Невеста на откуп
Шрифт:
– А та землянка? Вы там кого-нибудь оставили?
– Конечно. Всего двоих, но этого оказалось достаточно. Совсем недавно в ловушку попала «птичка»; судя по описанию, это тот тип, что говорил с твоим отцом. Прибыл туда с небольшим отрядом охраны. Магов среди них не было, всех удалось повязать. Скоро привезут этого типа сюда.
Мы так и стояли посреди комнаты, обнявшись. После пережитого расставания с Ллойдом не хотелось от него отходить: в его объятьях было так уютно, даже думать о допросах не хотелось. Муж, видимо, размышлял так же; он потянулся ко мне, и через секунду мы страстно целовались.
Ровно через полчаса мы снова встретились с пленником. За это время его покормили, помыли, переодели и напоили лекарствами. Приглядевшись к Ингвару, я вдруг поняла, что ошиблась в своих предположениях. Наш заключенный оказался не стариком: а мужчиной среднего возраста. Вряд ли ему было больше сорока лет, но неопрятная борода, грязные нечесаные космы, привычка сутулиться, болезнь и мешковатая мятая старая одежда – все это сильно его старило.
Допрашивать Ингвара было тяжело. Он отвлекался, постоянно повторял какие-то странные фразы. И чем дольше я за ним следила, чем больше убеждалась, что этот мужчина повредился в уме. Скоро стало понятно, почему это произошло.
Ингвар оказался четвертым сыном провинциального барона. Наследство отец разделил между двумя старшими братьями, третьего – успешно женил, а Ингвару, у которого обнаружился небольшой дар, оплатил учебу в магической академии. Усидчивость, любовь к знаниям и желание закрепиться в столице позволили младшему отпрыску барона сразу после учебы устроиться в академию на должность простого сотрудника исследовательской лаборатории, где занимались магическими экспериментами.
Через десять лет Ингвар дорос до заместителя главы лаборатории, получил ученую степень, а еще через некоторое время ему доверили преподавание. Так, трудясь в лаборатории и обучая студентов, он постепенно заработал на добротный и уютный дом в столице, хотя и не в самом престижном районе.
Маг неоднократно подумывал о женитьбе, подбирал удобную и выгодную партию. Конечно же, из аристократов, но у судьбы были совсем другие планы: Ингвар как-то незаметно для себя влюбился в одну из своих студенток. Девушка ответила такой же пылкой любовью, и маг решил, что и на обычной горожанке может жениться. Он договорился с её родителями о браке и планировал сыграть свадьбу сразу после того, как девушка окончит учебу. Ингвар летал на крыльях любви и видел впереди только счастливое совместное будущее.
Все переменилось в тот день, когда Велия напала на Тасар. Сначала ничего не предвещало разгромного поражения, но вскоре обычного преподавателя и ученого, а так же всех студентов старших курсов, призвали на защиту Родины. Необученных магов и учителей, привыкших к кабинетной работе, кинули в самое пекло. Возлюбленная Ингвара погибла на его глазах, как и многие ученики несчастного ученого. Сам маг пострадал в результате взрыва, куда-то бежал, падал, полз.
Так получилось, что его не нашли ни велийцы, отступавшие с поля боя, ни тасарцы, занявшие территорию. Зато обнаружили то ли разбойники, то ли крестьяне, снявшие с бесчувственного состоятельного аристократа не только драгоценности, но и одежду.
Фамильный защитный браслет-артефакт, по которому его могли опознать, Ингвар отдал возлюбленной. Хотел таким образом защитить девушку. Какое-то время он скитался по деревням, от горя потеряв разум. Где-то ему помогали и жалели, а где-то гнали со двора.
В таком состоянии его умудрился опознать один из знакомых – Ливсес, который предложил Ингвару работу: следить за товарами. Он же пригрозил, что если маг откажется, то в столице станет известно о дезертирстве ученого, пообещал, что тогда Ингвара схватят ищейки короля и казнят.
Господин Алан, который приехал чуть позже, пообещал, что у мага будет вода, еда, крыша над головой и так любимое им одиночество. И всего-то лишь надо следить за телепортационным ящиком, выполнять несложные поручения и прикрывать отводом глаз небольшой участок леса.
Так Ингвар стал работать на герцога. Хотя, конечно, сам маг не знал, на кого он работает: он встречался с Ливсером или господином Аланом. Как ни странно, именно тут ему действительно стало немного легче, память начала возвращаться. Правда, потом маг заболел, но из-за холода и отсутствия даже минимальных удобств никак не мог вылечиться.
Потом Ллойд расспрашивал о том, какие товары пересылались, о том, что за несложные поручения выполнял Ингвар и когда именно. Наши предположения подтвердились: герцог занимался контрабандой. В основном переправляли дорогие амулеты и артефакты, драгоценные камни, пару раз стопки с ценными бумагами или вовсе закрытые коробки, в которых не понятно, что перевозилось.
О том, что делал ариж в клетке, мы так и не узнали. В обязанности Ингвара, кроме всего прочего, входило кормление зверька, уборка за ним и насыщение магией. Возможно, малыша держали, чтобы потом продать или подарить какому-нибудь любителю экзотических животных.
– Еще один вопрос, – Ллойд устало потер виски, – почему ты согласился на ту сделку, что предложила моя жена?
– Она была мертва! – неожиданно рявкнул Ингвар, глядя на меня. – Мертва! Это точно. Понимаешь, что это значит? Нельзя отказывать мертвой деве!
Интересно. В Велии была страшная сказка о мертвой деве, которая являлась к тем, кто последним её видел при жизни, и просила что-то сделать. Те, которые отказывали, обычно заболевали и умирали в муках, зато те, кто соглашался выполнить последнюю волю, нередко получали награду.
– Но ведь сейчас жива. – Я попыталась успокоить мужчину. – Какая же я – мертвая дева?
– Нет, мертвая. И жива. Но все равно нельзя отказывать той, кто знает, как воскреснуть! – наконец, определился Ингвар.
– Логично… – признал муж.
Нам не дали отдохнуть и минуты. После того, как заключенного увели, в комнату вбежал внук поварихи и передал просьбу одного из хранителей спуститься вниз. Оказалось, два мага, которых Ллойд оставлял в землянке, приехали «с уловом».
Пять телохранителей и разряженный господин, в котором я опознала того типа, что приезжал к моему отцу, в рядок лежали в обычной крестьянской повозке на свежем сене и сладко посапывали. Аж завидно стало! Я-то вторые сутки на ногах.