Нерозначники
Шрифт:
Шивера открыла вещунью на нужной странице и ткнула в первую попавшую дату. Тут и наплыло на весь экран видение.
Талю вовсе и не узнать в годах-то. Мираш ажно недоверчиво прищурился и на Шиверу оглянулся (как ни странно, чем-то она на Шиверу походить стала). Годы, конечно, и всё же...
Где там узнать! Таля-то хрупкая милая девушка, с трогательными глазами и застенчивой улыбкой, а тут дама солидная, могутная в теле, в автомобиле сидит. Живости в глазах -- никакой, только тяжесть и довольство сытое, и надменность суровая. Макияжу
Юля не сдержалась и прыснула в ладошку.
– - Во Таля даёт!
– - смеялась она.
– - Нагуляла на сочной травке бока. А это кто, муж её, что ли?
Вокруг машины мужчинка кругластый выхаживает, чванливо смотрит, как ему в багажник коробки складывают.
– - Из магазина, видать, эти коробочки?..
– - шутила Юля.
– - Таля довольная... Да! Точно из магазина!
А тут что произошло. Какой-то старичок мимо проходил -- а скользко, видно, было, -- и он -- надо же такому случиться!
– - поскользнулся и нечаянно на автомобиль облокотился...
Дама истошно как заверещит -- прям взревела сиреной:
– - Альберт! Тут какой-то идиот нашу машину поцарапал!
Ох и голос! И тот поменялся!
Мираша словно волной от видения отбросило, отвернулся и Шивере руками машет: не могу, дескать, на такое смотреть, выключай своё кино. Юля уже смеяться перестала, оглянулась на Мираша растерянно -- вот-вот заплачет.
Что и говорить, вот так человек без души и меняется. Не сразу, конечно, перемена в облике и характере случается, нет. Время на то надобно. Пойдёт человек не по своей судьбе -- которая у него на роду написана и в его сути (в академиях это генами называют) заложена, -- пойдёт, тут и по капле и по крохе чужое собирать станет. А уж Шипиш Переплёт подсовывать и подкладывать не устанет, не забудет. Сколько-то времени пройдёт, и не узнать человека.
– - Что уж поделаешь, -- вздыхая, успокаивала Шивера, -- если ей так выпало... Знала я, что её судьбина горькая ждёт, вот и не торопилась. Всё чуда ждала. Ну да пускай уж так и будет. Это всё же лучше, чем всю жизнь одинокой маяться. А? Ведь лучше же?
– - Лучше, -- не своим голосом отозвался Мираш.
– - Ну вот и ладушки, -- порешила Шивера.
– - Сейчас узнаем про супруга её да и изладим встречу. Раньше-то знала, да запамятовала координаты... Поторопим уж судьбинку, поторопим...
Взялась книгу листать и выискивать, что ей там надобно. Видение маленькое сделала, не на всю стену, как в прошлый раз, а чтобы только ей видать было. Однако Мираш и не в обиде: всякий он интерес к смотринам потерял. Сидит в сторонке, в глубокую думу ушёл. А Юля, та быстро опомнилась. Любопытно ей всё же, через плечо Шиверы заглядывает, тянет остренькую мордочку -- гляди как бы рожками по уху не зацепила.
Всё же не потаилось неладное от бойкого глаза.
– - Это что же за книга судьбы такая!
– - вдруг закричала Юля.
– - Время настоящее указано, а Таля уже замужем и ребятёнок у неё?!
– - Где это?
– - опешила Шивера.
– - Да вот же!
– - Бывают задержки во времени, -- давай оправдываться обережница.
– - Ну и что? Моя вина: не исполнила предначертанное. А я того и не скрывала. Сказала уже!
– - и сама в наступление пошла.
– - Не тебе, соплячке, меня учить!
Юля не отступает. Что-то ей сердчишко подсказало, она и ну спорить.
– - Не может такого быть!
– - и ножкой топнула.
– - Не её это судьба!
– - Да что ж это такое! Я ей вдлинь, а она впоперёк! Мала ещё рассуждать!
Тут и Мираш поднял голову.
– - Я уж побольше вашего потоптался, -- вдруг заговорил Ма-Мар, -- послушайте старика. Её это суженый, точно. Мы у самой живики справлялись. Таля его ждёт, Альберта этого.
– - А ведь и правда!
– - всплеснула руками Шивера.
– - Как это я забыла! Ну-ка, Мар, покажи-ка, у нас запись должна быть.
– - Есть запись, а как же, в эту же книгу судьбы и вписал для истории. Как чувствовал...
Понятно, ни с какой Талиной живикой они не встречались, а для "истории", точнее верховному началию для очковтирательства, специальную пришивку сделали. Разыграли комедию вместе с одной знакомой обережницей, которая согласилась Талю сыграть. Так, знаешь, точнёхонько внучку Елима изобразила, что и мама родная не отличит.
Переглянулись Мираш с Юлей, и косуля говорит:
– - Вот если своими глазами увижу, тогда поверю. Пускай Таля сама скажет! Женское сердце нипошто не обманешь!
Ну и опять видение появилось. Вроде как комнатка небольшая, спаленка, а в ней Таля спокохонько в постели спит, а на краешке кровати живика её сидит -- такая же Таля, только малость прозрачная. А перед ней Шивера с Ма-Маром стоят.
Шивера важно приосанилась, перстень аметистовый на пальце поглаживая, и говорит:
– - У нас, девонька, разговор к тебе. Пойдём, расскажешь нам... Мы тебя послушаем...
Таля вдруг резко отвечает:
– - О чём?! Я тело не оставлю. Говорите, что надо, только быстрей!
Шивера изумилась прям, перстень в покое оставила, на Талю лубочными глазами уставилась. Не ожидала, вишь, что ей прекословить какая-то живика станет.
– - Ты что, -- говорит, -- не видишь, кто перед тобой! Ошалела, девка?!
– - Да уж вижу, -- отвечает Таля насмешливо.
– - Только я всё равно здесь посижу. Мне и тут хорошо.
У Шиверы ажно губы затряслись, зубы застучали. К Ма-Мару обернулась и еле выдохнула:
– - Ты видал?! Вот наглость-то!
– - и дыханием зашлась.