Неведомый город
Шрифт:
С этими словами м-р Блом протянул руку к шарику, кнопка была нажата. В тот же момент все присутствующие стали быстро удаляться от шарика, перепрыгивая с камня на камень. Скоро они стояли на указанном месте.
Русские с нетерпением ожидали момента взрыва. Им казалось, что время тянется томительно долго. И все-таки взрыв раздался неожиданно: гора как будто сначала раскололась на две части, в воздух поднялись два клуба, состоящие из скал, каменистых обломков, мелкого щебня и пыли. В то же время раздался страшный гул, почва заколебалась под ногами, а напором воздуха наблюдателей отбросило шага на три назад. Туча обломков и пыли затемнила на несколько минут горизонт.
Зрители, поднявшись с земли и отряхнувшись, словно пудели, желающие сбросить с себя воду, поспешили к месту взрыва. Картина разрушения была полная. Местность, которую с основания мира занимала скалистая гора, была свободна. Только мелкие гранитные обломки свидетельствовали о происшедшем взрыве. Главные же массы скалистых обломков упали на склоны ближайших гор. Проход сделался свободным, оставалось его только выровнять.
— Ловко сделано! — похвалил доктор. — Раскинуло все — и следов нет.
— Вас можно поздравить, мистер Блом, — обратился Березин к старику, — с открытием, делающим честь любому ученому мира. Если я не ошибаюсь, вы применили новое взрывчатое вещество необычайной силы?
— Я назвал его радиотитом. Оно гораздо сильнее, чем все известные до сего времени взрывчатые вещества. Сила его огромна, способна уничтожить хоть гору, хоть целый кусок железа величиной с броненосец.
— Мне тоже кажется, что сила взрыва колоссальна, — прибавил юноша, — но я не могу даже приблизительно себе представить ее относительную мощность.
— Видите ли, — сказал Блом, — вам известно, что динамит в десять раз сильнее простого пороха, а мелинит гораздо сильнее динамита. Так вот, радиотит находится в таком же отношении к мелиниту по силе взрыва, в каком мелинит превосходит простой порох.
— Так поэтому-то вы, мистер Блом, — вставил доктор Руберг, — так и швыряетесь целыми горами, как простыми мешками. Вы нисколько не стесняетесь с природой…
— Добавьте — и с людьми, — заметил м-р Блом. — Ведь и вы не хуже меня знаете, что первые взрывы радиотита были ужасны: они вызывали целые землетрясения во всей горной области. Были даже несчастья с людьми…
— Вы указываете на пример Верного, разрушенного землетрясением несколько лет тому назад, — продолжал доктор. — Да, это было большое несчастье…
— И большая неосторожность с моей стороны, хотите вы сказать, — с живостью подхватил м-р Блом. — Что же, обвиняйте меня, вы правы. Я допустил эту ошибку, но мы сами чуть не сделались жертвой своей оплошности. Несколько пудов радиотита как будто хотели разрушить весь мир. Взрываемую гору разбило в мелкую пыль. Сотрясение почвы и воздуха было так велико, что скалистые массы и даже целые горы рушились сами собой, а все мы, оглушенные, убитые, обескураженные, в течение многих часов находились в полуобморочном состоянии. Мы хотели устранить препятствие, а вместо того чуть сами не нашли смерть. С тех пор, т. е. со времени основания Бломгоуза, мы стали гораздо осторожнее в обращении с радиотитом и употребляем его лишь в самых минимальных количествах.
— А как же чувствуют себя во время искусственных землетрясений обитатели города? — спросил инженер. — Сотрясение при взрывах должно быть очень сильным и может разрушить обитаемые помещения.
— Все жители всегда предупреждаются даже о маленьких взрывах, поэтому их нельзя застать врасплох. Землетрясения не так страшны, как кажется на первый взгляд. Наших зданий они разрушить не могут, потому что стены сложены из гранита и песчаника на цементе, да и к тому же сильных взрывов вблизи мы не производим, ограничиваясь самым необходимым. А если делаем взрыв, сопровождаемый такими колебаниями почвы, которые отмечаются европейскими сейсмографами, то это производим вдали, милях в 20–30 от Бломгоуза. Наши рудники, как вы сами видели по прибытии, находятся как раз на таком расстоянии.
— Судя по вашим словам, котловина, в которую мы спускались — ваш рудник? — проговорил доктор.
— Открытый рудник, дающий на редкость хорошую железную руду. Вместо того, чтобы рыть в горах шахты, мы просто взрываем их, а затем остается только выбирать руду. В данном случае не надо тратить даже этого труда — гора, подобно уральской Благодати, вся состоит из чистого железняка.
— Когда мы появились в котловине, — заметил инженер, — мне показалось, что нагрузка производится механическим способом, без помощи людей?
— Да. Там поставлены особые нагрузочные машины, действующие электричеством. Работа их очень продуктивна.
— А в других рудниках работы ведутся таким же способом?
— Тоже через открытую разработку. Это гораздо удобнее, чем прокладка штолен и штреков.
— Но ведь во всем этом есть громадное неудобство, — продолжал инженер. — Предположим, что вы решили взорвать часть горы или целую гору, но чем вы гарантированы, что откроется именно то месторождение, которое нужно, что его не завалит обломками скал, могущих образовать опять целую гору?
— В этом-то и состоит главное достоинство радиотита, — серьезно проговорил ученый, — что он действует с наибольшей силой в одну какую-нибудь сторону, а не во все одинаково, как другие взрывчатые вещества. Руководителю операции стоит только определить желаемое направление действия взрыва и радиотит сделает свое дело. Благодаря такому свойству взрывчатой энергии, мы можем ее направить в любое место. Пользуясь этим, мы свободно несколькими патронами, словно ножом, отрезываем часть горы, раскалывая ее взрывом надвое. Желательная половина взрывается особо, причем одна из линий распространения взрыва идет параллельно земной поверхности.
— Большие горы вы всегда так взрываете? — не утерпел доктор, которому хотелось выяснить одно недоумение.
— Да, а что? — откликнулся м-р Блом.
— Мы видели взрыв горы с расстояния пяти или шести километров. Меня поразили вылетевшие вверх тучи пыли и мелких осколков, а гора продолжала оставаться несколько секунд на своем месте и уже затем она как-то боком сползла в пропасть.
— Это потому, что сначала был произведен вертикальный взрыв для отреза, а потом уже горизонтальный. У вас и получилось впечатление, как будто гора ушла под землю.