мне бедренную кость правой ноги. Перелом чистый, без осколков.
– Полученный при падении?
– Вряд ли, разве что покойник упал на некую режущую кромку.
– Ты
– Так вот, кость определенно от анатомического скелета, какой можно купить в любом магазине наглядных пособий. Ей лет пятьдесят. Перебита недавно, резким ударом. Ну что, порадовал я тебя?
– Только испортил настроение. Но я у тебя в долгу.
Любой поступавший к нему звонок Деверо записывал, записал и этот. У Кевина Макбрайда, прослушавшего запись, отвисла челюсть:
– Боже милостивый!
– Вы опростоволосились, Кевин. Он жив. Он все разыграл как по нотам. Положение критическое. Через час вылетайте туда на самолете Фирмы. С полковником Морено я переговорю сам. А теперь идите.
На следующий день, 5 сентября, Кевин Макбрайд снова совещался с полковником Морено. Жабья физиономия полковника была вся в пятнах от злости.
– Да, умен, – сказал Морено. – Один раз он меня одурачил. Больше не выйдет.
С тех пор, как Медверс Уотсон прорвался через пункт пограничного контроля, шеф полиции проверял каждого, кто въезжал в Сан-Мартин. Пятеро французских техников из космического центра в Куру переправились через реку Марони в поисках дешевого секса и получили даже более дешевые камеры в местной тюрьме. Еще четверо нелатиноамериканцев прибыли из Суринама – один испанец и два голландца. Паспорта у всех были изъяты. Полковник Морено хлопнул ими о стол.
Пятеро французов, два голландца, испанец. Один человек исчез.
– Кем был еще один гость из Суринама?
– Англичанином. Генри Нэш. Не можем его найти. Паспорт и виза в порядке. Малолитражная, арендованная машина, для джунглей не годится. Въехал вчера.
– Отель?
– В нашем консульстве в Парбо Нэш сказал, что зарезервировал номер в “Камино Реал”. Там он не появился.
– Выглядит подозрительно.
– И машина тоже сгинула.
Макбрайд глянул на стопку паспортов:
– Подтвердить личность этих людей могут только их посольства. А посольства находятся в Суринаме. Значит, кому-то из ваших сотрудников придется туда съездить.
Полковник Морено мрачно кивнул.
– Ваши американцы сообщили новость нашему сербскому гостю? – спросил он.
– Нет, – ответил Макбрайд. – А вы?
– Мы пока тоже нет.
У каждого имелись на то веские причины. Президенту Муньесу беженец приносил изрядный доход. И Морено вовсе не улыбалось оказаться тем человеком, который заставит беженца убраться отсюда вместе с деньгами.
Макбрайд же просто выполнял приказ. Он не знал, что Деверо опасается, как бы Зоран Зилич не запаниковал и не отказался лететь в Пешавар на встречу с “Аль-Каидой”. Однако рано или поздно кому-то придется либо найти Мстителя, либо сообщить о нем Зиличу.
– Прошу вас, держите меня в курсе событий, полковник, – сказал Макбрайд, направляясь к двери. – Я остановлюсь в “Камино Реал”. Там вроде бы есть свободные номера.
– Я одного никак не пойму, сеньор, – сказал Морено, когда Макбрайд был уже у двери.