Не уходи. Останься
Шрифт:
— Что ты предлагаешь? — она знала этот озорной блеск в его глазах, — ничего хорошего он не предвещал.
— Поохотиться!
***
Все давно разошлись, разъехались.
Ибрагим бы остался, но Диме было трудно сосредоточиться на деле, когда он находился в непосредственной близости.
Они с Ромкой сидели в ее комнате, точнее развалились на кровати.
— Это безумная идея.
— Да, но ничего лучше придумать мы не успеваем. Так что. Да…
Продолжить он не успел, дверь в комнату распахнулась и в
— Продолжай, не стесняйся.
— Эмм… нам просто нужно быть готовыми в любую минуту, — закончил Ромашка свою мысль и взглянул на Шраймана, требуя озвучить свой вопрос и проваливать нафиг.
— Не смотри на меня так. Я не понял почему не можем его посадить. У меня лучшие юристы, его есть за что взять под стражу.
— Да, есть, и это вполне реально. Но одна мааааленькая мелочь: про Диму, известную под кличкой Зима, он молчать не будет. А как ты помнишь, — Интерпол не дремлет. Доказать, что Дима — это Зима, они смогут, если захотят, пусть и потратят на это годы. Но все это время Дима проведет в какой-нибудь тюрьме строгого режима, а потом все докажут и станет совсем весело. Игорь, — это не вариант.
— Хорошо, понял. Но…
— Никаких «но», Шрайман. Все уже решили, менять что-то поздно. Иди спать.
На дворе ночь и Дима устала за этот день. Они рассмотрели кучу планов, еще больше разных планов развития ситуации они отмели, как совсем негодные и абсолютно невероятные.
Остановились на том, что будут ловить на живца, а дальше- по обстоятельствам.
И все бы хорошо. Но, может случиться так, что она окажется со своим отцом один на один. И у него рука не дрогнет, а вот у нее…
Подписывайтесь на автора, оставляйте свои комментарии!)) Это очень мотивирует меня и радует!)))
Глава 17
ГЛАВА 17
***
Везде все закрыто. Незамеченным подобраться к дому Шраймана было невозможно.
Охрана, камеры, датчики движения.
Он только от дороги успел пару шагов сделать, как пришлось возвращаться обратно. Успел засечь мужиков в машине. И это точно были не рядовые водилы, у которых тачка заглохла. Охрана, сторожевые псы. Ими хорошо просматривалась местность от шоссе.
Пришлось отъехать на пару километров, а потом бегом по пересеченной местности леса. Чудом не спалился.
Где-то в душе даже гордость была. За Диму. Она обеспечила круговую охрану, — не пройти, не проехать. Если брать дом Шраймана, — для этого нужна маленькая армия.
В любой защите можно найти лазейку, когда-то он сам объяснял «дочери» это. И сейчас был уверен, — его слов она не забыла. Поэтому, даже если пробраться через лес, дальше будет сложней. Напасть неожиданно будет невозможно.
А значит, козырей у него осталось совсем ничего.
Можно было бы взять старую
Но он почему-то упорно искал другие варианты, не хотел прибегать к последнему. Останавливало что-то.
Столько лет он ждал этого момента.
Столько лет он ненавидел и желал убить их всех. Искал их, выслеживал, думал, как свести всех в одном городе, в одном месте.
И вот, когда цель достигнута, не мог решиться на последний шаг.
На Шраймана плевать. Он с удовольствием посмотрит на рожу старого «друга», когда его дорогой сынок будет харкать кровью у него на глазах, а тот нихрена не сможет сделать.
Он столько лет наблюдал, как Дрозд заботится о своем сыне. Как ненавязчиво участвует в его жизни. Помогает делом и советом.
Мразь!
Ему до смерти хотелось увидеть лицо Дрозда, когда он будет ощущать поганое бессилие и агонию.
И он увидит. Впитает каждый миг его боли.
Жаль, что девчонку не удастся оставить в стороне. Слишком правильная. Сама в сторону не отойдет, значит, придётся и ее убрать.
Будь у него выбор, он бы не стал трогать «дочь». Пусть не родная, но где-то глубоко внутри он что-то чувствовал к ней. Может быть, поэтому и не смог тогда довести дело до конца, поручил другим.
Но теперь… Если бы она выбрала кого-то другого, а не Сургута, возможно он бы оставил ее в покое. А так…
Соседи помогли Марте сбежать. Взяли ей билеты, вещи собрали и готовы были увезти его детей.
Этого он простить никому не смог. Так что, участь Сургута решена давно. Он сдохнет последним, как и его брат.
Внутри уже давно нет ничего. Пусто.
Он понимал, что давно перестал быть человеком, который любил жену, детей, умел быть преданным и верным. Семье. Стране.
И этому факту был рад.
Нет никаких раздирающих эмоций, чувств. Нет вины. Сожалений. Боли. Даже ненависть, и та давно себя изжила.
У него был план. И он просто хотел ему следовать.
Завибрировал старенький черно-белый телефон. Сообщение от информатора.
«Завтра целый день в офисе, потом недельная командировка, едут только проверенные люди. Меня не берут. Действовать надо сейчас.»
Ну что ж, финальный аккорд прозвучал, пора на сцену.
****
Москва, Россия. Сейчас.
Каждую минуту, ожидая удара в спину, она сходила с ума.
Нервы на пределе. Силы на исходе.
Каждую секунду она ждала, что вот сейчас что-то случится, но вокруг стояла тишина.
Тишина перед огромной бурей.
Надо признать, что быть наживкой — это очень мерзкое ощущение.
Все понимали, что Шраймана в этой роли использовать нельзя, по той простой причине, что он постоять за себя в полной мере будет не в состоянии.
Поэтому, сейчас он находился в окружении только проверенных ею лично людей, и занимался работой в своем кабинете.