Нечто подобное
Шрифт:
— Да, — согласился Ян. Сон откинулся назад и расслабился, в то время как корабль рванул вверх, в ночную пустоту к новой планете, которая была впереди.
Глава 13
— Мне бы определенно хотелось покинуть Белый дом, — раздраженно сказал Роберт Конгротян полицейскому из НП, охранявшему его. Он начинал выходить из себя и в то же время опасаться; он стоял как можно дальше от Пемброука. Он знал, что именно Пемброук отвечает за все это.
Уайлдер Пемброук проговорил:
— Мистер Джадд, психохимик из АО «Химия», будет здесь с минуты на минуту. Поэтому, пожалуйста, будьте терпеливы, мистер Конгротян. — Его голос был спокоен, но не утешал. В нем слышались резкие нотки, что еще больше насторожило Конгротяна.
— Это невыносимо, — вздохнул Конгротян. — Вы стережете меня, следите за всем, что я делаю. Я просто не выношу, когда за мной следят: у меня паранойя сенситива, вы разве этого не понимаете?
В дверь постучали.
— Мистер Джадд к мистеру Конгротяну, — объявил слуга Белого дома.
Пемброук открыл дверь комнаты, впуская Мерилла Джадда, который быстро вошел, держа в руке дипломат.
— Мистер Конгротян, рад встретиться с вами лицом к лицу.
— Привет, Джадд, — пробурчал Конгротян, мрачно наблюдая за всем, что происходило вокруг него.
— У меня есть для вас новое экспериментальное лекарство, — сообщил ему Мерилл, открывая дипломат и вытаскивая что-то оттуда. — Импрамин — дважды в день, пятьдесят миллиграммов каждая. Оранжевая таблетка. Коричневая таблетка — наш новый оксид метабиретината, сто миллиграммов в…
— Яд, — прервал его Конгротян.
— Извините? — Джадд быстро приставил ладонь к уху.
— Я не буду принимать снадобье; это часть тщательно разработанного плана убить меня. — Конгротян нисколько не сомневался в собственных словах. Он все понял, как только Джадд приехал с официальным дипломатом из АО «Химия».
— Вовсе нет, — сказал Джадд, резко взглянув на Пемброука. — Я вас уверяю, мы пытаемся вам помочь. Такова наша работа — помогать вам, сэр.
— Поэтому вы меня похитили? — спросил Конгротян.
— Я вас не похищал, — осторожно сказал Джадд. — А что касается…
— Вы все работаете вместе, — сказал Конгротян. И у него был на это ответ, он готовился к нужному моменту. Сконцентрировав свои психокинетические способности, он поднял обе руки и направил всю свою силу на Мерилла Джадда.
Психохимик поднялся с пола, покачался в воздухе, все еще держа в руке свой дипломат АО «Химия»; он, открыв рот, уставился на Конгротяна й Пемброука. С выпученными глазами он пытался что-то сказать, и тогда Конгротян изо всей силы ударил его о закрытую дверь комнаты. Дверь деревянная, но полая внутри расщепилась, когда Джадд ударился о нее и промчался сквозь нее; затем он исчез из виду вовсе. В комнате с Конгротяном остались Пемброук и охранник из НП.
Откашлявшись, Уайлдер Пемброук хрипло сказал:
— Может, мы посмотрим, не сильно ли он ударился? — направившись к сломанной двери, он добавил через плечо: — Я могу предположить, что АО «Химия» будет в какой-то степени расстроена этим. Мягко говоря.
— К черту АО «Химия», — сказал Конгротян. — Мне нужен мой доктор; я не доверяю никому, кого вы сюда привозите. Как я могу знать, действительно ли он из АО «Химия»? Может, он самозванец?
— В любом случае, — сказал Пемброук, — вам едва ли следует волноваться о нем сейчас. — Он осторожно открыл то, что осталось от дверей.
— Он на самом деле был из АО «Химия»? — спросил Конгротян, следуя за ним по коридору.
— Вы сами разговаривали с ним по телефону; именно вы втянули его в это. — Пемброук казался злым и раздраженным теперь, когда он рыскал по коридору в поисках следов Джадда. — Где он? — требовательно спросил он. — Что, во имя Господа, вы с ним сделали, Конгротян?
— Я послал его вниз, в подземную прачечную. С ним все в порядке, — сказал с облегчением Конгротян.
— Вы знаете, в чем заключается принцип фон Лессингера? — спросил его Пемброук, пристально глядя на него.
— Конечно.
— Как член руководства НП я имею доступ к аппарату фон Лессингера, — сказал Пемброук. — Вы хотите знать, кого следующего вы выведете из строя при помощи психокинетических способностей?
— Нет.
— Знание послужит на пользу, потому что вы, может, захотите остановиться. Это будет действие, о котором вам придется сожалеть.
— Кто этот человек? — спросил тогда Конгротян.
— Николь, — ответил Пемброук. — Вы можете мне кое-что сказать, если хотите. Какая практическая теория удерживала вас до нынешнего дня от использования вашего таланта в политических целях?
— В политических? — повторил Конгротян. Он не понимал, каким образом употребил его сейчас в политических целях.
— Политика, — сказал Пемброук, — если я могу вам напомнить, — это умение заставить других делать то, что вы хотите, и если необходимо, то силой. Ваше применение психокинеза только что было довольно неожиданным в своей прямоте… но тем не менее это — политический акт.
Конгротян заметил:
— Я всегда чувствовал, что использовать его против людей — неправильно.
— Но сейчас…
— Сейчас, — отрезал Конгротян, — ситуация другая. Я пленник: все против меня. Например, вы против меня. Возможно, мне придется использовать его против вас.
— Пожалуйста, не надо, — сказал Пемброук. Он скованно улыбнулся. — Я просто служащий государственного учреждения, который за зарплату исполняет свою работу.
— Вы гораздо больше, чем это, — сказал Конгротян. — Мне было бы интересно узнать, как я собираюсь использовать свой талант против Николь. — Он не мог себе этого представить: слишком уж благоговел перед ней. Слишком.