Не страшись любви
Шрифт:
Она была высокой и стройной и двигалась с необыкновенной легкостью. Он открыл перед ней дверь. Ветер приятно охлаждал кожу. Харриет с благодарностью вдохнула свежий воздух и почувствовала, как под локоть ее берет стальная рука. Тело ее вдруг ослабело, и, покачнувшись, она оказалась с ним лицом к лицу.
— Эй, осторожно, — сказал он. Ему было неприятно, что в ее глазах появилось выражение страха и паники. Что она, за Джека Потрошителя его принимает?
— Пустите меня. — Харриет вырвала руку. — И не смейте вообще никогда больше дотрагиваться до меня! — Она и сама не понимала, почему сказала это. Можно подумать, что они намерены увидеться еще.
Харриет отчетливо понимала, что с ней после встречи с этим человеком что-то произошло, что это может грозить ей переменой жизни. Но она и так прошла через слишком многое. Ей сейчас хочется лишь покоя. А этот мужчина угрожал ему.
Джайлз нахмурился. Она напоминала ему подснежник, склонившийся под слишком толстым слоем снега.
Харриет, отступив назад, поспешила к своей машине.
— Это еще не конец, Харриет, — неожиданно сказал он. Имя ее сорвалось с его губ с такой легкостью, как будто он произносил его всю жизнь.
Джайлз видел, как она резко повернула голову. Видел в ее чудных глазах вопрос. Он улыбнулся:
— Я уже говорил вам это. Вы не победили. Я буду с вами бороться.
На какую-то минуту ей захотелось плакать, но она гордо вздернула подбородок:
— О? И каким же образом?
Джайлз усмехнулся. Она так чертовски уверена в себе. Ничего, он ей покажет, что на сей раз не на того напала.
— Для начала собираюсь опровергнуть завещание. Местные суды… — Джайлз пожал плечами. — Ну, скажем, наш магистрат своего не упустит.
Но Харриет, отнюдь не испугавшись, вновь улыбнулась.
«Суд?.. Пусть попробует! Я родная племянница, любимая племянница. О нет, мистер Джайлз, высокородный и могущественный Пауэлл. Никакой суд в мире не сумеет отобрать у меня «Уиндраш-Шеллоуз». Вот он сейчас стоит здесь такой невероятно сильный и уверенный в себе. Даже как-то жалко разрушать это. И тем не менее будет так приятно… поставить его на колени».
— О, Джайлз, — сказала она, прислушиваясь к приятному волнению своего тела, словно пробовала на язык вкус нового вина.
Боже, как она хочет его! Но нет! Ей нужен любовник, и она не сумасшедшая, чтобы сделать им этого человека. И тем не менее… Он так желанен. И не знает, как на самом деле все обстоит.
— Бедный, запутавшийся идиот, — сказала она мягко. Ему она это говорила или себе — этого она и сама не понимала.
Глава 4
Ванни, потянувшись за четвертым бутербродом, подмигнула миссис Баррет. Старая леди понимающе подмигнула ей в ответ.
Ванни всегда обедала в столовой «Уиндраш-Шеллоуз», как и Харриет. Они решили, что это придает отелю семейную атмосферу.
Ванни нравилось в ее работе все. И она пребывала в полной уверенности, что день, когда она постучалась в дверь Харриет и Фрэнки, ей следует считать самым счастливым в своей жизни. Она постаралась незаметно посмотреть на часы, но старая леди, обладавшая орлиным зрением, заметила этот взгляд.
— Куда мы отправляемся сегодня, Ванни? — спросила она весело. Миссис Баррет была постоялицей отеля и не упускала случая прокатиться на автобусе Ванни.
— Я подумываю о… — Ванни замолчала, поддразнивая ее, и склонила голову на плечо, делала вид, что действительно раздумывает. — Может, в Бортон?
Харриет, пройдя через кухню, нерешительно остановилась в дверях, оглядывая столовую, которая сейчас, в восемь тридцать утра, стала пустеть. Она с улыбкой посмотрела на Ванни и старую даму, затем, заметив двух пожилых сотрудников из налоговой службы из Оклахомы, направилась к ним. Они только что принялись за свою кашу, и их лица просветлели, когда она подошла к ним поздороваться.
Они предложили ей присоединиться к ним. Ванни наблюдала за своей подругой, не замечая, что проницательные глаза миссис Баррет уже заметили, что она смотрит на нее обеспокоенно.
— С ней все будет в порядке, — мягко сказала миссис Баррет, переключив на себя взгляд Ванни.
Ванни согласно кивнула:
— Да. Но… она все еще горюет по своей тете. — С тех пор как Харриет вернулась домой после оглашения завещания, Ванни чувствовала: тут что-то другое, с ней что-то произошло.
Это можно было скорее ощутить, чем заметить. Только те, кто хорошо знал Харриет, могли почувствовать за ее милой улыбкой и спокойным голосом, что ее что-то тревожит. Но Ванни не собиралась обсуждать это с гостьей.
— Думаете, что все, кто хотел поехать с нами, уже спустились? — спросила она миссис Баррет, которая, расправившись с грейпфрутом, вытирала рот салфеткой.
— Боюсь, что нет. Миссис Карлсон, например, — сказала миссис Баррет.
Ванни усмехнулась. Миссис Карлсон всегда опаздывала минут на десять. Так было и на этот раз. Поэтому в десять минут десятого красно-кремовый автобус выехал из двора отеля и покатил по направлению к Бортон-он-Уотер.
Ванни рассказывала о проплывающих за окном пейзажах и строениях, не подозревая, что ее счастливый и безопасный мир вот-вот рухнет.
Винсент Уайт выругался — опять едут не по той стороне — и быстро вырулил нанятый «ровер» на левую сторону дороги. И почему это у англичан все не так, как у всех?
Хорошо, что хоть этот автобус не потерял из виду.
Он приехал в этот маленький отель в Оксфордшире, следуя сообщениям, полученным им из своих источников. Он не ждал от этой поездки многого — но подъехал к нему как раз тогда, когда из него выходила женщина, по описанию похожая на Ванни Макаллен.