Наёмники Гора
Шрифт:
— Пожалуйста, не надо, Госпожа! — заплакала Фэйка.
— Ей было бы трудно сделать это, — вступился я за свою рабыню, — всю прошлую ночь её руки были скованы у неё за спиной, чтобы на рассвете она могла бы разбудить меня интимным способом, не пользуясь руками.
— Отвратительно, — сморщилась Боадиссия.
— Да, а потом я уложил её на спину и ласкал её, потихоньку просыпаясь, пока она не начала умолять взять её, с чем я с радостью согласился. А освободил ей руки я уже после использования.
— Отвратительно, —
— Но ведь она всего лишь рабыня, — напомнил я.
— Верный, — кивнула Боадиссия, и посмотрев на Фэйку, зло бросила: — Шлюха!
— Да, Госпожа, — ответила Фэйка, не отрывая глаз от земли перед собой.
Как же всё-таки Боадиссия ненавидела Фэйку! Неужели, она действительно думала, что было бы неправильным, или неподходящим для Фэйки доставить своему хозяину такое невероятное удовольствие? Признаться, я так не думал. В конце концов, Фэйка была рабыней, а это было одной из её обязанностей. Честно говоря, мне всё больше казалось, что, скорее всего, она просто отчаянно ревновала к Фэйке, и остро негодовала из-за того, что она, гордая Боадиссия, будучи свободной, была лишена этого самого властного принуждения.
— Ни один вор, имея столь высокую квалификацию, не окажется среди беженцев — предположила девушка, злобно сверля глазами дрожащую Фэйку. — Скорее всего, это сделала рабыня. Давайте допросим ей под пыткой.
Фэйка застонала.
— Это не могла быть Фэйка. Вчера вечером её руки были скованы цепью за спиной, — напомнил я.
— Тогда, кто? — полюбопытствовала Боадиссию.
— Возможно, Ты, — заявил Хурта, подойдя к девушке сзади и схватив её за плечи.
Хватка у парня, насколько я понял, совсем не была нежной.
— Нет, — задёргалась Боадиссия. — Нет!
В руках Хурты она оказалась столь же беспомощной как рабыня.
— Думаю, это — Тебя следует подвергнуть пытке, — прорычал Хурта.
— Нет, нет! — закричала девушка. — Я свободна.
— Нет ничего невозможного в том, что квалифицированный вор мог бы оказаться среди беженцев, — заметил я. — Он или она точно так же как и остальные граждане Торкадино могли быть выставлены из города.
— Ты знаешь такого человека? — спросил Хурта.
— Да, — кивнул я.
— Кто он? — вскинулся алар.
— Ждите меня здесь, — велел я.
— Так кто он? — переспросил Хурта.
— Некто по имени Эфиальтэс из Торкадино, — ответил я. — Меня предупреждали о нём.
— Можно я пойду с Тобой? — попросил он. — Я хочу сломать ему шею.
— И как это поможет нам вернуть письма, — ядовитым тоном поинтересовался я. — Жди меня здесь.
— Кое-какие фургоны, а с ними и многие из беженцев, уже уехали, — напомнила Боадиссия, вырвавшаяся их лап Хурты, уже ослабившего свою хватку.
Девушка дрожала. Она не была
— Пожалуйста, Госпожа, — снова заплакала Фэйка. — Я не крала письма. Я просто не смогла бы сделать этого, даже если бы я осмелилась. Пожалуйста, не требуйте пытать Фэйку. Пожалуйста, будьте милосердны к Фэйке.
— Ты — рабыня, — цыкнула на неё Боадиссия, — а, следовательно, объект для пыток, или любых других наказаний, которые свободные люди пожелают на Тебя наложить.
— Да, Госпожа, — вздрагивая от плача, проговорила Фэйка.
— Ждите здесь, — приказал я.
Боадиссия, дёрнулась было за мной следом, но лапа Хурты сомкнувшись на её запястье, остановила её.
— Ай! — вскрикнул мужчина, от испуга и боли.
Моя рука сомкнулась на его шее, и я вынудил его опуститься на колени, и потом и лечь на живот. Он было задёргался, но после того, как я воткнул его нос и рот в мягкую землю, немедленно затих. Немного подержав его так, я позволил ему немного поднять голову. Мужчина закашлялся.
— Где они? — спросил я его.
— Кто? — непонимающе спросил он, выплёвывая набившуюся в рот землю.
— Письма! Три письма! — прорычал я.
— Вы не сможете меня здесь ограбить, — вдруг излишне смело заявил он. — Вокруг слишком много людей!
Само собой, некоторые из беженцев уже собрались вокруг нас.
— Не вмешивайтесь, — предупредил я их.
— Где письма? — потребовал я ответа.
— Какие письма? — спросил он.
Недолго думая, я снова воткнул его лицо в землю. Мужчина закашлялся и, начав задыхаться, вывернул голову в сторону.
— Где они? — повторил я свой вопрос.
— Я понятия не имею ни о каких письмах, — прохрипел он.
— Не вмешивайтесь, — снова приказал я тем, кто собрался вокруг нас.
Я отметил, что кое у кого из подошедших в руках появились тяжёлые дубинки.
Прихваченной с собой верёвкой я быстро связал его лодыжки, а затем, притянув их к рукам вора, и связав их вместе, толкнул мужчину на бок, лицом ко мне. Больше не обращая на него внимания, я начал систематический обыск его имущества.
— Что Вы делаете? — спросил он, а потом вывернув голову к окружившим нас людям, крикнул: Остановите его, кто-нибудь!
Пара мужчин сделали шаг вперед, но ни один из них не решился бросить мне вызов.
— Он вооружен, — сказал один из этих парней связанному пленнику.
— Я не вижу их здесь, — бросил я толпе.
— Что он ищет? — поинтересовался мужчина, только что подошедший к толпе.
— Письма какие-то, — ответил кто-то их толпы вновь прибывшему.
— Где они? — снова вернулся я к допросу своего пленника.