Нестор
Шрифт:
– Составы готовят для отправки красноармейцев на восток, в Саратов. – стал рассказывать Васадзе. – Везут артиллерию и кавалеристов. Видимо у большевиков там проблемы. Поэтому и наш поезд реквизировали.
– В Саратов? – воскликнул Зервас. – То, что нам и надо.
Все переглянулись, не понимая причину радости.
– Саратов стоит на Волге. – стал объяснять Котэ. – Оттуда по реке, на пароходе спускаемся до Астрахани, а оттуда морем до Баку. А от Баку до Тифлиса доберемся без проблем.
– А что? Не плохо. – поддержал его Васадзе. – Обойдем весь Северный Кавказ стороной. Там тоже не спокойно.
– А как мы доберемся до Саратова? Туда же поезда не ходят. – засомневался Ревишвили.
– С красноармейцами поедем. – уверенно сказал Иосава. – Это я устрою.
Ожилаури не принимал участия в общем обсуждении вопроса, он мялся, не зная, как сказать друзьям о своем решении.
– Братцы! Я решил вернуться в Москву. – наконец вымолвил он.
Все в недоумении уставились на него.
По большому счету, Ожилаури и не собирался никуда уезжать. У него были важные дела в Москве. С каждым разом книга в его глазах дорожала, теперь за нее можно просить золотом, в крайнем случае серебром, но никак не бумажками. Просто в тот момент так сложились обстоятельства, на вокзале у него не было другого выхода. Надо было скрыться от этих диких горцев и уехать из Москвы, хотя-бы на несколько дней. Сейчас, когда он вернется, его уже не найдут, можно будет спокойно завершить сделку с антикваром, а уж потом позвякивая золотыми червонцами, достойно вернуться домой, в Тифлис. Перед ребятами, конечно, не красиво получилось, но да не маленькие мальчики, знали бы в чем дело, они бы его поняли. Так уж получилось, что знакомясь друг с другом и находя общих знакомых, вспоминая детство и годы учебы, никто из них не рассказал о причинах, побудивших их вдруг вернуться на родину. Может из осторожности, а может понимая, что замешаны в таких делах, какими особо и не похвастаешься.
– У меня там дела, которые надо закончить. Я как то сразу уехал, не подумал. Вы уж простите.
За четыре дня совместного путешествия молодые люди сошлись достаточно близко, чтобы прочувствовать потерю товарища. Только они подружились и вот, дружба кончилась едва начавшись.
Ожилаури обнял всех по очереди и пошел к железнодорожным путям. Все невольно подумали, а может и им вернуться. Слишком это сложно, пробиваться через страну охваченную смертельными схватками. Это был бы самый простой путь. Отсидеться в Новгороде, или в огромной Москве и со временем, когда все уляжется, спокойно ехать домой. Только у Васадзе не появилось предательской мысли. Он думал по военному, прямолинейно. Цель задана, задача поставлена, значит без колебаний надо ее выполнять. Они перешли площадь и устроились в небольшом скверике.
Иосава собирался рассказать, как они будут добираться до Саратова, но не успел. В сквер ввалилась целая ватага, человек восемь, веселых, от шестнадцати до тридцати лет, ребят. Пошучивая и пританцовывая они подошли к друзьям.
– Я ведь обещал встретиться. – улыбаясь во весь рот, сказал Прыг. Вся его команда была в приподнятом настроении, как будто они были на прогулке в саду Бринкмана. Разделаться с пятью, а теперь оказывается с четверкой столичных фраеров, разве это не удовольствие? Иосава верный своему убеждению, что все можно уладить добрым словом, вышел вперед и начал было переговоры, но Прыг не обращая на него внимания отодвинул Сандро в сторону.
– С тобой потом разберемся, браток. А пока надо держать обещание, язычок я этому подрежу.
Первым засмеялся Скок, державшийся почти в плотную за своим напарником, затем все остальные. Веселье начиналось.
Ревишвили побледнел, он испугался. Зервас сжал кулаки, сейчас будет драка. Сколько он в гимназии провел таких баталий, чугуретские пацаны против михайловских, или против дидубийских. Но там дрались честно, на кулаках, если падал, не добивали. А у этих, у всех руки в карманах – ножами затыкают. Васадзе был хладнокровен, он ловко развязал свой мешок и в мгновение ока в руке у него оказался револьвер. Он навел дуло прямо в лицо Прыгу.
– В нем семь патронов. Первым ляжешь ты, потом еще шестеро.
Нико говорил это так уверенно спокойно, что Прыг поверил ему сразу.
– Подождите, минуточку! Я сейчас. Не начинайте без меня. – вдруг спохватился Зервас и бросился к своему чемоданчику.
Все замерли от неожиданности, улыбки сошли с лиц.
– Ну вот! – воскликнул Зервас.– Можем продолжать.
И он направил свой огромный маузер на замершую шпану.
Вдруг чей-то истошный крик – Атас! Облава! – вывел всех из оцепенения, будто механик электротеатра быстрее крутанул ручку проектора. Все бросились в рассыпную. Друзья заметались, куда бежать? Васадзе моментально спрятал револьвер, забросил мешок за плечи и пока Зервас возился со своим чемоданом кинул ему.
– Если собираешься стрелять, снимай с предохранителя.
– Быстрей, за мной! – прокричал взявшийся из ниоткуда Ожилаури.
Все четверо бросились за ним и скоро затерялись среди железнодорожных пакгаузов.
– С ума сойти! Ты как здесь оказался? Мы думали ты уже в дороге!
– Я передумал. Еду с вами, домой. Ну ее, Москву. Вижу у вас проблемы, надо же выручать.
Они опять обнялись, и настроение сразу выправилось. Тедо не стал рассказывать, что как только он вышел к путям, нос в нос встретился со своими кавказцами и как он от них убегал, ныряя под вагоны и прячась среди красноармейцев. Еле удрал. Но теперь все. Другой дороги нет. Эти сумасшедшие горцы от него не отстанут. Лучше быть в компании.
– Ну что-ж,– сказал Иосава.– раз мы опять вместе, пора идти за билетами до Саратова.
На вопросы заинтригованных товарищей только сказал.
– Пойдем, пойдем, по дороге расскажу.
– Большевики собирают Красную Армию. – начал он. – Ну, это вы знаете. Но им не хватает людей, поэтому они формируют еще и народные дружины. Они набирают добровольцев. И повезут они их в Саратов. Куда нам и надо. И еще кормить будут в пути.
– Ты что, с ума сошел? Воевать собираешься? – в один голос воскликнули все. – Да ну зачем воевать? Нам только до Саратова, а там ноги в руки и только нас и видели.
– Дезертирами станем? – Ревишвили это не понравилось.
– Не надо путаться в формулировках. – поправил его Иосава.– Это всего лишь средство доставки из одной точки в другую. Без патриотизма и жертвенности, пожалуйста.
Васадзе обдумал услышанное, примерил к себе, не пятнает ли это его честь. Решил, что нет, это скорей разведоперация в рамках обходного маневра. Хлопнул Сандро по плечу.
– Пошли.
Возле вагонов, где суетились красноармейцы, стоял стол, за которым сидели двое мужчин. Один расспрашивал и выдавал оружие, второй записывал что-то в толстую книгу. Перед столом собралась небольшая очередь. Рабочие небольших воронежских фабрик и железнодорожных мастерских, в основном молодежь, записывались в добровольцы. Первым в очередь встал Иосава и он же первым предстал перед крепким широколицым и улыбчивым рабочим. Увидев перед собой Сандро, он обрадовался.