Наследник имения Редклиф. Том второй
Шрифт:
Разсуждая такимъ образомъ, Филиппъ бодро взбирался, съ чемоданомъ на спин, по узенькой тропинк, ведущей въ гору. Обернувшись на одномъ поворот, онъ увидлъ, что Эмми высунулась изъ окна кареты и пристально смотритъ на него. Онъ приподнялъ шляпу и помахалъ его.
— Всегда себ вренъ! замтила Эмми мужу, вздохнувъ свободно, когда рослая, красивая фигура Филиппа скрылась изъ виду.
Гэй смолчалъ, но улыбнулся.
— Ты на него не сердишься? сиросила Эмми.
— За что жъ мн сердиться? возразилъ весело Гэй,
— Какъ за что? Представь, онъ вздумалъ мн читать наставленіе,
— Чтожъ? онъ врно нашелъ, что тебя нужно научить?
— Не знаю! я, впрочемъ, не дала ему времени распространиться и остановила его на первомъ слов.
Гэй началъ крпко цловать свою жену и хохоталъ отъ души, видя, что она не на шутку горячится.
— Ну, милый мой Гвидо (Гэя вс такъ звали въ Италіи), сдлай, что я тебя попрошу, — говорила Эмми, нжно ласкаясь къ мужу:- сознайся, что ты доволенъ, что мы разстались съ Филиппомъ?
— Напротивъ, мн очень жаль, что онъ прямо идетъ на смерть, — отвчалъ шутя Гэй.
— Врю, что теб жаль его, но признайся, ты все-таки радъ, что онъ не сидитъ въ эту минуту передъ нами?
Гэй засмялся и началъ тихо насвистывать какую-то псенку.
ГЛАВА XVI
Три недли спустя, сэръ Гэй и лэди Морвиль остановились въ Виченц, на обратномъ пути изъ Венеціи. Они сидли вдвоемъ, за завтракомъ, когдакъ нимъ въ комнату явился вдругъ Арно.
— Хорошо, сэръ Гэй, — сказалъонъ:- что вы изволили отклонить свое намреніе постить Вальгиминскія горы вмст съ капитаномъ Морвиль.
— А что? врно съ нимъ случилось что нибудь? — тревожно спросилъ Гэй.
— Ему дорого обойдется его смлость. Мн сейчасъ передали, что какой-то англичанинъ Морвиль опасно заболлъ въ небольшомъ мстечк, недалеко отсюда.
— Гд это?
— Badia di Recoara, — отвчалъ Арно. — Это небольшой городокъ, на свер, въ горахъ; туда вс жители Виченцы здятъ обыкновенно на лто, чтобы скрыться отъ жарь. Но теперь вс до одного вернулись, боясь горячки, которая тамъ открылась.
— Пойду, сейчасъ справлюсь, — сказалъ Гэй, быстро вскочивъ со стула. — Туда зды, говорятъ, четверть часа. Я увренъ, что больной — никто другой какъ Филиппъ. Сегодня утромъ я встртилъ его доктора, итальянца; прочитавъ на доск нашу фамилію, онъ далъ мн понять, что и его паціентъ также Морвиль. Болзнь должна быть опасная, докторъ называетъ ее una febre malto grave.
— Очень опасная! воскликнула Эмми. — Но какъ же онъ узналъ, что больной — Филиппъ Морвиль?
— Изъ паспорта его. Самъ Филиппъ говорить не могъ.
— Бдненькій! И лежитъ одинъ! Что намъ длать? говорила Эмми, чуть не плача. — Гэй! надюсь, ты меня здсь одну не оставишь? продолжала она, взглянувъ на мужа.
— Вдь это недалеко, Эмми…..
— Не говори, Бога ради, ничего! Возьми меня съ собой! Неужели ты мн откажешь? Вдь это будетъ жестоко съ твоей сгороны!…..- умоляла Эмми, со слезами на глазахъ.
