На шхерахъ
Шрифт:
При этомъ, конечно, вс эти выдуманныя боли пройдутъ. Потомъ, посл сильнаго возбужденія, надо постепенными переходами перейти къ боле восходящей шкалы освжающихъ, успокаивающихъ средствъ добиться ощущенія полнаго довольства, какъ посл трудовъ или испытанной опасности, о которой потомъ пріятно вспомнить.
Боргъ надлъ блый кашемировый жакетъ и галстукъ цвта кремъ съ тонкими аметистоваго цвта полосками и надлъ въ первый разъ посл прибытія дамъ на руку браслетъ. Почему онъ такъ одлся, онъ не могъ самъ сказать, но онъ это длалъ подъ вліяніемъ настроенія, навяннаго мыслями о болзни
Потомъ онъ взялъ вс свои снадобья, какъ магъ, отправляющійся показывать свои фокусы, и пошелъ къ больной.
Войдя въ комнату двушки, Боргъ увидлъ, что она лежитъ на диван. На ней былъ персидскій капотъ, волосы распущены. Глаза, неестественно расширенные, презрительно остановились на вошедшемъ.
Боргъ на минуту смутился, но только на минуту; потомъ подошелъ къ двушк и взялъ ея руку.
— Что съ вами, фрекенъ Марія? — спросилъ онъ участливо.
Она нахмурилась и посмотрла на него, какъ будто хотла пронзить его насквозь своимъ взглядомъ, но ничего не отвтила.
Инспекторъ вынулъ часы, сосчиталъ пульсъ и сказалъ:
— У васъ лихорадка.
Никакой лихорадки не было, но ему необходимо было пріобрсти довріе больной, что тоже относилось къ методу леченія.
— Ну, конечно, лихорадка. Я прямо горю.
Она получила возможность жаловаться, враждебное настроеніе по отношенію къ Боргу стало проходить, и можно уже было найти точку соприкосновенія.
— Если вы дадите общаніе повиноваться моимъ предписаніямъ, то я васъ вылечу, — продолжалъ Боргъ и положилъ свою руку ей на лобъ.
Онъ почувствовалъ, какъ при слов повиноваться больная вздрогнула, какъ будто вовсе не желала ни въ чемъ подчиняться. Но въ это время браслетъ выскользнулъ изъ-подъ манжеты, и сопротивленіе мнимо-больной прекратилось.
— Длайте со мной, что хотите, — покорно отвтила она, не спуская въ то же время глазъ съ золотой зми, которая возбуждала въ ней любопытство и страхъ, какъ передъ чмъ-то неизвстнымъ.
— Я не докторъ по профессіи, какъ вы знаете, но я изучалъ медицину и знаю настолько, насколько это требуется въ данный моментъ. Здсь у меня лекарство, которое очень трудно принимать, но оно прекрасно дйствуетъ. Я не длаю изъ этого тайны и не скрываю, что вамъ даю: это Gummi resina, или ассафетида, добываемая изъ корня одного многолтняго растенія, произрастающаго въ нкоторыхъ мстностяхъ Аравіи.
При слов Аравія двушка насторожилась — можетъ быть, это напомнило ей о тхъ благовоніяхъ, которыя не могли смыть преступленій леди Макбетъ.
Она взяла ложку съ лекарствомъ и понюхала. Въ тотъ же моментъ откинула назадъ голову и вскрикнула:
— Не могу!
Боргъ приподнялъ рукой ея голову, подалъ ей еще разъ ложку и сказалъ весело:
— Ну, покажите же, что вы умная двочка.
И онъ влилъ ей въ ротъ лекарство безъ всякаго сопротивленія съ ея стороны.
Она упала на подушки, и все тло ея забилось
Боргъ не далъ воды, и она должна была снова лечь и предоставить себя всецло во власть непріятныхъ ощущеній, вызванныхъ пріемомъ лекарства.
Когда онъ замтилъ, что ея отвращеніе прошло, онъ предложилъ ей второе снадобье.
— Теперь, фрекенъ Марія, кончено ваше путешествіе по пустынямъ каменистой Аравіи, и вы должны взобраться на вершины Альпъ и вдохнуть свжаго воздуха, который концентрированъ въ горькомъ, ярко-желтомъ корн Gentiana, — сказалъ Боргъ, стараясь веселымъ тономъ подбодрить ее.
Двушка, не возражая, приняла горькое лекарство и сразу задрожала, какъ будто ей вонзили ножъ въ тло. Но она тотчасъ же выпрямилась, какъ будто къ ней вернулись ея силы и энергія. Сильнодйствующее средство уничтожило противный вкусъ перваго и вмст съ тмъ своей остротой раздражило стнки желудка и ускорило пульсъ.
— Теперь надо успокоиться, а потомъ мы съ вами пройдемся по берегу Бретани и постараемся изъ водорослей добыть бальзамъ Karagheen. Вы чувствуете, какъ мягко ложится слизь на раздраженныя стнки желудка? Вы слышите запахъ морской соли?
Тихій покой разлился по разгоряченному лицу больной. Врачъ считалъ теперь ее достаточно окрпшей для того, чтобы слушать его слова, и онъ стадъ разсказывать ей кое-что изъ своихъ воспоминаній о Бретани, о поздкахъ на Атлантическомъ океан, о жизни рыбаковъ въ Кемпер, объ охот въ Сарзо.
Она слдила за его разсказомъ, но все еще казалась утомленной. Поэтому онъ прервалъ разсказъ и далъ ей, какъ онъ выражался, симфонію. Въ ея составъ входили классическая рута, извстная у средневковыхъ новобрачныхъ подъ именемъ виннаго корня, небесная Angelica, кудрявая мята, немного бенедиктовой травы, придающей свжесть, и доля можжевелеваго масла, для того, чтобы вызвать воспоминаніе о лс.
Онъ пользовался этой смной настроеній для своего рода психическаго массажа, стараясь отвлечь ее отъ связанныхъ съ болзнью мыслей, заставляя переноситься воображеніемъ съ одного мста въ другое, путешествовать по разнымъ странамъ Стараго и Новаго Свта, видть разные народы, разные климаты.
Марія казалась уже утомленной, и Боргъ далъ ей ложку лимоннаго сока съ сахаромъ: это освжило ее и успокоило. Посл всхъ ужасовъ послдняго получаса, этотъ освжающій напитокъ показался ей такимъ пріятнымъ, что она засмялась отъ удовольствія.
— Теперь обернитесь къ стн, — сказалъ инспекторъ, — и постарайтесь уснуть минутъ на пять, а я пока выйду поговорить съ вашей матушкой.
Боргъ почувствовалъ, что силы покидаютъ его, и вышелъ на воздухъ освжиться. Ему достаточно было посмотрть на свтлое ночное небо, на стальной блескъ моря, закрыть глаза и попробовать ни о чемъ не думать, чтобы почувствовать, что утомленный мозгъ снова пришелъ въ нормальное состояніе и можетъ продолжать дале остановившееся на мигъ поступательное движеніе.