Невидимый
Шрифт:
— Диковинный какой-то постоялецъ пріхалъ въ «Повозку и лошади». Чудной какой-то, Богъ его знаетъ!
И Тедди яркими красками описалъ удивительнаго гостя мистрессъ Галль.
— Похоже, что переодтый онъ, вотъ что! Кабы у меня кто остановился, я бы полюбопытствовать перво-наперво, какая у него рожа, — продолжалъ Тедди. Да вдь бабы — народъ доврчивый, особенно насчетъ чужихъ. Онъ нанялъ у тебя комнату. Галль, и даже имени своего не сказалъ.
— Врешь? — воскликнулъ Галлъ, не отличавшійся быстротою соображенія.
— Право слово. Нанялъ на недлю. Каковъ онъ ни есть, а раньше недли ты отъ него не отдлаешься. А завтра, говоритъ, привезутъ ему багажъ. Дай Богъ, Галль, чтобъ въ сундукахъ-то не были камни.
И онъ разсказалъ Галлю, какъ его въ Гастингс надулъ прозжій съ пустыми сундуками, посл чего Галль пришелъ въ состояніе смутной подозрительности.
— Ну, старуха, поворачивайся! — крикнулъ онъ на лошадь. Надо все это оборудовать.
Тедди продолжалъ свой, значительно успокоенный.
Но, вмсто того, чтобы «все это оборудовать», Галль по возвращеніи домой получилъ отъ жены порядочную трепку за то, что опоздалъ въ Сиддербридж, а на осторожныя свои разспросы — рзкіе и не идущіе къ длу отвты. И, тмъ не мене, смена подозрнія, посянныя въ душ Галля Генфреемъ, пустили тамъ ростки, не смотря на вс неблагопріятныя обстоятельства. «Бабы-то немного что смыслятъ», говорилъ онъ про себя и ршилъ при первой возможности разузнать что-нибудь о гост. А потому какъ только гость ушелъ спать, — что случилось въ половин десятаго, — мистеръ Галль съ вызывающимъ видомъ вошелъ въ пріемную и сталъ пристально смотрть на мебель своей супруги, собственно затмъ, чтобы показать, что прізжій — тутъ не хозяинъ; съ презрніемъ окинулъ онъ взглядомъ страницу математическихъ вычисленій, забытую прізжимъ, и, отправляясь спать, наказалъ жен обратить особенное вниманіе на багажъ, который долженъ прибыть завтра утромъ.
— Не суйся не въ свое дло, Галль, — замтила на это мистрессъ Галль. Справятся и безъ тебя.
Она тмъ боле расположена была язвить Галля, что незнакомецъ и, дйствительно, былъ очень страннаго сорта человкъ, и сама она относилась къ нему съ большимъ сомнніемъ, Въ середин ночи она проснулась: ей снились огромныя блыя головы, въ род рпъ, они ползли за нею на безконечныхъ шеяхъ и смотрли на нее огромными черными глазами. Но мистрессъ Галль была женщина разсудительная; она прогнала свои страхи, повернулась на другой бокъ и заснула снова.
III
Тысяча и одна бутылка
Тамъ вотъ какъ случилось, что 29 февраля, въ самомъ начал оттепели, это странное существо было выкинуто изъ безконечности въ деревню Айпингъ. На слдующій день привезли по слякоти его багажъ, а багажъ былъ очень замчательный. Была въ немъ, правда пара чемодановъ, которые могли бы принадлежать любому разумному человку, но, кром того, былъ ящикъ съ книгами, объемистыми, толстыми книгами, частью написанными весьма неразборчивымъ почеркомъ, и больше дюжины плетеныхъ корзинъ, ящиковъ, коробокъ съ какими-то уложенными съ солому предметами, какъ показалось Голлю, полюбопытствовавшему запустить руку въ солому, — стеклянными бутылками. Незнакомецъ не вытерплъ и, пока Галль заболтался немножко, готовясь помогать при выгрузк багажа, вышелъ навстрчу Фиренсайдовой телг, закутанный, по обыкновенію, въ пальто и шарфъ, въ шляп и перчаткахъ. Онъ подошелъ, не замчая Фиренсайдовой собаки, которая обнюхивала ноги Голли съ интересомъ диллетанта.
— Вносите-ка поскоре ящики, — сказалъ онъ, — я ужъ и такъ ждалъ порядочно.
