Нелюбовный роман
Шрифт:
– Почему бы тебе всегда не быть такой, – сумрачно сказал император, стягивая с плеч мундир и рубашку, хотя раздеваться было уже поздно, пора было, по идее, одеваться.
– И тебе тоже.
– И не думай, пожалуйста, что я забыл о нашем разговоре или твоём обещании. Я всё помню, и всё по-прежнему в силе.
– Понимаю.
– Вот и умница. – Он наклонился и подобрал бумаги. – Позови сюда служанок. Пусть меня оденут.
– Я сама тебя одену.
– А ты что же – умеешь?
– Твой камердинер заметит отличия, конечно, но ты ведь ходил к жене, чего же страшного. – Она встряхнула мундир и подала его супругу. Рубашку он застегнул сам, только руки ей подал – привести в порядок манжеты. – Сплетен не будет.
– Будут, безусловно будут. Особенно когда я закончу с Сурийной. – Его величество иронично взглянул на жену. – И тогда тебя, разумеется, станут бояться ещё больше. Ведь это ты расправилась с моей любовницей, а меня подчинила своей воле. Так и посчитают.
– И наоборот тоже. О том, что ты на меня разозлился, уже наверняка знает весь дворец. Решат, например, что Сурийна, пытаясь уничтожить меня, заодно уничтожила и себя. Обычное дело. Самое же главное, что теперь о моей гибели как политического союзника узнает Магнер.
– Ничего. Переживёт. – Государь посмотрел на неё холодно. Теперь, когда страсть поутихла, он вернулся к своим прежним мыслям и не собирался показывать супруге больше симпатии, чем это было необходимо. К тому же, она должна помнить, что провинилась – неважно, так ли это на самом деле.
И ушёл. Когда за ним закрылась дверь, Рудена с облегчением сбросила с себя остатки порванного платья. Лалла поспешила принести ей другое, но герцогиня отмахнулась от неё.
– Меня оденет Валада. Лалла, уведи их, я хочу покоя. Валада позовёт вас, если вы понадобитесь… Я подумала о том, что ты сказала. Может быть, ты права. Даже наверняка права. Можно и нужно действовать уже сейчас, иначе завтра может получиться совсем другим, чем нам бы хотелось. И действительно, нужно не плестись нога за ногу, а бежать быстро. Может быть, даже лететь… Муж велел мне заниматься женскими делами? Прекрасно. Благотворительность и управление хозяйством – этим и займусь. С одной стороны разумная благотворительность, а с другой – создание выгодных производств, на которые пойдут работать беднейшие из беднейших – одинокие женщины с детьми и без образования – и работать будут за еду и жильё. Их можно будет обучать без отрыва от работы, а заработки их можно направлять на накопительные счета. Часть средств они, скажем, смогут тратить в магазинах при производствах. Все поверят, что это очень выгодно.
– Вы представляете, какой жестокий контроль за управляющими будет нужен, чтоб они не превратили прекрасную идею в чудовищную потогонку?
– Конечно. Тут всё нужно обдумать. Если брать управляющего под контроль, то такой, чтоб он шагу не мог сделать, чтоб вздохнуть боялся, но потом в итоге получал большую награду за преданность. Уверена, у меня получится всё продумать, но твои советы выслушаю. И не только твои. Ты думай, думай. И вот ещё что… Приведи ко мне эту мастерицу-визажистку. Надо с ней побеседовать предметно… И помни, Валя, вот о чём – один мой неосторожный шаг закончится тем, что я окажусь в Камне. Слышала об этой крепости на острове посреди Бездонного моря?
– Конечно, слышала. Я всё поняла.
– Надеюсь. Потому что твой неосторожный шаг станет моим неосторожным шагом. Я доверяю тебе. Поэтому будь очень осторожна, особенно в том деле, которое я тебе собираюсь поручить.
– Дело, которое касается новых производств? – Валада явно не поспевала за полётом мысли своей госпожи. Но пыталась.
– Нет. Дело касается магии. Я отдала его величеству бумаги, уличающие Высокого магистра в политических интригах, не все из которых направлены на благо правящей династии. А значит, игра начинается.
– Вы что-то задумали?