— Душа моя, оставить тебя здсь я не ршусь, отвчалъ Гэй:- потому что знаю, что ты измучишься безъ меня. Притомъ ты ничмъ не рискуешь, я никогда не допущу, чтобы ты ходила за больнымъ. Подемъ вмст.
— Благодарствуй, мой милый! можетъ,
— Надюсь, что нтъ. Филиппъ сложенія крпкаго и притомъ самая болзнь, вроятно, занесена случайно. Однако, Эмми, медлить нечего. Ему врно плохо, а подл него никого нтъ. Не послать ли мн нарочнаго къ консулу, въ Венецію, чтобы попросить его прислать лучшаго доктора, я что-то не врю этому, итальянцу.
Они немедленно отправились въ мстечко Рекоару, расположенное у подошвы горной цпи; городокъ этотъ стоялъ въ долин, орошаемой ркою. Эту долину со всхъ сторонъ окружали горы; спускаясь все ниже и ниже, она постоянно суживалась, такъ что въ одномъ мст изъ нея образовалась огромная котловина, густо поросшая каштановыми деревьями, Путешественники должны были все подниматься въ гору, чтобы достичь населенной части города. Солнце свтило очень ярко, но воздухъ былъ чистъ и свжъ.
Трудно было представить себ, чтобы въ такой здоровой, привлекательной мстности могли гнздиться горе и смерть. Эмми невольно подумала тоже самое при вид богатой зелени садовъ и чистенькихъ домиковъ города. Она хотла сказать объ этомъ мужу, но смолчала, замтивъ, что тотъ серьезенъ и впалъ въ глубокую задумчивость.
Небольшая рчка протекала въ самой средин города; чистенькій отель, въ которомъ остановился Гэй и его жена, былъ такъ близко расположенъ около скалъ, что они образовали точно навсъ надъ нимъ.
Гэй, по прізд въ отель, тотчасъ побжалъ къ больному. Эмми осталась одна въ небольшой, бдно убранной комнат, и со страхомъ ожидала возвращенія мужа.
Гэй вернулся весь красный и, не говоря ни слова, прямо побжалъ къ окну и началъ дышать полной грудью, какъ бы упиваясь свжимъ воздухомъ.
— Намъ нужно перенести Филиппа въ другую комнату, — сказалъ онъ, наконецъ. — Ему невозможно лежать въ этой конурк: тамъ дышется тифомъ. Вели поскоре приготовить новый нумеръ, Эмми.
— Сейчасъ! отвчала та, дернувъ за звонокъ. — Каковъ Филиппъ? спросила она.
— Онъ безъ памяти. Въ страшномъ жару. Немудрено, впрочемъ, и быть въ жару въ такой атмосфер; его комната точно раскаленная нечь. Очень можетъ быть, что онъ оживетъ, если его перенесутъ туда, гд чистый воздухъ. Ахъ, Эмми! страшная вещь заболть на чужой сторон и вдали отъ родныхъ, — заключилъ Гэй, тяжело вздохнувъ.
Эмми послала немедленно за хозяйкой отеля, а Гэй ушелъ опять къ больному. Скромный путешественникъ, явившійся пшкомъ, какъ видно, не представлялъ большаго интереса для хозяйки. Ей было даже досадно, что по милости его внезапной болзни вс прізжіе стали обгать ея домъ. Но когда богатый англійскій милордъ обратилъ на него такое вниманіе, вс, начиная съ хозяйки до послдняго слуги, сбились съ ногъ; но нумера были вс крошечные и потому для Филиппа можно было найдти только въ нижнемъ этаж три нумера изъ самыхъ большихъ; двери везд растворили, чтобы дать воздуху больше простора, и подъ присмотромъ Эмми устроили для больнаго настоящую англійскую спальню. Сама же Эмми наняла для себя съ мужемъ комнату во 2-мъ этаж, надъ отдленіемъ, назначеннымъ для Филиппа.