И, сойдя съ крыльца къ задку телги, онъ хотлъ было взять тамъ одну изъ корзинъ. Но едва завидла его собака Фиренсайда, какъ сердито зарычала и ощетинилась, а когда онъ сбжалъ со ступенекъ, — сдлала нершительное движеніе впередъ и потомъ прямо бросилась на него и вцпилась ему въ руку.
— Цыцъ! — крикнулъ, отскакивая, не отличавшійся мужествомъ по отношенію къ собакамъ Галль.
— Кушъ! — заревлъ, хватаясь за хлыстъ, Фиренсайдъ.
Зубы собаки скользнули по рук незнакомца, послышался ударъ, собака подпрыгнула бокомъ и рванула его за затрещавшія панталоны. Но въ эту минуту тонкій конецъ Фиренсайдова хлыста достигъ, наконецъ, его собственности, и собака съ отчаяннымъ визгомъ скрылась подъ телгой. Все это произошло въ нсколько секундъ. Никто не говорилъ, вс кричали. Незнакомецъ быстро оглянулся на свою ногу и разорванную перчатку, нагнулся было къ ног и опрометью бросился по ступенькамъ въ гостиницу. Слышно было, какъ онъ стремглавъ бжалъ по корридору и вверхъ по лстниц, въ свою спальню.
— Ахъ ты, негодница! — говорилъ между тмъ Фиренсайдъ, слзая съ телги съ хлыстомъ въ рук.
Собака внимательно наблюдала за нимъ черезъ спицу колеса.
— Пожалуй-ка сюда! — продолжалъ Фиренсайдъ. Ну, вылзай, что ли!
Галль глядлъ на низъ, разинувъ ротъ.
— А вдь тяпнула она его! — сказалъ онъ. Пойти посмотрть, что съ нимъ такое.
И онъ поплелся вслдъ за незнакомцемъ. Въ корридор ему попалась мистрессъ Галль.
— Возчикова собака… — сказалъ онъ ей и прошелъ прямо наверхъ.
Дверь въ комнату прізжаго была полуотворена; Галль толкнулъ ее и вошелъ безъ всякихъ церемоній, такъ какъ обладалъ отъ природы сострадательнымъ сердцемъ.
Штора была спущена, и въ комнат сумрачно. Передъ глазами Галля мелькнуло на мгновеніе что-то очень странное, — какъ будто рука безъ кисти, взмахнувшая въ его сторону, и лицо изъ трехъ огромныхъ неопредленныхъ блыхъ пятенъ, очень похожая на громадную блдную чашечку Анютиныхъ глазокъ. Затмъ что-то сильно ударило его въ грудь, вышвырнуло вонъ, дверь съ трескомъ захлопнулась и заперлась изнутри.
Все это произошло такъ быстро, что онъ не усплъ ничего разобрать. Взмахнули какія-то неопредленныя формы, его толкнуло, — и вотъ онъ стоялъ теперь одинъ на темной площадк лстницы и недоумвалъ, что такое было т о, что онъ видлъ. Минуты черезъ дв, когда Галль вернулся къ маленькой групп, собравшейся у входа въ гостиницу, Ференсайдъ вторично разсказывалъ съ самаго начала все происшествіе, мистрессъ Галль ворчала, что собакамъ вовсе не полагается кусать ея жильцовъ; мистеръ Гокстеръ, лавочникъ съ противоположной стороны улицы, разспрашивалъ, а Санди Уоджерсъ изъ кузницы давалъ совты; кром того, женщины и дти длали глупыя замчанія; «Ужъ меня-то она бы не укусила, шалишь! — Такихъ собакъ и держать-то не годится. — А за что жъ она его укусила-то?» и т. д.
Галлю глазвшему на нихъ съ крыльца и прислушивавшемуся къ разговорамъ, самому казалось теперь невроятнымъ, чтобы наверху, на его глазахъ могло произойти нчто до такой степени необыкновенное. Лексиконъ его, вдобавокъ, быть слишкомъ ограниченъ для передачи его впечатлній.
— Да говоритъ: ничего ему не нужно, — отвчалъ онъ на разспроси жены.
— Давайте-ка лучше внесемъ багажъ.
— Сейчасъ же надо прижечь, — сказалъ мистеръ Гокстеръ, — особенно, если воспалилось.
— Я бы ее застрлила, вотъ что! — сказала женщина въ толп.