Невидимые
Шрифт:
– Ничего такого. Призраки ее замучили. Сперва разума лишили, а там и в петлю позвали. Призраков она видела! Сама про то говорила, когда здесь еще порой появлялась.
– Да разве? Она же радостная такая была. Не в себе.
– Тсс!..
Поздно. Господин лет сорока пяти с квадратной черной бородой, в которой виднелась проседь, подкрался в суматохе, и, очевидно, многое слышал. Бирюлев подумал, что сейчас его выставят за дверь, но нет: управляющий сделал вид, что неприглядные замечания его не касались.
– Анна Петровна все улыбалась, улыбалась...
Он выглядел опечаленным.
– Такая странная стала - как будто чем опоили...
Управляющий озвучил догадки Бирюлева. Опоили! И отца опоили - так объяснил городовой. Вот в чем причина: жертв усыпляли перед тем, как повесить.
– Прислуга могла заранее подливать что-то в питье, - завершил свой рассказ репортер.
– И у хозяев начинались видения? Они окончательно запирались в своих домах и становились совсем легкой добычей. А потом им давали порцию больше и они засыпали. А что, вполне могло быть, - неожиданно согласился Червинский.
– Спрошу, на всякий случай, у наших медиков - хотя при вскрытии, насколько знаю, они такое не смотрели. Черт! Если жертвы спали, то они бы не смогли помешать ограблению. Зачем их было душить?
На этот счет у Бирюлева мнения не имелось.
– И вот еще что, самое главное. Вы говорите - прислуга. Нет... Но при первом убийстве мы тоже так полагали. Горничная или кухарка могла и открыть, и закрыть двери, и тогда бы нам не пришлось ломать голову над тем, как невидимые проникают в дома. Многое оказалось бы, как на ладони, если бы не одно "но": у Грамса слуг точно не было. У прежней девушки, которую мы нашли, он сам отобрал ключи, когда ее рассчитал. Не думаю, что она обманула, да и мы все хорошо проверили. Но я хочу сказать о другом. Все убийства - однотипные, а на убитых работали совершенно разные люди. Что это? Городской заговор слуг? Не думаю. Хотя... Надо будет еще кое-что проверить. Но пока что вопрос остается: как?
Сыщик вновь достал припрятанную бутылку.
– Двери и окна заперты. Никаких повреждений в стенах. Через нужник - у кого он был - не пробраться. Через дымоход тоже. Про все ключи сказать не могу, но к замкам дяди и Грамса их подобрать почти невозможно: штучная работа... Как?
Репортер пожал плечами.
– Так что малинку, конечно, подлить могли, но кто это сделал, Бирюлев? И как? Вот что неясно. Кстати, кто вам сегодня на мануфактуре сказал о призраках?
– Рабочие... и сам управляющий.
– Ладно они - народ суеверный. Но он - господин серьезный. И еще те следы... Призраки, говорите. А ведь я и сам о таком думал.
Сейчас Червинский походил на безумного.
***
– Сборище идиотов. Вы все только портите, - Легкий раздавил фарфоровую голову, что доверчиво подкатилась прямо к его ногам.
Жалко. Кукла была словно живая.
– Мы еще можем выменять.
– Дура!
Даже слезы выступили. Как всегда: стоит допустить маленькую осечку - и люди тут же забывают о прошлых заслугах.
Он углубился в конторскую книгу.
Вера громко всхлипнула, хотя и не собиралась.
– Да ладно, не хнычь. Будем думать дальше, - примирительно заметил Легкий.
Он всегда добрый. Почти всегда.
В передней началась потасовка.
– Отойди, сказал! Я сам решу, куда мне идти.
Незнакомый голос, и слышен все ближе. Похоже, визитер смог проломить себе путь.
Вера открыла дверь в ложном книжном шкафу - по виду он ничем не отличался от обычных, что стояли вдоль стены - и проскользнула в скрытую комнату. Тут же забралась на табуретку - к высокой узкой прорези, через которую можно наблюдать.
Гость вошел в кабинет. Коренастый, темнолицый. Белая рубаха измазана - кровью Сеньки-привратника?
В черных покрасневших глазах бесновалось безумие.
Вера ощутила страх даже из своего укрытия.
– О, кого я вижу! Алекс, ты ли это?
– Легкий встал, распахнул объятия, но вошедший будто и не заметил. Без слов он уселся в кресло, вынул из кармана коробок, достал спичку и принялся ковырять в зубах.
Легкий тоже сел, соединил перед собой руки на столе.
Долго молчали, глядя друг на друга.
– Ну, я пришел, как ты и хотел. Да только послание твое не понял, - сплюнув на пол, заговорил гость.
– Послание?
– Ага. То, что твой человек передал.
Вера ликовала: сработало!
Легкий ответил не сразу.
– Как тесен мир. То поезда, то девки. Но я не знал, что эта - твоя. Иначе бы решил по старой дружбе договориться.
– Мы и сейчас можем. Если отдашь обратно.
Легкий поджал губы.
– Хотел бы, да не могу. Нет, я-то верну. Она цела, никто ее не касался - не тревожься. Отдам. Но не за так.
Безумный искривился, показывая зубы.
– И что ты хочешь?
– Да просто верни мое - и все.
– И что это?
– Ты сам знаешь.
Гость - ловок!
– метнулся через стол, схватил Легкого и сжал в углу, сдавив горло.
– Хватит со мной шутить.
Вера прикусила руку - переживала. Однако напрасно: через миг визитер дернулся и отпрянул, ухватившись за бок. Видно, что далеко не новичок - и при том неосмотрителен чрезвычайно.
Освободившись, Легкий отошел подальше, ощупывая шею.
– Вот не ценишь ты дружбу, Алекс. Какой был, такой и остался. А шуток я тоже не люблю. Так что думай, думай... Или получишь девку частями.
– Ну смотри, Легкий.
Злобно, по-звериному, взглянув, тот, кого называли Алексом, вышел вон.
Вера спрыгнула с табуретки и поспешила наружу.
***
Свой выбор Легкий сделал, и на сей раз мира не будет. Сначала Алекс выбьет из его человека, где прячут Маруську, а уж затем найдет и своих людей. А там...