Неистовый Евпатий
Шрифт:
Допоздна простоял Евпатий под дверью этого таинственного холма, надеясь, что она еще раз откроется и он сможет уговорить Ходоту, побыть рядом с родителем, но этого не произошло, ни в этот раз, не после. Евпатий не терял надежды и приходил сюда каждый день. Но дверь больше не открылась. Вскоре боль в его душе утихла, он узнал тайну, которая долгое время не давала покоя, и ему больше не хотелось попасть внутрь. Прах его отца, так же как и прах многих сожженных на костре, покоился за этими дверями, и Евпатий дал себе клятву оберегать это место, равно как и всю землю Рязанскую.
Шли годы. После смерти Всеслава и пленения Романа рязанского,
Рязанское войско, сильно униженное в битве под Пронском, первое время пало духом, потеряв своего воеводу. Воины судачили:
– Кого же нам прочат на место Всеслава? – многие боялись, что Всеволод и сюда запустит свою руку. – Не бывать в рязанском войске воеводы Владимирца! – Побросав оружие, они уходили в свои волости заниматься домашним хозяйством. Ратный труд их больше не прельщал, а те, кто оставался, в бездействии теряли свои навыки.
Огромных трудов составило Никите удержать дружину от полного распада. Тяжело ему было исполнять роль воеводы. Но помня наставления Всеслава, он не мог предать память друга. Он не обладал той популярностью среди воинов, какая была у его предшественника, но старался соблюдать те порядки, которые были заложены Всеславом. Евпатий тоже принимал в этом участие. После того, два года спустя после смерти отца, от неизвестной болезни скончалась его матушка, Евпатий остался один, и Никита стал для него всем. И дружба между ними крепла день ото дня.
Как-то по дороге в Рязань Никита и Евпатий, встретили радостных мужиков, возвращавшихся с ярмарки. Те весело кричали и пели песни.
– Хмельные что ли?! Эка горланят! – усмехнулся Никита и преградил им путь. – Что за радость любезные?! Поделитесь.
– А вы будто не знаете! – весело отвечали те. – Праздник сегодня во всей земле рязанской! Кончился срок Ярославов на престоле княжеском!
– Как это? – Удивился Евпатий
– А вот так! Помер отец ихний, князь Всеволод, и Ярослава как ветром сдуло из Рязани. Вот спешим эту радостную весь всем разнести!
– Вот так дела! – Удивился Никита. Глядишь, если дальше дело ладно пойдет, то и князь наш домой воротится!
– Да, твердая рука Романа Глебовича нам сейчас не помешает, – произнес Евпатий.
Вскоре так и произошло. В конце 1212 года разнеслась весть об освобождении из плена Романа рязанского. Встречать князя, отправили целую свиту, которая прибыла на границу двух княжеств, где должна была произойти передача пленников. Среди пленников, кроме самого Романа было еще множество рязанской знати, в разные годы попавших в заточение к коварному Всеволоду.
– Что с ним случилось, Никита! – Евпатий тряс друга, в надежде, что тот развеет его отчаянье.
– Да! В таком состоянии из него правитель некудышный! – промолвил тот, с сочувствием глядя на Романа. – Бог даст выходят!
Надежды рязанцев окончательно рухнули весной 1213 года, когда князь, так и не оправившись от болезни, скончался пятидесяти трех лет от роду.
На престоле неожиданно для всех оказался Глеб Владимирович, племянник усопшего князя и главный виновник всей той смуты, в которую погрузилось княжество. Видя народное недовольство, он решил исправить ситуацию и замириться с рязанцами
– Забудем все обиды и наговоры, и начнем жизнь сызнова! – умаляя свою вину, Глеб пытался расположить к себе народ.
– Слышал я, что новый князь хочет взять в свои руки руководство войском рязанским. Мы должны воспрепятствовать этому! – Решительно произнес Евпатий, в разговоре с военачальниками.
За прошедшие годы, Евпатий из мальчика превратился в юношу. Возмужав и телом и душой, он все чаще заявлял о себе. Его отличительные черты, все чаще стали напоминать всем о Всеславе.
– А ты малый не промах! Вылитый отец! Супротив самого князя хочешь пойтить? – говорили воины.
– Этот негодяй, повинен в смерти моего отца, и мы должны указать ему на его место!
– Не торопись дружище! Сейчас не время вступать в конфликт с князем! Повременим немного! Приглядимся! – Пытаясь сгладить порыв гнева, успокаивал Евпатия Никита.
Глеб догадывался, что рязанское войско настроено против него. Он даже избавился от советников владимирского князя и выслал лучшие отряды княжеского войска, которые были приставлены к нему в качестве охраны. Необходимо было развеять беспокойство дружины и показать свои мирные намерения.
Той же монетой платили и рязанские воины новому князю.
– Пока князь с нами любезен, мы тоже будем любезными! – Говорил Евпатий. – Но призываю всех быть бдительными, пресекать все попытки нового Глеба войти в доверие к кому-либо, и взять управление войском в свои руки. – Твердым словом и ненавистью к князю, засевшей глубоко в сердце, Евпатий не давал тому возможности изменить созданную его отцом систему. – Как только это случится, мы – первые, с кем он расправится! – предупреждал он друга. – Пока княжеская власть у Глеба, нам нужно держать ухо востро, и не поддаваться ни на какие хитрости, иначе пропадем!
– Тогда нам самим нужно перехитрить его! – предложил Никита.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы покажем свое расположение князю! Будем выполнять все его приказы!
– В чем же тут хитрость?! Выполнять приказы…!
– В том-то и дело, чувствуя это, князь оставит всяческие желания вмешиваться в наши дела! Попросту, он оставит нас в покое, зная, что все его указы выполняются. – Нам даже не обязательно исполнять приказы буквально! Мы можем создать видимость и докладывать по форме!