Небо на плечах
Шрифт:
– Как вас только не называли! Мне перечислить все прозвища?
– Все, пожалуй, не надо, есть среди них и обидные.
– "Жаба"?
– вспомнил я кличку своего визави в академии.
– И это в том числе. Но я не о своем говорил, а о прозвище нашей связки. Нас звали "крестниками Елизара", и, поверь, этим мы гордились не меньше, чем званиями и наградами.
– Держите меня семеро, щазз слезу пущу!
– Каково же было мое удивление, когда я узнал, что у старика была еще одна пара учеников!
И опять же молчу.
– Как он уходил?
– Тяжело. Боролся до конца.
– Нехотя выдал я. Несмотря на все узнанные насчет себя планы, я продолжал уважать деда.
– Вы меня на вечер воспоминаний пригласили?
– Нет, помянуть Елизара Андреевича мы сможем как-нибудь потом. Мне нужна твоя помощь, Егор. Ничего, что я сразу на ты? Просто с дедом твоим меня связывает не один год совместной работы.
– Нет проблем!
– глупо было бы требовать от этого человека обращения по полному этикету - помимо более высокого положения, он был банально старше меня на много лет.
– Ты, наверно, знаешь, что творится сейчас в столице?
– Вы о слете женихов?
– О нем самом, будь он неладен!
А в Питере и впрямь наступил дурдом - с тех пор, как родилась пятая подряд великая княжна, аристократия всполошилась, и город постепенно заполнили неженатые мужчины от двадцати пяти до пятидесяти (я худею с самомнения последних!
– императору самому 54!), всеми силами пытающиеся пробраться ко двору. Что творилось среди тех, кто в этот круг был допущен - вообще страшно: молодые и не очень люди спускали целые состояния в попытках привлечь внимание принцессы, хотя, чисто на мой взгляд, стоило в первую очередь постараться понравиться ее папе. И вроде понять можно - второго такого шанса никогда не выпадет, но со стороны этот парад павлинов смотрелся дико. А уж что творилось за пределами двора - отдельная песня: на кандидатов заключались пари, проворачивались целые интриги, чтобы протолкнуть своего ставленника поближе к объекту вожделения, а чужого - наоборот опорочить, одного потенциального жениха даже убили. Правда, потом выяснилось, что вовсе не жениха, и совсем не поэтому - это мне Рус пробил по своим каналам, но слухи уже пошли гулять, один чудовищней другого.
– Да уж, работенки вам прибавилось!
– посочувствовал Лопухину-Задунайскому, - Просветите варвара, я, конечно, читал про царские смотрины, когда в старину невест свозили со всех углов страны, а монарх шел мимо шеренги и тыкал пальцем чуть ли не наобум, но в современных условиях мне как-то слабо верится в подобное. А нынешняя свистопляска именно тот балаган и напоминает.
– Хех, Егор! Не заставляй меня думать о тебе хуже, чем есть!
– То есть я все-таки правильно понимаю - будущий принц-консорт уже определен?
– Вот в этом-то и вся соль, что кандидатов до сих пор несколько! А именно трое. Попробуешь угадать?
– Даже не буду пытаться!
– Тогда и я промолчу. Окончательное решение до сих пор не принято, так что с точки зрения всей этой "пены", шанс у них есть. И не такой уж и призрачный, как мне кажется. Вот только некоторые не понимают, что брак с ее высочеством не их возвысит, а наоборот, вычеркнет принцессу из наследниц. Что сам император, что верхушка империи не каждого потерпят на месте супруга Ольги Константиновны.
– Владимир Антонович замолчал, давая мне время переварить услышанное.
Ничего нового на самом деле я не узнал, и раньше подозревал, что весь этот шум по выбору жениха - фикция чистой воды. Так и пустят туда какого-нибудь Васю Пупкина из деревни Грязи! Даже будь он дворянином из самых первых бархатных книг Ивана Грозного. И то, что будущий муж должен соответствовать какому-то перечню требований, тоже догадывался. Были же прецеденты, что за рубежом, что у нас, когда из-за неподходящей партии наследник был вынужден отказываться от притязаний на престол. Навскидку, штук пять случаев припомнить могу.
– И?
– Что и?
– Это, я так понимаю, была преамбула. Зачем вам я?
– Преамбула еще не завершена. Ольгу Константиновну никто силком к алтарю не потащит, ее мнение будет если не решающим, то очень весомым, все же ей с человеком не только совместно править, но и...
"но и спать" - мысленно закончил я деликатно умолченное. Владимир Антонович тем временем решил сделать паузу в разговоре, дошел до бара князя и по-хозяйски достал оттуда вино с бокалами. От предложения выпить я отказался, на что он невозмутимо пожал плечами, налил только себе и продолжил:
– Со всеми кандидатами ее высочество знакома, неприятия они не вызывают. А уж к мысли о династическом браке ее подготавливали с детства. И буде понравится ей один их наводнивших двор кавалеров, его кандидатуру тоже рассмотрят и объективно оценят. Все же император не только правитель, но еще и любящий отец. И вот тут-то начинается странное. Уже несколько недель Ольга Константиновна благосклонно принимает знаки внимания совершенно неподходящего со всех точек зрения мужчины. Пока это не выходит за рамки абсолютно невинного флирта и не стало проблемой, но есть некоторые моменты, которые меня настораживают. Назвать их я по определенным причинам не могу, но, поверь, они есть. От моих осторожных предостережений и его величество, и сама Ольга Константиновна насмешливо отмахиваются. Однако отслеживать и пресекать подобные провокации - тоже часть моей работы. Поэтому я не могу так же весело игнорировать детали, от которых моя интуиция просто вопит благим матом!
Академия Приказа готовит кадры не только для ведомства Тихона Сергеевича, оттуда и мы берем пополнение, все же одно дело делаем. Для проверки собственных выводов я искал там молодого человека, которого мог бы быстро, безболезненно и не вызывая вопросов, ввести в окружение принцессы, дабы окончательно убедиться или разубедиться в своих сомнениях. Кого я нашел, надеюсь, ты уже догадываешься, - Дмитрий Васильев, твой брат. Почти идеальная кандидатура: молодой граф, хорош собой, за словом в карман не лезет, а взгляд незамылен. Вдобавок с детства натаскан лучшим учителем. Но на собеседовании со мной он предложил тебя. Чтобы не быть голословным - вот письмо от него. По правилам я не мог тебе его передать в обход цензуры, но есть и в моем положении прелести. На, читай!
Казенный конверт с Митькиной печатью на склейке вскрывать в присутствии постороннего не хотелось, хоть и пришлось. Брат, как всегда, был лаконичен.
"Большой Змей!
Ты с этим справишься лучше. Наш дед хотел, чтобы твои способности служили родине. Не подведи его, помоги.
Орлиное Перо"
Шикарная Митькина завитушка в конце письма не давала усомниться в подлинности - так мы метили свои записки в детстве, играя в разведчиков. В училище тоже часто баловались.