Натуральный обмен
Шрифт:
– Он ведет себя как брошенный ребенок, единственная цель которого заслужить любовь родителей. Он просто не знает как.
Георг усмехнулся.
– Вы младше Дамиана на несколько лет, а говорите, будто старше на целую жизнь.
Я пожал плечами.
– Меня любили родители. Поэтому мне его жаль.
Император вновь впился в меня взглядом:
– А последствий ЭТИХ слов вы не боитесь?
– Что-то подсказывает, что поздно бояться, - Георг был прав, я зашел достаточно далеко в своих высказываниях на тему, мнение о которой у меня не спрашивали.
–
– Я просто пытался быть честным, - ответил я. Если бы он отдал приказ меня убить и закончить то, что начал его сын, я бы уже даже не удивился.
– Подкупающая честность - страшнейшее оружие.
– Я рад, что вы это оценили, - я прямо смотрел на императора, ожидая тех самых последствий, о которых мы уже столько говорили.
Император побарабанил пальцами по широкому подлокотнику, вид у него сделался задумчивым.
И вот последствия моих слов настали.
Моя челюсть чуть было не упала к полу, когда Георг вдруг подался вперед и протянул мне руку.
– Не каждый девятнадцатилетний мальчишка способен заставить меня себя уважать, - серьезно сказал он.
Я пожал протянутую руку скорее по инерции, чем по-настоящему отдавая себе отчет в том, что это произошло.
– Я рад, что вы приехали, - снова заговорил Георг, принимая прежнюю позу, - личная встреча поможет в закреплении старых мирных соглашений и подписании новых договоров о сотрудничестве.
Я все еще не верил своим ушам. Карадене не угрожает война? Он хочет сотрудничать?!
Георг правильно истолковал выражение моего лица. Впрочем, я был настолько выжат этим разговором, что у меня не было сил прятать изумление.
– Может быть, теперь вы не откажетесь со мной выпить?
– предложил он.
– Теперь - пожалуй, - выдохнул я.
7 глава
Мы пробыли в столице Союза Правобережья еще неделю. Я планировал уехать раньше, но император уж очень хотел сгладить плохое впечатление от встречи с его сыном. Пришлось сдаться и пойти у Георга Третьего на поводу.
Принца Дамиана я больше не видел, с императором мы о нем тоже не говорили. Он лишь как-то коротко обмолвился, что пока не принял окончательного решения о судьбе своего единственного сына, а потому временно отослал его с глаз долой в дальний гарнизон. В принципе, этих новостей для меня было достаточно, чтобы вздохнуть с облегчением. Значит, Георг дал принцу шанс, а вот воспользуется он им или опять все испортит, уже его дело.
Чем я сам приглянулся императору, я так и не понял. То ли правда я напоминал ему его в молодые годы, то ли так сильно было разочарование в собственном сыне, а я подвернулся под руку. В итоге, мы составили несколько проектов договоров о торговле, которые мне еще предстояло обсудить с министром Шаагеном, внести коррективы и выслать обратно для окончательного подписания. Претензий к Карадене Георг не имел и еще раз заверил, что хочет дружественных отношений со мной и моим королевством.
На такой позитивной ноте и расстались. Император выделил нам целый полк охраны, должный проводить нас до границы с Караденой, где нас уже встретят, и даже лично вышел проводить.
– Это была познавательная встреча, - сказал он мне, прощаясь.
– Надеюсь, следующая начнется с менее трагичных событий.
– Я тоже на это надеюсь, - искренне ответил я. Мысль о том, что нам придется сообщить семьям моей охраны об их гибели, давила мертвым грузом на плечи.
Мы попрощались с императором и покинули замок монарха с Гердером, остатками нашего отряда, состоящего теперь всего из трех человек, и сопровождением, выделенным Георгом.
Когда мы выехали на большой тракт, но не продолжили по нему путь к границе, а свернули налево на узкую проселочную дорогу, Рейнел догнал меня и поравнял коня с моим.
– Может быть, теперь объяснишь, что происходит?
– потребовал он.
Рей был в своем праве требовать от меня ответов. Всю последнюю неделю он пребывал в практически абсолютном неведении, что происходит. Я постоянно пропадал с императором, то в замке, то в разъездах, так, что у меня совершенно не было времени перекинуться с другом и парой слов. Его на наши выезды Георг не приглашал.
– Объясню, - кивнул я, - всё, но позже, - я стрельнул глазами на окружающую нас охрану.
Рейнел поджал губы, будто сдерживаясь от ругательств, но согласился:
– Хорошо, как знаешь.
Я на самом деле хотел рассказать Гердеру всю правду о своем общении с императором, но только не тогда, когда рядом с нами столько лишних ушей. Такие истории рассказывают даже не просто наедине, а при зажженной магической свече. Хотя Георг и не просил меня хранить в тайне предложение стать его наследником, и без напоминаний было ясно, что эта информация не должна стать достоянием общественности, тем более его подданным.
Наше уклонение от основного пути было моим личным капризом, разумеется, заранее оговоренным с Георгом. Мы и так задержались в Союзе Правобережья дольше, чем планировали, а потому я решил, что лишние несколько часов ничего не изменят.
Деревенька встретила нас лаем собак, из домов выглядывали люди, привлеченные шумом, но выйти не решались. Оно и понятно, здоровые крепкие мужчины были в это время дня на полях, в деревне остались только женщины, дети и старики, которые прекрасно помнили, что последний приезд всадников чуть было не стоил жизни их маленькой односельчанки.
Я спрыгнул с коня как раз под тем самым деревом на окраине поселения, на котором меня чуть было не повесили на прошлой неделе. Всунул повод в руки все еще ничего не понимающего Гердера.
– Ждите здесь, - громко распорядился я, чтобы меня слышали все, и никому не пришло в голову потащиться следом. Я был уверен, что опасность здесь мне не грозит, а обитатели деревни и так были перепуганы.
Рейнел одарил меня яростным взглядом, ясно говорившем, что ему хочется меня стукнуть за мои выходки, но возражать не стал, также прекрасно понимая, что любое лишнее слово будет немедленно доложено императору его людьми.