Невидимые знаки
Шрифт:
— Вау! — завизжала Пиппа, забегая вперед, исчезая в единственном месте обитания на острове.
— Эй, подожди меня! — Коннор бросился за ней.
Эстель засмеялась.
— Похоже, пришло время проверки.
Я не хотел, чтобы наш момент закончился, но перемирие между нами было приятным местом, чтобы остановиться, пока у нас не будет больше времени, чтобы быть более открытыми.
Учитывая, что мы жили вместе... мы редко находили время, чтобы просто побыть вдвоем и поговорить. Чтобы оставаться в живых, требовалось гораздо больше усилий, чем я мог себе представить.
Но
Направляясь к вершине нашего лагеря, я коснулся плеча Эстель.
Она покачала головой, на ее лице отразилось удивление.
— Я не могу поверить, что ты смог создать это.
Я бросил взгляд на дом, изо всех сил стараясь не замечать его недостатков. Потрепанные льняные узлы и корявый бамбук. Неровные стены и простая планировка. Это было лучше, чем палатка... едва ли.
— Я просто хочу, чтобы было лучше.
Она вздрогнула от неожиданности.
— Что значит «лучше»? Гэллоуэй, это прекрасно.
Я пожал плечами.
— В следующий раз я исправлю проблемы.
— Мне не нужен «следующий», — она усмехнулась. — Мне нужен этот.
Я усмехнулся.
— Молодец, ты застряла с этим ненадолго, да?
Ее улыбка расширилась.
— Думаю, да.
Я уже нарисовал чертежи для своего следующего творения, и это был не дом. Я не сказал бы ей, но мой будущий проект был чем-то плавучим, чтобы у нас был шанс на свободу.
За несколько месяцев, прошедших с тех пор, как мы оказались на мели, ни один самолет, вертолет или лодка не подошли достаточно близко, чтобы услышать или увидеть нас.
Мы провалились сквозь разрыв в карте, и никто не знал, где мы находимся. Мы сами должны были найти способ, чтобы нас нашли.
— Пойдем. Я хочу большой тур. — Эстель погрузила пальцы ног в песок, двигаясь быстрее.
Я отказался пользоваться тростью чаще, чем это необходимо, и сегодня был день без нее.
Скрежеща зубами, я боролся с болью и изо всех сил старался скрыть свою хромоту. Она не произнесла ни слова, пока я двигался вместе с ней, все ближе и ближе к дому.
Мои пальцы чесались от желания прикоснуться к ней. Обычно я боролся с этим желанием, но в этот раз... я не стал себе отказывать.
Моя рука обвилась вокруг ее руки, не давая ей возможности отстраниться.
Она не отстранилась.
Она крепче сжала мою руку, и мы вместе вошли в наш дом.
Как только пальцы ее ног покинули песок и коснулись бамбукового пола, она подпрыгнула на месте. Ее черный топ бикини покачивался, когда двигалась ее грудь; ее хлопковые шорты мужественно держались, даже с несколькими дырками на талии.
— Это потрясающе.
Я кропотливо сращивал, связывал и расправлял износостойкий бамбук, чтобы в итоге получить пол, не напоминающий пляж.
Коннор и Пиппа уже заняли свои кровати.
Их светлые лица сияли.
— Ты сделал нам собственную комнату. — Коннор покачал головой. — Ничего себе. Спасибо.
Прошло много часов без его помощи, но я установил несколько перегородок в доме, чтобы сделать его более уединенным. Дверей не было, но у Коннора было свое
Эстель переместилась вправо, где я разместил наше крыло.
Наше.
Только если она примет меня и перестанет бороться со всем, что существует между нами.
Я сделал то же самое с этой стороны.
Еще одна временная стена отделяла ее спальное место от моего, но я надеялся, что со временем мы сможем переставить ее, чтобы отгородиться от детей и иметь свою личную спальню, чтобы делать все, что нам заблагорассудится, вдали от внимательных глаз молодежи.
Ее пальцы пробежались по всему. От натуральных стен до полностью заправленных кроватей с толстым слоем свежих листьев, чтобы сделать удобное, теплое и уже не песчаное место для отдыха. Я расстелил одеяла Эстель, как в гостинице, и даже положил сверху крошечный белый цветок. Не хватало только шоколада, завернутого в шикарную золотую бумагу, на подушке.
Оконные отверстия пропускали свет и легкий ветерок, сохраняя прохладу, а тень наконец-то дала нашим глазам отдохнуть от слепящего солнечного света.
В середине дома хранились чашки и миски, которые мы вырезали из кокосовой скорлупы, ожерелья, которые Пиппа сделала из рыбьих позвонков, и бесчисленные инструменты, которые мы взяли на вооружение, чтобы облегчить себе жизнь.
На полках хранились швейцарский армейский нож и топор, безопасные и готовые к использованию в любой момент. Мы даже запаслись едой, в основном соленой рыбой и еще одной миской с разнообразными листьями и таро, а также куском фюзеляжа, вбитым в глубокий водосборник для пресной воды.
У нас не было карточного домика, который бы разлетелся, как домино. У нас не было палатки или навеса. У нас были корни. Фундамент. И впервые с тех пор, как мы потерпели крушение, я по-настоящему оценил, чего мы достигли и как далеко мы продвинулись от городских жителей до жителей диких островов.
Мы создали это из ничего.
Мы создали отношения и навыки благодаря упорному труду и решимости.
Мы стали большим, чем когда-либо думали.
Я счастлив.
Мое сердце светилось, как факел, когда Эстель кружилась в центре дома, улыбаясь крыше над головой. Наблюдая, как она расслабляется и пульсирует от благодарности, мое желание распирало.
Я был счастлив.
Но я мог бы быть еще счастливее.
И я не мог больше ждать, чтобы найти окончательный рай.
Я хотел.
Я нуждался.
В ней.
Я была дурой.
Я вопросительный знак в вопросе, который слишком сложно задать.