Невидимые
Шрифт:
– Поглядела я, какие у тебя друзья... С кем спутался! Ну, иди, иди.
Макар сделал шаг в комнату - и испугался так, что аж сердце в пятки ушло. Чего он уж точно не ожидал - так обнаружить на своей кровати Алексея из театра. Да еще и раненого. Но только это к лучшему: мать с сестрой всю ночь о нем хлопотали, особо Макара не беспокоя. А наутро вообще оказалось, что он не так плох, как думалось. Не только с пониманием отнесся, но еще и деньгами помог... Да, недоверчив стал Макар. Стоило бы тех приятелей опасаться, с кем в лавку лазил. Вот от кого следует ждать беды.
А что, если найти Степана и все ему объяснить? Вдруг он тоже поймет? Но нет: что-то внутри бунтовало против такого решения. Не поймет. Наоборот, надо бы вообще на глаза ему не показываться, подальше от греха.
Идти далеко - а на беду еще и дождь разошелся. Макар с укором посмотрел в темное небо, а потом терпеливо продолжил путь. Шел пешком: выбрасывать деньги на извозчиков не привык.
Нужный дом увидел, едва спустившись на берег. Вот он, почерневший.
У порога горько рыдала русалка лет четырнадцати с длинной льняной косой. Грязная, худая.
Макару внезапно сделалось так жаль, что он едва не забыл, зачем сюда пришел. Но, впрочем, вовремя опомнился.
– Что льешь слезы, сестрица? Кто обидел?
– подойдя поближе спросил, как мог, весело.
Она подняла лицо - глаза светло-серые, как вода в реке. Злые.
– Чего тебе надо?
– спросила сквозь слезы.
– Я от матушки вашей вести принес.
Девчонка встрепенулась.
– Ой... Прости... Кто ты?
– Макар.
– А я - Ульяна. Пойдем в дом, - она отодвинула простыню, загораживающую обгоревший дверной проем.
О, боже. Теснота, грязь, убожество. Ванька-мануфактурщик и впрямь жил похуже, чем сам Макар - а он-то еще думал, что нет беднее угла, чем собственный. Мебели, разве что, побольше. Но только что за мебель!
– Садись, - девчонка указала на табуретку у стола. Села и сама, сложила руки в линию под подбородком.
Макар устроился кое-как, едва не задевая головой обугленный потолок.
– Когда горели?
– Неделю назад. Подожгли чужие, да и сестрицу старшую заодно забрали.
– Как так?
– Да как... Обычно. Меня не было, когда все случилось. Мало что знаю, - на светлые ресницы вновь набежали слезы. Она быстро протерла глаза.
– Так что с мамкой-то?
– В участке сидит. За кражу.
– Да. Нам уже передали. Надолго?
– Бог весть... У самих невидимых, говорят, что-то украла, - закинул наживку Макар.
Ульяна округлила и без того большие глазищи:
– У кого?
Простыня дернулась. Друг за другом появились двое маленьких, лет восьми - десяти, похожие, как капли воды, друг на друга и на старшую сестру.
– Улька, смотри! Мы рыбу поймали. Сами удочку сделали, - мальчишка гордо поднял добычу, которую принес прямо в руках.
– Брось в ведро, потом разберусь, - отмахнулась девчонка и принялась теребить застиранную пожелтевшую скатерть.
– Как теперь нам жить, скажи, Макар? Мать в тюрьму, видать, пойдет. Сестру увели... Брат пропал...
– Брат?
– Макар задумался, говорить или нет. Но решился.
– Брат твой Ваня тоже в участке. И он за кражу.
Девчонка ахнула.
– Неужто вместе с мамкой?
– Нет, по отдельности привели.
Ульяна снова зарыдала в голос. Маленькая сестра подошла, принялась успокаивать, гладя по плечам и с тревогой заглядывая в лицо.
– Один брат у нас остался, в подмастерьях ходит. Всех ему не прокормить. А я работать не могу: их оставить не на кого, - всхлипывая, девчонка показала на детей.
Помочь бы... Но чем? Самому бы кто помог. Вспоминая, где в предпоследний раз брал деньги, Макар даже слегка покраснел.
Неловко спрашивать о том, для чего явился, но что делать?
– Ульянушка, а с кем ваша матушка сойтись могла? Чтобы все это сделать? Может, кто болтает чего?
Девчонка взглянула с недетским подозрением.
– Ей бы помогло, если бы кто другой нашелся. Она ж совсем не так виновата, как говорят. Ведь ее еще и в убийстве винят...
– Макар припоминал все, что слышал.
– Нет! Только не снова!
– ужаснулась Ульяна.
– Что - снова?
– спросил мальчишка.
– А ну-ка идите оба на улицу!
– Ну прямо... Там дождь, - заупрямились дети.
– Живо!
– закричала старшая. Испугавшись, брат с сестрой шмыгнули на двор.
Ульяна схватила Макара за руку.
– Братец, скажи только - кого мамка опять убила?
– Говорят, что хозяина своего, - он совсем не был уверен в том, что делает. Похоже, его поняли неправильно - и прямо сейчас рассказали именно то, что и хотел знать Червинский.
– Господина Коховского. Хотя ведь его, вроде как, невидимые порешили...
– Да какие невидимые, - всхлипнула Ульяна.
– Все она, все она...
9
Выйдя из номера, Бирюлев поспешил к лестнице. Он задумался и едва не смел Червинского - тот как раз спускался с третьего этажа.
Сыщик разозлился:
– Вы за мной шпионите?
Его, несомненно, привели сюда амурные дела с барышней, которую нужно держать в секрете.
– А может, это вы за мной следите?
– возразил репортер.
Не отвечая, Червинский быстро двинулся дальше. Бирюлев пустился за ним:
– Погодите! Я как раз шел к вам.