Нэлли
Шрифт:
Богатые купцы — баи закрыли лавки и прятались, как кроты, в самые уединенные части своих усадеб.
Многие из них успели уже разбежаться. Содержатель чай-ханэ, Мустафа-бай, остался без прислужников.
Они еще накануне вдруг потребовали расчет и ушли. Он теперь сам обносил чаем посетителей, кипятил воду в кунганах и заправлял чилим.
Лавка
Общее внимание присутствующих обращал на себя высокий молодой узбек, в скромном коричневом халате.
Выпив свой чай, он поднялся на ноги и громким голосом обратился к сидевшим в чайхана.
— Друзья! — начал молодой человек, — настал час расплаты. Веками наш народ изнывал под ярмом самого тяжелого рабства.
Сначала нам рубли головы наши ханы, нас обирали их ставленники, отнимали у нас наших жен и дочерей и запирали их в свои гаремы.
Мы, дехкане и рабочие, влачили самое жалкое существование, отдавая весь наш ничтожный заработок или ханским чиновникам, или брюхатым баям, наживавшимся на нашем трудовом поту и на нашей крови.
Когда пришли царские войска и заняли нашу страну, мы попали из огня да в полымя.
Наши купцы стали быстро богатеть.
Разоренный дехканин был вынужден закладывать и продавать им свое жалкое имущество.
Лишившись всего, даже своего клочка земли, он шел работать на того же бая, который купил у него и землю, и дом, и скотину.
Много ли из вас, здесь находящихся, таких, которые не сидели бы в кабале у своих кишлачных кулаков? — спросил он.
— Нет таких, — в один голос отвечала толпа.
— Так вот что, друзья, — продолжал узбек, — вам известно, что творится в России. Вы уже слышали, что разыгралось в больших городах нашей страны. Русская власть над нами окончилась.
— Ур! Ур! — заголосили присутствующие.
— Долой царских палачей, — раздались голоса.
— Слушайте же меня до конца! — крикнул узбек.
Все снова успокоились и насторожили уши.
— Из России к нам на помощь пришли большевики, — продолжал узбек, — это наши друзья. Они помогли нам расправиться с царскими разбойниками. Без их помощи мы ничего не могли бы поделать.
— А что же вы такого сделали? — раздался из толпы голос.
— Как что? — спокойно отвечал узбек. — В наших руках власть. Везде уже избраны советы. Не будут больше править наши мин-баши и другие предатели, посаженные царскими генералами на свои места.
— Не верю я этому, — возражал тот же голос, — вот, как придут завтра солдаты, да налетят казаки, так от ваших советов ничего не останется, — прибавил он.
— Да ты кто такой? — строго спросил узбек, — выходи вперед, чего ты спрятался, — сказал он.
— Я и не думаю прятаться, —
— Ты хочешь узнать, кто я? — спросил он.
— Да, хочу, — отвечал тот.
— Я арбакеш из Коканда, меня зовут Мирза Ахмет.
— А скажи-ка нам по совести, — улыбаясь, спросил оратор, — мало тебя били нагайками русские офицеры и казаки? Мало ты переплатил аминам и пятидесятникам взяток?
— Все было, — отвечал арбакеш, — вот почему я и по верю, чтобы вы легко справились с царскими войсками.
— Да говорят тебе, что мы с ними уже покончили.
— Не вижу, — недоверчиво заявил Ахмет. — Коли покончили, так почему же кругом все еще продолжается драка? Я вчера из Коканда еле живым выбрался, — прибавил он.
— А все это потому, что, вот, многие рассуждают так, как ты сам. Теперь не время разговаривать, а надо помогать борцам, проливающим кровь за нашу свободу.
— Да чем же помогать? — покачал головой Ахмет: — кроме ножа, которым только дыню резать возможно, у меня другого оружия нет.
— Будет и оружие, — спокойно ответил узбек и затем, обращаясь ко всем, снова заговорил.
— Друзья, нам нельзя терять времени. Басмачи собираются в ущельях Алая. Много царских солдат и офицеров бежало туда с ружьями и пушками. Немало предателей из наших соотечественников пристало к их отрядам. Не будет нам пощады от этих извергов, если мы вовремя не помешаем им собраться с силами. Кто готов следовать за мной, говори! Всё будет: и ружья, и патроны. Теперь нам надо только таких товарищей, которые бы решили умереть или победить.
Кто пойдет со мной? — вызывающе спросил он.
— Я! — раздалось из толпы,
Взоры всех обратились на небольшого, коренастого человека, одетого в драный халат.
Тюбетейка незнакомца съехала на затылок и обнаруживала часть небритой головы. Черная бородка, окаймляя его лицо, придавала ему спокойное, миролюбивое выражение. Только большие черные глаза блестели зловещим огнем непримиримой мести.
— Я пойду за тобой, куда хочешь, — спокойно заявил этот человек. — Они тоже пойдут, — уверенно прибавил он, обернувшись к толпе.
— Пойдем, конечно, пойдем, все пойдем, — раздалось оттуда.
— Так идемте все в медресе! — крикнул оратор. — Там нас уже ожидают наши друзья.
— Идем в медресе! — завопила толпа.
— Пойдем, товарищ, — обратился узбек к стоявшему возле него человеку, — ты первый отозвался на мой призыв, ты со мной и останешься. Меня зовут Аслан Магомедов, а твое имя? — спросил он.
— Меня все зовут Юнуской, — отвечал тот.
VI.HA ВЕРНОМ ПУТИ