Непобедимый эллин
Шрифт:
– А я заметил, – продолжил Софоклюс, – что крестьянские поля вокруг вовсе не вытоптаны и все колоски аккуратно кем-то собраны. Да и лопасти у единственной дедаловой мельницы не откушены, а весьма профессионально сняты.
– Ты хочешь сказать уворованы? – оживился Геракл.
– Скорее оторваны для отвода глаз, – прищурившись, предположил историк.
– Да что же в конце концов здесь творится? – в сердцах воскликнул сын Зевса и даже топнул ногой, вызвав небольшой камнепад.
Софоклюс почесал блестящую залысину.
– Мне нужно подумать! – сказал он. – Желательно в спокойной обстановке. Собрать, так сказать, все факты в один пучок, из которого удастся вытянуть ниточку здравого смысла…
Но спокойно поразмыслить Софоклюсу так и не удалось, поскольку заглянувший в очередную пещеру Геракл весело прокричал:
– Гляди, Софоклюс, здесь такая же штучка, как и у меня!
И сын Зевса указал на болтавшийся у него за спиной львиный хвост.
Историк в ужасе перевел взгляд на вход в пещеру, из которого высовывалась темно-коричневая пушистая кисточка.
– Не-э-э-эт! – истошно завопил Софоклюс, но было поздно.
Со счастливой улыбкой Геракл уже наступил на зловещую мягкую «штучку».
Лев, к счастью, оказался небольшой, хотя и жутко настырный.
– Где же я оставил эту сатирову колесницу? – недоуменно вопрошал сын Зевса, перепрыгивая на бегу через острые каменистые выступы.
Софоклюс, сидя на шее у мчавшегося по холму героя, зычно командовал:
– Налево, теперь направо, он не отстает, быстрее… – Было похоже, что азартная погоня зверушку только развлекала.
Как вскоре выяснилось, особо хищника привлекал болтавшийся за спиной Геракла хвост. Лев прыгал, подскакивал и всё норовил схватить зубами весело болтавшуюся кисточку, а заодно и вцепиться в не защищенный броней зад Геракла.
– Учти, друг, – прокричал сверху Софоклюс, – если он тебя цапнет, придется принимать отвар от бешенства! А это, я тебе скажу, жуткая гадость. У меня вот однажды племянник сбесился, после того как его теща покусала, так полгода потом мучился, бедолага.
Сын Зевса благоразумно прибавил скорости.
– Вижу дерево! – обрадовано возвестил историк. – Скорее, это наш единственный шанс!
Геракл припустил еще пуще и, значительно оторвавшись от рычащего преследователя, ловко забрался на дерево, предварительно подсадив ругающегося на чем свет стоит Софоклюса.
Хищник добежал до дерева, когда оба грека уже спокойно сидели на крепкой верхушке.
– Думаешь, он обиделся на меня за то, что я наступил ему на хвост? – предположил сын Зевса, глядя на лежащего внизу царя зверей.
– Скорее его привлек твой… м… м… м… несколько экзотический наряд, – в свою очередь предположил Софоклюс.
– Ну конечно же! – обрадовался Геракл. – Ведь на мне шкура левы, и внизу тоже вроде как лева! Гм… думаешь, они родственники?
– Кто?
– Ну, мой лева и этот.
– Ну, если учитывать, что одного из них ты убил…
– Да в том-то и дело, – покачал головой великий герой, – не убивал я его, а уже дохлого в лесу нашел.
– А я слышал несколько иную версию, – усмехнулся историк. – Нехорошо врать личному хронисту. Мне вот врать дозволяется, а ты, как основной первоисточник, должен всегда говорить только правду и ничего кроме правды. Потом уж я сам решу, что выбрасывать из твоего рассказа, что утаить, а что и вовсе переврать. Короче, лучше оставляй вранье мне, профессионалу.
– Договорились! – грустно кивнул Геракл.
Лев внизу с подвыванием зевнул и вроде как собрался малость прикорнуть перед сытным обедом.
– М-да, похоже, это надолго, – посетовал историк и полез в сумку за восковой дощечкой.
– Лева, лева, – тихо позвал Геракл.
Лев внизу задвигал ушами и нехотя открыл правый глаз.
– Это не я твоего родственника завалил, – начал оправдываться сын Зевса. – Он сам помер от несварения желудка.
Но царь зверей все эти объяснения проигнорировал и вскоре умиротворенно задремал.
– Слушай, – засунув острую палочку за ухо, Софоклюс с интересом посмотрел на героя, – почему бы тебе не перестать придуриваться и не спуститься вниз, дабы раз и навсегда проучить эту глупую кошку?
– Не понял?
– Спустись и задуши его!
– Задушить леву?! – в ужасе зашептал Геракл. – Да ты что?!
– А в чем, собственно, дело? – удивился историк. – Тоже мне защитник обездоленных животных нашелся. Если ты еще не понял, то я тебе поясню: ЭТОТ ЛЕВ ХОЧЕТ НАС СЪЕСТЬ!
– Маловат он для такого подвига, – с сомнением отозвался сын Зевса.
– Ну если даже и не съест, то здорово покусает. Я же тебе уже говорил.
– Всё равно!
– Что «всё равно»?
– Я не стану убивать леву!
– О Зевс, но объясни мне, почему?
– Потому что я родился под созвездием Льва! – огрызнулся Геракл.
– А… ну тогда да, – извиняющимся тоном протянул Софоклюс. – Что ж, подождем, пока он сдохнет с голоду.
– Да нет, это вряд ли, – как-то уж очень многозначительно усмехнулся герой, и историку ненароком подумалось, уж не спихнет ли сын Зевса его сейчас вниз и тем убьет сразу двух зайцев. Накормит голодного друга леву, а заодно освободит себе путь на все четыре стороны, пока хищник будет лакомиться несчастным Софоклюсом.
Но Геракл вопреки идиотским предположениям историка лишь поудобней устроился на толстых ветках и, смежив веки, сонно проговорил:
– Ты вроде хотел спокойно поразмыслить об этом запутанном деле немейского хомяка. Вот и поразмысли, а я пока часок-другой вздремну.
«М-да, поразмыслишь тут спокойно», – недовольно подумал Софоклюс, с опаской поглядывая на храпящего внизу льва. Вскоре к взрыкивающему храпу царя зверей добавилось героическое сопение задремавшего Геракла.