Невеста поневоле, или Чужой трофей
Шрифт:
Кап-кап.
Словно удары звонкого молоточка, эхом отзывающиеся в голове. До боли. До тошноты.
Серые стены давили, пытались лишить меня жизни раньше времени. Потолок, казалось, опускался все ниже. Единственный источник света — небольшое прямоугольное оконце под потолком, с толстыми прутьями решетки — едва пропускало свет. Небо было затянуто серыми тучами, а дождь омывал землю слезами. Моими слезами.
Я опустила ноги на пол. Даже сквозь толстую подошву туфель я чувствовала могильный холод, который исходил от него. Он облизывал пятки, звал и манил в свои
Мысли в голове путались, будто в липкой паутине. Все случилось так быстро, что я и слова сказать не успела. Или все же попыталась обелить себя? Впрочем, мое слово не имело такого веса, как речь леди Патрисии. А ведь я ей доверилась! Пожалела ее искалеченную душу и тело. Как оказалось, напрасно. Доброе сердце вновь подвело меня.
Что же теперь будет? Неужели я проведу остаток дней своих в темнице? Боюсь, все закончится уже скоро. И исход для меня один — смерть.
Нервно заламывая руки, я пересекла тесную темницу. Всего четыре шага от стены до стены. Взор уперся в оконце, за которым была воля. Вот бы обратиться пташкой и упорхнуть из заточения! Но как?! За столько лет я так и не научилась контролировать свое проклятие, которое могло бы стать даром.
Пальцы коснулись лика Девы Справедливости, покачивающегося на тонкой цепочке. Ладонь будто обожгло. Привычный жест больше не дарил успокоения. Я чувствовала себя брошенной и ненужной Девам. Они мне не помогут, не услышат мои мольбы. Им нет дела до служительницы, нарушившей обет.
Вздохнув, я сорвала с шеи цепочку. Взглянула в последний раз и бросила в дальний угол. Довольно. Я устала прятаться под маской напускной правильности. Устала бегать от себя, съедаемая безжалостным огнем изнутри. Снаружи — холодная, как лед, внутри — пытаюсь усмирить пламя, терзающее мою душу и сердце. Ах, как оно неровно бьется, когда память играючи воскрешает в голове облик канцлера...
К чему бежать от себя, если конец уже близок?
Когда на улице стали сгущаться сумерки, лишая меня тех крох света, что проникали в темницу, тяжелая дверь впервые отворилась. В проходе мелькнул яркий свет факела. Пламя колыхалось, отливало ярко-синим и фиолетовым. Всполохи неестественного цвета пугали, заставляли сердце биться чаще, в предчувствии беды. Огонь заплясал, освещая своего хозяина и властелина.
— Леди Патрисия, — сухо произнесла я, завидев супругу мистера Бэнкса. Ума не приложу зачем ей факел, если она слепа, как крот?
Девушка переступила порог и дверь за ее спиной захлопнулась. Лязгнул металлический замок. Пламя окрасило серые стены в голубой. На полу заплясали фиолетовые блики — результат магического воздействия.
— Мне жаль, что так вышло, мисс Донахон, — произнесла она, отгибая сетку вуали. — Вы оказались не в то время не в том месте.
Всего-лишь препятствие, которое коварная леди решила убрать со своего пути.
— Это была ваша книга, не так ли, леди? — горько усмехнулась я, не глядя на нее.
— Все еще пытаетесь во всем разобраться, Софи? — рассмеялась она. — А вы упрямы! Мне это нравится.
Ее прекрасное настроение вызывало во мне
— Мне известно, что леди Сандру Ричардсон убили вы! — Громкое заявление, но сомнений у меня больше не было.
Леди звонко захлопала в ладоши, а ее лицо разрезала хищная улыбка. Я больше не видела в ней жертвы, пострадавшей от рук мужа -тирана. Передо мной стояла расчетливая женщина, готовая на все, ради достижения собственных целей. Каких? В этом еще мне предстояло разобраться.
— У вас острый ум, мисс Донахон. Я восхищена! Позвольте узнать, как вы пришли к такому заключению? — с неподдельным интересом спросила она.
Я отвернулась от нее, обращая взор к окну.
— Во-первых, запах, — начала я. — Этот гнилостный аромат, пропитал не только книгу, но и все ваши наряды. Сначала я спутала его с запахом испорченных фруктов, но после ваших слов поняла, что это результат использования замогильной магии. Вы пахнете смертью, леди. Там, в темных коридорах замка, где я плутала, силясь найти выход, он преследовал меня. Шел за мной по пятам. Вы шли за мной по пятам! Во -вторых, — продолжила я, чувствуя, как с каждым сказанным словом все больше ненавижу Патрисию,
— необдуманные слова. В разговоре с Лили Флеминг, вы обмолвились, что ее сердце занято. Полагаю, вы «увидели» с каким неподдельным интересом леди смотрит на мистера Нельсона. Заметили, как горят ее глаза при виде его обнаженного тела.
— Позвольте вас прервать, мисс, — рассмеялась она. — Ваши глаза горели ничуть не меньше!
Удивительно, но щеки мои не вспыхнули от стыда и гнева, не залились краской от неуместного высказывания убийцы.
— И последнее, — продолжила я, как ни в чем не бывало. — Мисс Такер и мистер Шерман спешно покинули дворец, дрожа от страха. Будто привидение увидели. Полагаю, этим приведением были вы, леди. Вы прибыли во дворец намного раньше, чем положено думать.
Патрисия отвела взор и принялась рассматривать пламя, которое в ее руках казалось опасным оружием. От него веяло холодом, вопреки всему. Леди его не видела, но будто чувствовала, откликалась на каждое движение. Я поежилась, сокрушаясь о том, что у меня нет шали, в которую я могла бы закутать озябшие плечи. Мое платье было тонким. Если и выберусь из темницы каким -то чудом, то простуды не избежать.
— Вы правы, мисс, — отстраненно ответила девушка. — Во дворце я давно. Темнота подвальных помещений меня не пугала, как ни странно. Скорее докучала порой. Как и вы,
— она вновь обернулась ко мне. Ее невидящий взор приклеился к моему лицу намертво. От этого стало не по себе. — Замогильная магия безгранична. С помощью нее прознать о том, какое проклятие въелось в ваше чистое сердце, не составило труда. Воздействовать на Люсиль было еще проще. Сердце, съедаемое влечением и вожделением, всегда уязвимо. Ее руками я вынесла из ваших покоев клетку, в которой вы, по велению судьбы и оказались заперты. И если бы не мой муженек, сидели бы в ней по сей день, не путаясь у меня под ногами.