– Ну, разумеется. Об этом и говорю. Раньше я думала, что привлеку к этому делу Лаллу, но сейчас мне думается, что она опять выйдет замуж и снова посчитает себя с мужем единым целым, от которого не может быть тайн. Сомневаюсь, что от тебя стоит ожидать того же.
– Нет, госпожа. Даже если буду вынуждена снова сойтись с мужем, у нас с ним уже не будет никакой общей жизни, кроме постели и стола. Я найду, как оберечь от него свои тайны.
– Я предпочла бы, чтоб ты с ним и вовсе не сходилась.
– Я тоже.
– Тогда всё хорошо… Задуманное вряд ли удастся осуществить, но попытаться стоит. Суть в том, что в нынешние времена и дальше держать женщин в стороне от некоторых профессий – просто чушь. Их по-прежнему не пускают в некоторые сферы чисто по традиции. Я говорю, к примеру, о магии. Эта область остаётся сугубо мужским царством.
– Но разве женщинам не дозволяют ею заниматься?
– Женщины в этой области могут быть акушерками и художницами иллюзий. Ещё встречаются помощницы хирургов и ассистентки преподавателей с магическими навыками, но намного реже. Женщин просто не допускают ни к чему более серьёзному, в особенности к исследовательской работе, хотя опыт показывает, что они вполне способны с ней справиться. Пусть не так блестяще, как мужчины, но могут же. А у нас давно уже ощущается недостаток квалифицированных магов во всех областях. Собственно, и среди мужчин талантливых чародеев очень немного. Это и понятно, магия – деликатная сфера. Но женщин в неё не пускают лишь потому, что такова старая традиция. Традицию надо менять, потому что хороших чародеев много не бывает, и неважно, какого они пола. Женщины могли бы работать хоть и сельскими магами в отдалённых провинциях, куда умелые маги-мужчины совершенно не стремятся. И их легко понять.
– Но как вы думаете этого добиться?
– Для того я и начала свою игру, Валечка. Сейчас я передала его величеству все доказательства. Он прикажет провести проверку и убедится, что всё – правда, всё так и есть. Тогда Высокого магистра он снимет, и за его кресло начнётся борьба, потому что официального преемника у нынешнего главы нет. Борьба будет вестись посредством интриг – других способов нет. Мой кузен, конечно, включится в борьбу, и так я буду знать все подробности. Мне нужно, чтоб государь изнемог во всей этой суете, и чтоб, занимаясь борьбой за власть, верхушка Университета доказала свою хоть и временную, но бесполезность. Тогда я предложу ему альтернативу, которая, пусть и временно, поможет его величеству показать Университету, что он не единственный, что всех его представителей есть кем заменить. Государю это будет очень нужно, потому он именно так и сделает. Думаю, одного прецедента будет достаточно.
Валада взглянула на свою госпожу со смесью ужаса и восторга. И то, и другое на её малоподвижном лице звучали, как труба в пустой и гулкой галерее – оглушающее.
– Вы это сможете?
– Время покажет. Подай мне коммуникатор и приведи ту девушку. Если за ней действительно есть активистки-максимистки, мне она пригодится. Мне может понадобиться их помощь.
Устроившись на веранде, Рудена первым делом отправила сообщение кузену, а потом и ещё одному своему знакомому из Совета – ему не было особой веры, да и добрые отношения с герцогиней он поддерживал лишь на всякий случай. Он подумывал открыть свою лабораторию, ему требовались деньги, а дать их решились бы немногие – два затеянных дела он уже провалил и долгов не отдал. При этом он мог добыть кое-какие разрешительные документы, так что теперь Рудена ломала голову над тем, как сформулировать просьбу, чтоб получить желаемое, но не выдать исполнителю своих планов.
А кузена ей нужно было предупредить, как следует себя вести, если он действительно желает сбросить Высокого магистра. Тут тоже требовалась искусность, чтоб недалёкий и жадный родственник по сообщению сделал вывод, что у него есть все шансы занять высокое кресло, а у кого-нибудь постороннего подобного впечатления не возникло. Более того – сторонний наблюдатель должен был увидеть в тексте нечто совершенно невинное. Но эту задачу она решила её утром, когда дремала в полусне, решая, не пора ли звать слуг, и обдумывала грядущий день. Да и это было легче, всё-таки кузен – родственник, его она знает лучше. Знает, какие крючки ему закинуть, чтоб наверняка клюнул.