Мужчина нарасхват
Шрифт:
– Только не шевелись, - прыснула она.
– А то он у меня из горла выйдет.
– Ничего, привыкнешь, - ободрил я.
– А теперь согни колени, пожалуйста, - сказала она мне через плечо.
Когда я послушался, она наклонилась вперед, скрестила руки на моих коленях и уперлась в них лбом. Затем начала делать вращательные движения бедрами, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. К этому вращению добавились ритмичные движения вверх и вниз, похожие на подпрыгивания ребенка в седле игрушечной лошадки на карусели. Как раз в ту минуту, когда Фэй и Нэн вернулись из кухни, неся подносы с напитками,
Извергнув последний стон блаженства, Дэррис, вконец обессилев, скатилась с меня на леопардовую шкуру; мышцы её живота продолжали подергиваться и сжиматься. Фэй и Нэн следили за нами во все глаза.
– Да, - засмеялась Нэн, протягивая мне мартини.
– Я должна признать, что Элла нисколько не преувеличивала.
– Я начинаю думать, что Элла Гизелл говорит слишком много, рассмеялся я в ответ, принимая сидячее положение и отпивая мартини.
– Мне кажется, она потеряла сознание, - сказала Фэй в изумлении. Неужто такое возможно?
Она уставилась на распростертое на ковре бесчувственное тело Дэррис.
– Я думаю, у каждого это бывает по-разному, - глубокомысленно произнесла Нэн.
– Я, например, только дрожу.
– Теперь ты понимаешь, что ты потеряла в университете из-за своей излишней стыдливости?
– дразня, спросила Фэй.
– Да, - ответила прелестная негритянка, глядя на меня.
– Но зато я рада, что дождалась Джокко.
– О...!
– произнесла Дэррис, открывая глаза и садясь на ковре.
– Бог мой!
– Она потрясла своей прелестной белокурой головкой.
– Я никогда раньше не теряла сознания. Клянусь, я могу теперь проспать целую неделю.
Она медленно подползла на четвереньках к кушетке и растянулась на ней лицом вниз. Комнату наполняли тихие и трепетные звуки танцевальной музыки, доносившиеся от телевизора.
– Пошли, Дэррис, - сказала Фэй лежащей на кушетке девушке.
– Я помогу тебе лечь в постель.
Я допивал свой коктейль, а темнокожая красавица повела совершенно обессиленную подругу в спальню.
Когда мы остались одни, Нэн тихонько спросила:
– Джокко, ты представляешь, что такое женщина с высоким тазом? Особенно, если при этом она хорошо устроена спереди - скажем так?
– Я догадываюсь, что значит быть хорошо устроенной спереди, но что такое "высокий таз", я не знаю. Ты хорошо устроена спереди?
– Очень даже хорошо, - ответила она улыбаясь.
– И у меня очень высокий таз. Хочешь, я кое-что покажу тебе?
– Как можно скорее, - усмехнулся я, сладко потянувшись и испытывая приятное волнение.
– Я готов к бою. Итак, что же это такое?
– Встань.
Когда я встал, она внимательно оглядела меня, как будто что-то прикидывая.
– Ты слишком высокий, - сказала она.
– Но это можно исправить.
Она быстро вышла из комнаты, но вскоре вернулась в шлепанцах на высоких каблуках.
– Теперь подойди к кушетке и повернись лицом ко мне, - потребовала она, поднимая одну стройную ногу и ставя её на кушетку.
Когда я приблизился, она взяла моего жеребчика в руку и направила к заветному
– Надавливай, но помедленнее.
Я начал медленно протискиваться в узкую пещерку, а Нэн наклонилась вперед, обхватила меня руками за ягодицы и стала с силой надавливать на них, притягивая меня к себе и помогая при этом бедрами.
– О..., - она глубоко и удовлетворенно вздохнула, с улыбкой глядя на меня.
Я не раз наблюдал, как такое случалось - мне даже доводилось участвовать в подобных акробатических трюках, - и все же, мне все-таки трудно было в это поверить. Когда она подняла ногу с кушетки и опустила её на пол, мы стояли прямо, соприкасаясь животами, коленями упираясь в колени, и при этом мой всесокрушающий мул был на всю длину погружен в её темное влажное ущелье. Я смотрел и ничего не понимал, я был ошарашен, а её веселый смех сливался с танцевальной мелодией, льющейся из телевизора.
– Хочешь потанцевать?
– нахально спросила Нэн.
– Ты думаешь... мы сможем...
Я не очень хороший танцор, но в таком положении мне хотелось попробовать. И у нас получилось. Получилось прекрасно. Это было удивительное, прекрасное ощущение. Мы танцевали, тесно прижавшись друг к другу, под звуки плавной мелодии, её голова лежала на моем плече.
– Это невероятно, - прошептал я ей на ухо.
– И очень приятно.
– Она улыбалась, глядя на меня.
– Такие женщины, как я, не часто встречаются, но и не так уж редко. Тебе это нравится?
– Очень, - чистосердечно ответил я.
Внезапно мне пришлось умножить в уме два столбца цифр.
– Мне тоже, - прошептала она, уткнувшись мне в грудь, - ты очень подходишь для таких упражнений.
Фэй вернулась в комнату и уселась на кушетку, потягивая мартини и наблюдая за нами; в её темных глазах читалось удивление.
– Жаль, что вы не можете делать этого на танцах при всех, - хихикнула она.
– Мы сможем, - ответила Нэн, - если я надену широкую юбку с разрезом спереди, а Джокко сумеет быстро справиться с "молнией" на брюках. Ты помнишь Лили Харт из университета, которая всегда носила широкие юбки? А её приятеля, Поля Аммонсона? Как он всегда носил с собой черный дождевик, вне зависимости от того, идет дождь или нет? Так вот, они занимались этим повсюду. Даже в коридорах и в аудиториях. Поль надевал свой плащ, и Лили, притворяясь, что держит руки перед собой, делала все остальное. Поэтому, ты видишь, - она мягко улыбнулась мне, - есть свои преимущества в том, чтобы быть хорошо устроенной спереди и иметь высокий таз.
Музыка кончилась и мы остановились, тесно прижавшись друг к другу, ожидая, когда она снова зазвучит.
– Ты уже готов?
– прошептала Нэн, когда мы снова плавно задвигались, чуть отставая от темпа музыки.
– Я заметила, что ты ещё не кончил.
– Да, - я с улыбкой покачал я головой.
– Я обещал Фэй подождать её, потому что она ещё никогда не испытывала этого прежде.
– Мне бы не хотелось, чтобы она возвращалась в Кению. Дэррис и я, мы обе любим её и все время просим её остаться. И я думаю, мы убедили её. Если она...
– о, Джокко, - вдруг, задыхаясь, прошептала Нэн, - держи меня крепче.