На орбите (в сокращении)
Шрифт:
И вот совершенно неожиданно установили контакт. В зал сбегаются подчиненные Арли, в их глазах надежда.
— Что происходит, Арли? — спрашивает контролер динамики полета.
— Сообщения поступают со скромненького сайта в Интернете, который мы использовали для передачи электронной почты. Мы почти забыли о его существовании, однако полчаса назад какой-то малый из австралийской глуши прислал нам наводку на него.
— И что это за сообщения?
— Мы думаем, — отвечает Арли, — что это попытки Кипа Доусона выйти на связь. Хотя он, судя по всему, не знает, что его слышат… вернее, читают. Текст довольно длинный и, если это действительно Доусон, он рассказывает о том, что случилось вчера.
Арли выводит на экран рассказ о столкновении с неведомым объектом и гибели Билла Кэмпбелла и молча ждет, когда остальные прочтут.
— Мне нужно, чтобы каждый из вас читал все, что он пишет. Я хочу, чтобы вы отыскали какие-то факты, способные помочь нам вернуть его на Землю.
— А как ведется передача? — спрашивает кто-то.
— На борту есть маленький передатчик, предназначенный для того, чтобы пассажиры могли посылать через Интернет родным фотоснимки. Передатчик использует ту же антенну, что и основная система связи. Однако питание у него автономное. К сожалению, он настроен только на отправку данных.
— Мы передаем это в НАСА? — спрашивает кто-то из его подчиненных.
Неожиданно за их спинами раздается решительный женский голос, и Арли, обернувшись, видит Дайану Росс.
— Арли! Слушайте все. Эту информацию получает не только НАСА. Мы… вернее, наш сервер… судя по всему, рассылает ее всем желающим. Большинство телевизионных агентств уже распространяют ее по миру. В том числе и через кабельные новостные каналы. Я еще не прочитала текст целиком, однако… этот несчастный думает, что его ожидает скорая смерть, и рассказывает о своей жизни, причем в подробностях.
Дайана спешит к выходу. Она надеется, что никто из присутствующих в этом зале не заметил в послании Доусона короткого упоминания о ней. Ничего компрометирующего в его словах нет, и все же это очень личное.
В зале управления полетами один из контролеров зачитывает ошеломленным коллегам полученный текст, а затем переключается на связь в режиме реального времени. Буквы появляются прерывистым стаккато, в точности так, как вводятся, и кажется, что автор текста сидит где-то поблизости. В зале как будто звучит его голос.
Знаете, никогда не думал, что будет так интересно описывать мгновения, подобные тем, что я пережил тогда в горах, на заднем сиденье машины. Нам повезло — Линде и мне. Мы были юны и неопытны. Я просто хотел ее. Я любил ее — и мы занимались любовью.
И было еще кое-что занятное в тех пропитанных тестостероном годах — женщинам трудно представить себе этот период жизни мужчины. Воспитывая меня, родители внушили мне, что жизнь измеряется тем, чего ты достиг, и я искренне считал Линду своим достижением. Нет, я был не из тех, кто делает зарубки на спинке кровати. Я говорю о другом: ей было хорошо со мной, и в то лето она, пусть и ненадолго, стала частью моей жизни, а я — частью ее. Если время действительно вечно, мы с ней и сейчас пребываем на заднем сиденье того старенького «шевроле». Было ли это и впрямь достижением? Наверное, дня через четыре я получу ответ на этот вопрос в Самой Высшей Инстанции, однако мне всегда казалось, что — да, было. И пока я мог указать на что-то пальцем и произнести: «Смотрите, мне удалось это сделать. Я добился этого!» — все было в порядке, даже если в конечном счете выяснялось, что это было совсем не то, чего я хотел.
Калгурли-Боулдер, Западная Австралия, 18 мая, 6 ч. 58 мин. по местному времени
Когда Аластер просыпается — за несколько секунд до звонка будильника, — за окном уже совсем светло. Он успевает отключить будильник и с испугом слышит звуки шагов у дверей своей комнаты. Тяжелых шагов.
— Аластер, проснись!
— Уже проснулся, пап. Что случилось?
— Я смотрел новости, сынок, там показывают кое-что интересное — и для тебя тоже. По Интернету передают сообщения человека, застрявшего на орбите в американском космическом корабле, и все ищут взломавшего непонятно чей компьютер хакера, который живет где-то здесь, в Австралии.
— П-правда?
— Да. Он стал почти что героем, и все пытаются его отыскать. Видимо, это какой-то студент. Шею за хакерство ему, конечно, намылят, но, в общем, его хотят отблагодарить.
Международный аэропорт Денвера, штат Колорадо, 18 мая, 17 ч. 20 мин. по местному времени
Заголовок на первой странице газеты «Ю-Эс-Эй тудэй», которая лежит на коленях Джеррода Доусона, сообщает о том, в какой опасности находится его отец. Джеррод, ожидающий своего рейса на Хьюстон, изо всех сил старается сдержать непрошеные слезы.
Джеррод толком не знает, что он будет делать в Хьюстоне, но начальство отправило его в срочный отпуск и оплатило билет. Он будет рад повидать сестер. Но одна только мысль о Шарон, которая примется изображать его мать, приводит Джеррода в бешенство. Ему всегда трудно держаться в рамках вежливости, разговаривая с ней. Да, ему нравится отец Шарон, Большой Майк, но находиться рядом с самой Шарон, да еще и в Хьюстоне, невыносимо. Джеррода злило уже то, что Шарон сбежала к своему папочке в Хьюстон.
То, что вторая жена отца никогда его не любила, дело десятое. И Джеррод не любит ее за то, что она сделала с отцом, связав его по рукам и ногам еще двумя детьми. Как будто у него не было семьи. Впрочем, отец сам виноват.
Джеррод снова ощущает ком в горле и пытается не расплакаться.
Центр пилотируемых космических полетов Джонсона, Хьюстон, штат Техас, 19 ч. 00 мин. по местному времени
— Тебе говорит о чем-нибудь имя Дороти Шиан?
Григгс Хоупвелл, старший менеджер Космического центра Кеннеди, уже не первый раз сегодня звонит в Хьюстон, главному астронавту НАСА Джону Кенту.
— Кто она такая, Григгс?
— Насколько я знаю, она из штаб-квартиры. Я просто не могу понять, зачем ее к нам прислали.
— Она что, вам мешает?
— Она появилась у нас совсем недавно, и уже дважды за сегодняшний день люди, которые не знают даже, где у них в машинах педаль тормоза, пытались сорвать здесь стоп-кран.
— Так ты связываешь ее появление с заботой штаб-квартиры о безопасности полета — или у тебя очередной приступ паранойи?
— У меня есть подозрения насчет того, кто она такая и что тут делает.